О свободе (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 7

Глава 2

Около ворот Дейвида, несмотря на очень раннее утро, уже собралась внушительная толпа. Очередь продвигалась неторопливо, возницы в телегах сонно покачивались, звучали вялые тихие разговоры. Только у самих ворот иногда раздавались возмущённые крики очередного торговца:

- Да за что ж так много?!

- Товара на какую цену привёз? - бородатый стражник устало посмотрел на крикуна. - Сам сказал, пятьдесят монет золотом. С монеты пять медек. Вот и считай.

- Так на пятьдесят ещё можно и не продать!

- А это твоя забота. Плати или разворачивай.

Купец, ворча и стеная, полез за пазуху за кошелём. Очередь продвинулась вперёд.

- Эй, там! Вы или идите, или в сторону шагайте!

Сердитый окрик относился к мужику с седой бородой и молоденькому парню. Эти двое подрёмывали, стоя на месте и опираясь на дорожные посохи. Проснувшись, они поспешно шагнули следом за проехавшей вперёд телегой.

- Растяпы, - продолжал ворчать на парочку чернобородый верзила, ведущий под уздцы лошадь, запряжённую в телегу.

- А ты не ворчи, дядя, - к нему неожиданно обернулся молоденький парень и так ослепительно улыбнулся, что дочь чернобородого, сидящая в телеге, схватилась за томительно ёкнувшее сердечко.

Верзила мрачно посмотрел на паренька, но всё же чуть-чуть смягчился, оценив его одежду. Всё, конечно, поношенное и запылённое, но видно, что не с чужого плеча снято, да и пошив добротный. Значит, не какой-то там побродяжка, а путник. И лицо смазливое такое, располагающее. Дочь его, застенчиво спрятавшись за мешками с мукой, во все глаза смотрела на юного красавчика. Посмотреть было на что. Лицо загорелое, глаза голубые-голубые, а из-под шапки торчат вихры тугих золотистых локонов. Телом только хлипковат, да голосок у него высоковат. Но с возрастом и тело крепче станет, и голос баском нальётся.

- Говорят, что тому, кто утро встречает ворчанием, приходится ворчать весь день, - парень ехидно прищурился и улыбнулся ещё шире.

Чернобородый аж споткнулся. Глаза его озадаченно округлились. Суеверная его душа заметалась в тревоге. Это что ж получается? Он сам к себе неудачу приманивает?

А довольный парень отвернулся от него и вытянул шею вперёд, высматривая, сколько им ещё осталось до ворот.

- Ты зубоскаль-то поменьше, а то приласкают разик по личику, и бушь знать, - довольно дружелюбно по-нордасски посоветовал парню его спутник.

Мальчишка лишь весело посмотрел в ответ.

До них очередь дошла только через четверть часа. Стражники мрачно осмотрели их, уделив особое внимание старшему путнику. Крепкий, слегка сутулый мужичок лет пятидесяти с полностью седыми бородой и кудрями был больше похож на бродягу, которых и так развелось как собак.

- Зачем в город собрались? - неприязненно спросил бородатый стражник.

- Нам с дядей в порт нужно, - бойко ответил по-давридански парень и кивнул на своего спутника.

Лица стражи слегка смягчились. Дейвид стоял на берегу реки Нолин. Здесь же располагались и речной порт, и переправа на другой берег, в Дардан.

- Медька с человека.

Седобородый тяжко вздохнул и вытащил на свет потрёпанный кошель. Заплатив за себя и за племянника, он тихо запричитал по-нордасски, жалея потраченные деньги. Стража пропустила их за ворота.

- Убогонько как-то, - кисло протянул парень, осматривая серые стены.

Седобородый с недоумением огляделся, явно не понимая, что именно не понравилось племяннику. Дома добротные, мостовая каменная, от реки рыбой тянет... не очень свежей, правда, но прокормиться тут всяко можно.

- Барские замашки, - недовольно проворчал он.

Парень тут же возмущённо вскинулся.

- И ничего не барские! - вскипел он. - Красоты тут нет! Это любая душа понять может.

- Стены есть, брюхо полно - вот и красота, - озвучил своё представление о прекрасном седобородый.

Парень только вскинул глаза к небу, но промолчал. Сердито поправил сползшую лямку заплечного мешка, а потом споткнулся и почему-то схватился за грудь.

