МН или АК и я. Книга 2 (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 39

— Не спится, мирэль Тонэ? — поинтересовался он.

— Нет. А что здесь делаете вы?

— Фернан поднял на уши весь дом и сказал, что мы покидаем Ланси на рассвете. Не знаете, к чему такая спешка?

— Спросите лучше у него.

Я попыталась высвободиться, но он держал крепко.

— Я спрашиваю у вас. Вы же с ним близки.

К чему эти намеки? Впрочем, сейчас у меня не было настроения общаться еще и с Шерро. Нужно было умыться и собраться.

— Понятия не имею, почему мы уезжаем, но советую поторопиться. Мируар Демаре не любит, когда его задерживают.

Я оттолкнула руку Десмонда и все-таки прошла в дом.

За спиной раздался смешок, который поглотил глухой стук закрывшейся за мной двери.

Возвращение в Мальмар вышло суматошным. Сначала оставшуюся половину ночи все носились по дому (в частности, больше всех усердствовал Жужжен), стараясь ничего не забыть, а стоило небу на востоке порозоветь, отправились на яхту. Я так и не сомкнула глаз, поэтому очутившись в своей каюте ближе к следующей ночи, просто отключилась на широкой койке-кровати.

Если Фернан и заметил мои покрасневшие глаза, то виду не подал. Мы с ним вообще практически не разговаривали: так, перекинулись парой фраз на счет близняшек. Исключительно как няня и работодатель. Но я это пропустила. Казалось, расставание с Мишей высосало из меня все чувства, поэтому на обиды и выяснение отношений еще и с его величеством просто не осталось сил. Тем более что Алмазный король, судя по его сухому тону, считал виноватой меня, а я знала, что в этой ситуации мы оба одинаково хороши. Так что решать придется вместе. И разговаривать тоже придется. Только вот наговорились мы намного дней вперед.

Ко всему прочему, Аделин умудрилась простыть, и по возвращении в Мальмар у девочки поднялась температура. Впрочем, стоило приехать доктору и помахать перед курносым носиком плоским желтым кристаллом, как девочке стало легче, и она уснула. Но о том, чтобы ее оставить, и речи не шло: я ночевала в особняке, в детской. Кузина Жизель тоже пыталась давить на жалость и остаться, но Демаре позволил ей подняться в гостевую комнату исключительно для того, чтобы собрать свои вещи в отведенные ей на это полчаса. Горничная Зои потом рассказывала, что Элоиз покидала особняк с заплаканным лицом и гордо вскинутым подбородком, но занятая девочками, этого я уже не видела.

Весь следующий день я провела с близняшками. Не считая времени, отведенного на сон девочек. Тихий час для них получился очень мыслительным для меня.

Я успела все хорошенько обдумать, а окончательно успокоившись, признала, что поступила правильно и честно по отношению к Мише. Я даже в книгах терпеть не могла любовные треугольники, в жизни же подавно считала: либо любишь, либо нет. Признание моих чувств к Фернану было лишь делом времени, потому что того, что я чувствовала к нему, не испытывала до него ни к кому. Но это не отменяло нашего общего с Михаилом прошлого и того, что вчера он солгал про возвращение домой. А я…

Просто растерялась.

Как еще объяснить то, что я сбежала вместо того, чтобы подробно расспросить Мишу обо всем? Что он собирается делать дальше? И что вообще ему известно об этом мире? Ведь у него, в отличие от меня, нет ни работы, ни дома. Ладно хоть тело свое, оно как-то ближе.

Кстати, о телах.

Я забыла спросить и про Селани. Когда я это поняла, то долго ругала себя последними словами. Для возвращения в свою оболочку мне нужна была мирэль Тонэ. Только где ее теперь искать?

Оставалась надежда на то, что Селани так же жаждет вернуться в себя, как этого желаю я, и поэтому совсем скоро найдет меня сама. Но… что, если она не хочет возвращаться? Эта мысль пугала, несмотря на все успокоительные мантры. Вдруг Селани понравилось быть мною?

Нет, такого просто быть не может! Актриса слишком амбициозная и самовлюбленная, чтобы оставаться с такой простенькой внешностью, как у меня. Но вдруг? Изменила же она меня, родная мама не узнает.

