МН или АК и я. Книга 2 (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 38

У-у-у, зла на него не хватает!

Впрочем, шум прибоя, звезды и мягкость песка под ногами действовали успокаивающе. Я дошла до изгиба побережья, уводящего к скалам, и обратно. Огоньки на веранде «Голубой жемчужины» маяками поблескивала вдали. Мне и хотелось вернуться туда, и одновременно не хотелось.

Глупо и так по-женски хотелось, чтобы Фернан пошел следом, сказал, что был не прав, и снова назвал своей аманой. Обнял и заявил, что теперь мы все-все будем решать вместе, что ему совершенно безразлично, в каком я буду теле, главное, что это я. Мое желание было настолько ярким и искренним, что сердце екнуло, когда вдалеке я заметила едва вырисовывающуюся во тьме мужскую фигуру.

Только каким-то чудом заставила себя не сорваться на бег и медленно пошла к нему навстречу. Плевать, что мы там чего-то друг другу наговорили, я тоже не подарок. И это все неважно, если мы вместе. Нет, не медленно. Все быстрее, быстрее, быстрее и…

Пока не стало понятно, что это не Фернан.

На этой мысли я споткнулась.

— Миша? — выдохнула и замерла.

Лунный свет высветил теперь уже совершенно точно не-Фернана. Чем ближе (я все-таки пошла дальше на автопилоте), тем отчетливее я видела его. Одет по эонской моде, волосы зачесаны назад, но даже так, в ночном полумраке, его образ казался до боли знакомым. И взгляд, и плотно сжатые губы: сердится или чувствует себя неуютно.

— Миша, — позвала негромко.

На миг он тоже остановился, всматриваясь в меня, будто видел впервые. Да он и видел меня впервые, по крайне мере, именно сейчас мог хорошо рассмотреть мирэль Тонэ. Нас притянуло друг к другу, как магнитом, я даже не заметила, как преодолела разделяющие нас несколько шагов и остановилась рядом с ним.

— Ира? — спросил он родным, хорошо знакомым мне голосом, от которого защемило в груди.

Хотелось крикнуть: «Да!», но от волнения язык перестал слушаться, поэтому просто кивнула. Как долго я ждала этого момента, надеялась, мечтала о нем… Но сейчас не чувствовала ни радости, ниоблегчения.

— Как?.. — наконец-то вытолкнула из себя.

Миша криво улыбнулся. Никогда не представляла, что он может так цинично и жестко улыбаться.

— С помощью двух ведьм, — ответил он. — Одна дала средство, которое позволило мне попасть сюда. Другая — помогла тебя найти.

— Селани.

— Селани, — подтвердил Миша.

— Где она?

— Знать не знаю и знать не хочу.

Я прикусила губу: на языке вертелось еще много всего. Нет, с ведьмой все понятно, сама такого навидалась, что поверила сразу. А вот насчет всего остального… Например, почему он вообще здесь?

— Не такой встречи я ждал, — признался он.

— Я знаю, — сказала честно, не отводя глаз.

Да и не заслужил он того, чтобы отводить глаза.

— Ты его любишь?

Прямой вопрос, вот только почему же так сложно на него ответить?

— Почему ты здесь? — спросила тихо.

— Отвечаешь вопросом на вопрос?

— Просто ответь.

— Да знаешь, скучно стало как-то. Дела, работа, все это дерьмо. — Каждое его слово сочилось сарказмом. — Дай думаю в другой мир смотаюсь, людей посмотрю, себя покажу.

— Миша…

— Ира? — он смотрел мне прямо в глаза. — Я жду ответа, Ира.

Он выделил мое имя. Так выделил, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Особенно когда я осознала, сколько всего скрывалось за резкостью этих слов. На меня вдруг навалилось странное чувство усталости, когда хочется не то утопиться в Азалийском море, не то повеситься на лассо. Кстати, надо было колечко захватить, попробовать, на что оно еще способно.

Я понимала, что могу сейчас солгать, могу уйти от ответа, но… но не хотела.

— Люблю, — выдохнула я.

И до боли сцепила пальцы за спиной.

На его лице не дрогнул ни один мускул, только взгляд стал холодным и далеким.

— А он? Он тебя любит?

Мне хотелось бы верить, что да. Но существовало множество тех самых «но», которые не позволяли сказать, что в моей жизни все безоблачно. Лгать Мише я не могла, поэтому твердо ответила:

— Это к нам не относится.