- Чавой случилось? - моментально насторожился седобородый.

- Сползло, - сквозь зубы ответил парень.

- Тьфу, - дядя сплюнул от досады. - Говорил же, потуже запоясывай, а ты: жмёт, жмёт...

- Не ворчи, - поморщился парень. - Прикрой лучше, а то люди скоро поймут, что у тебя не племянник, а племянница.

Седобородый, продолжая ворчать, заглянул в тёмный закуток между домами и знаком велел «племяннику» идти туда. А сам встал в проходе, отваживая своим видом любопытных. Через несколько минут «парень» тронул его за плечо, и седобородый посторонился и окинул придирчивым взглядом его грудь.

- Ну, вроде плоско... - протянул он.

- Эх, бедный я, бедный! - почему-то пожалел себя «племянник».

- Не ной, - сурово одёрнул его дядя. - Дальше куда: к кораблям или на постой?

Парень моментально перестал себя жалеть и ответил:

- Сперва в порт. Если повезёт, то попадём на корабль прямо до Тораты. А потом уже можно и ночлег искать.

Дядя согласно кивнул, и они направились дальше.

Строго говоря, эти двое не были дядей и племянником. Они вообще не были родственниками и выдавали себя за тех, кем на самом деле не являлись. Причём делали это с такой наглостью, что впору было позавидовать. Красавчик-парень, чьё личико и лукавые взгляды притягивали внимание всех молодых девушек вокруг, на самом деле парнем не был. Девушка, скрытая под мужской одеждой, играла свою роль с таким энтузиазмом, что в некоторых городах, где они с дядей по каким-то причинам задерживались дольше обычного, успела прослыть бабником. И однажды даже чуть не была бита братьями одной якобы опороченной девушки. «Дядя» до сих пор со смехом припоминал этот случай.

Обычно люди надевают чужие маски, чтобы спастись от каких-то вывертов судьбы. Реже - ради собственного развлечения. И уж совсем редко - чтобы исполнить свои мечты. Именно погоня за мечтой четыре года назад подтолкнула тогда ещё пятнадцатилетнюю девушку обрезать свои волосы, облачиться в мужскую одежду и покинуть богатый дом. Пожалела ли она хоть раз об этом? Нет. Ну, она так утверждала...

Девушка вдохнула пахнущий рыбой воздух, осмотрела серую улицу, постепенно наполняющуюся народом, и улыбнулась. Ей нравилась такая жизнь. Жизнь, полная приключений и свободы. Жизнь, которая зависит только от тебя. Не от родителей, мужа или ещё кого-то, а именно от тебя самой. Делай глупости, рискуй собой, лезь в неприятности... За всё это ты будешь нести ответ сама! Это её полностью устраивало.

Её свобода началась около четырёх лет назад, после одного небольшого скандала, который произошёл в их семье. Её отец, граф Лоран Авайский, не имел завидного состояния, зато имел шесть дочерей, среди которых была одна внебрачная, Таюна. Мама всегда воспринимала сестру в штыки. И немудрено, она же была свидетельством измены её мужа. Но после того, как Таюна стремительно вышла замуж за нага, мама вдруг поняла, что потеряла своего ребёнка, которому не додала любви. Всё же она была доброй женщиной и по-своему любила эту девочку. Но смогла признать это только перед самым отъездом падчерицы.

Исправлять что-то в отношениях с Таюной было уже поздно. Но мама решила, что хотя бы оставшимся дочерям сможет дать то, что им так хочется. И Дарилле было позволено немыслимое для благородной девушки. Мама дала ей возможность осуществить свою мечту о путешествиях и приключениях и отпустила в странствие в сопровождении Ерхи - преданного слуги их семьи.

Вряд ли мама понимала, какие именно опасности ждут молодую девушку в пути. Она никогда не знала лишений, не слышала об ужасах, что творят разбойники на дорогах, её не интересовали рассказы о растерзанных дикими зверьми людях... Если бы она знала всё это, то Дарилла бы никогда не покинула стен дома. Единственное, на чём настояла мама, - чтобы Дарилла переоделась в мужскую одежду. Наверное, ей казалось, что штаны станут для её дочери защитой от большинства опасностей.