Мама…

Про родителей я у Миши тоже не спросила, за что готова была съесть себя с потрохами, и даже только ради этого мне нужно было снова встретиться с ним. Только на этот раз не в обход Фернана, а после откровенного разговора.

Поскольку самого Фернана не было видно на горизонте, пришлось договариваться с дворецким.

— Мируар Жужжен, — обратилась я к нему, мысленно протянув оливковую ветвь мира в виде правильно произнесенной фамилии, — сообщите пожалуйста, когда мируар Демаре вернется домой. Мне нужно с ним переговорить по очень важному вопросу.

Дворецкий, как всегда, скривился, но ответил сдержанно и по делу:

— Мируар Демаре предупредил, что сегодня будет слишком занят рабочими вопросами и просил, чтобы его не ждали к ужину.

Даже так?

Какой занятой король!

— Но ночевать домой он вернется?

— Я не отвечаю за решения мируара и не влияю на его график, — важно заявил Вентиль, а я досадливо потопталась в холле и вернулась к близняшкам.

Стоило ли говорить, что тем вечером Фернан домой не вернулся? Правда, он прислал мне письмо-записку, нагло вскрытую Жужженом. По сути, ничего секретного в послании не было, но сам факт меня разозлил. Точнее, меня разозлило само письмо. В нем Демаре настоятельно просил «мирэль Тонэ» остаться с девочками еще на одну ночь, пока он решает свои неотложные и суперважные дела.

По всему выходило, что их величество меня избегает. А еще всеми правдами и неправдами пытается задержать в особняке.

Как только эта мысль пришла мне в голову, избавиться от нее я больше не могла. Так же, как от желания отправить ответную записку, в которой сообщила бы, что он знает, где меня искать, и вообще шел бы он со своими настоятельными просьбами лесом, к фидруарам!

Но я осталась: не ради него, не ради себя, а ради девочек, которые тоже не понимали, отчего папа не целует их на ночь и вообще появляется в доме по большим праздникам, ни одного из которых пока не состоялось. Осталась, чтобы дождаться Демаре и наконец-то серьезно поговорить. Не так, как мы поговорили на водовыпаде, а гораздо более обстоятельно. Я действительно хотела ему объяснить, почему для меня так важно быть собой, а точнее — быть собой именно рядом с ним. По той же причине я хотела попросить его найти Селани. Как можно скорее.

Поэтому утром я была настроена решительно. И когда, направляясь в спальню к девочкам, услышала доносящийся из холла голос Фернана, мгновенно свернула к лестнице. Правда, замерла наверху.

Потому что рядом с Демаре стоял полицейский, держащий впереди себя, как шпагу, какие-то бумаги.

— Это ордер на обыск вашего дома, мируар Демаре, — торжественно(если не сказать торжествующе) заявил он. — Нам стало известно, что вы укрываете важную улику в расследовании дела об исчезновении вашей жены. А точнее — ее дневник.

Фернан Демаре

Полиссары ворвались в дом и не придумали ничего лучше, чем размахивать у него перед носом ордером на обыск. Но на заявление детектива Гроссо Фернан даже бровью не повел. Просто сложил руки на груди и спокойно, сдерживая рвущееся наружу раздражение, ответил:

— Учитывая, что в поиске Жизель я заинтересован больше вас, скрывать мне нечего.

— У меня совершенно другая информация! — возразил Гроссо.

Откуда-то сверху донеслось сдавленное: «Ох», и Фернан вскинул взгляд. Ира, конечно же, это была Ира. Ему и смотреть не нужно было, он почувствовал ее присутствие. А еще она обладала удивительной способностью находить неприятности на свою голову и прочие части тела. Вот и сейчас ее появление было совсем не вовремя и не к месту.

— Мирэль Тонэ! — От радости детектив едва не подпрыгнул и так сверкнул глазами, словно Ира была найденной на дне морском жемчужиной. — К вам у меня тоже есть несколько вопросов.

— По-моему, вы путаетесь в показаниях, Гроссо. — Фернан приблизился к полиссару, тем самым загородив путь к лестнице и к Ире. — Сначала заявляете, что собираетесь обыскивать мой дом, теперь вам зачем-то понадобилась няня моих дочерей.