— Ты хотела сказать, ко мне, — поправил меня мужчина, которого долгое время считала родным и близким.

Так и было, и даже сейчас я чувствовала боль, что причиняла ему своими словами. Я любила его, правда любила, но скорее как друга, чем как возлюбленного. Сегодня я осознала это как никогда ясно, как и то, что там, на Земле, едва не совершила ошибку, согласившись стать его женой. Ведь Миша заслуживал большего. Заслуживал настоящей, искренней любви, которая захватывает целиком и накрывает тебя с головой вопреки всему на свете.

Я расцепила руки за спиной и потянулась к нему, но он отступил, а вернее — отшатнулся.

— Миш…

— Не надо, Ира, — помотал головой. — Я понял, что опоздал. У тебя теперь другая жизнь. Это нормально.

— Так получилось, — ответила тихо. — Извини.

Было бы проще, если бы он кричал на меня, обвинял. Но это был бы уже не Миша.

— Все нормально, — повторил он, будто пытался убедить в этом в первую очередь самого себя. — Мне главное знать, что он тебя любит.

«Он» бывший жених выделил особенно яростно. Видимо, имя Демаре сейчас отождествлялось с ругательством.

— Фернан так говорит.

И называет своей аманой, и ревнует ко всем подряд. Но при этом женат, с детьми и с совершенно невыносимым характером.

— Но у тебя есть сомнения?

— Ты же меня знаешь, — сказала я и прикусила язык.

— Знаю, — слабо улыбнулся Михаил. — Он в курсе, что ты из другого мира?

— Да. Я рассказала ему обо всем.

— И обо мне?

— И о тебе.

Повисло молчание, которое перекрывал лишь шум волн, накатывающих на берег и ласкающих наши босые ноги. Не так я хотела, чтобы закончилась сегодняшняя ночь. Совсем не так.

— Значит, все. — Он первым нарушил неловкое молчание. Не вопрос. Точка.

— Миш, я…

Сама не была уверена в том, что хочу сказать. Снова извиниться? Оправдаться? Выйдет, что я его жалею, а это не так. Сильного, доброго и гордого мужчину передо мной жалость только оскорбит. Верю, он обязательно встретит ту, которая полюбит его искренне, всей душой, а не станет прикрываться стабильностью и «так надо».

— Не надо, Ир. Я ошибся, такое бывает. Главное, что мы вовремя это поняли.

Прозвучало так убедительно, что даже я почти поверила.

— Что ты будешь делать?

— Вернусь домой и к своим делам.

— Это возможно?

— Разумеется. Я не собирался оставаться в этой дыре, так что у меня есть «обратный билет». Но я думал, что ты пойдешь со мной.

И шаман, и гадалка убеждали меня в обратном: что мне не удастся пересечь грань между мирами. Сейчас, когда Миша об этом сказал, я поняла, что вернуться действительно нельзя. Он никогда мне не врал. До этого дня, и тем, как он сейчас посмотрел за мое плечо, сказал больше, чем мог самыми громкими словами. Что самое странное, в эту минуту я осознала: дело не в том, что я не могу вернуться, а в том, что не хочу. Я хочу остаться здесь, с Фернаном и девочками.

Хочу любить этого невозможного мужчину и стать матерью для Кристин и Аделин. И, возможно, не только для них…

На этой мысли я уже сама от Миши отпрянула.

— Будь осторожен, — сказала я. — И прощай.

Развернувшись, быстро направилась к Голубой жемчужине. Не оглядываясь и не сдерживая слезы. Они застилали глаза, поэтому свет фонариков расплылся и превратился в одно большое сияние. Я оплакивала свое прошлое и свои принципы — не причинять боль близким.

Слезы сыграли со мной злую шутку: я споткнулась о ступеньку лестницы, но разбить коленки или нос мне не позволили, подхватили. Крепкие мужские руки перехватили поперек талии, уверенно и жестко. От этого захвата на миг стало не по себе, и первой мыслью было, что это Фернан. Что он видел меня с Мишей, и, конечно же, все не так понял. Но проморгавшись, я увидела перед собой Десмонда. Весьма довольного Десмонда, чего раньше за ним не замечала.

— Спасибо, — пробормотала я, хотя лучше бы разбила идеальный нос Селани. Может, тогда на душе стало бы чуточку легче.