Пограничье (СИ) - Ли Марина - Страница 89

   — Полагаете? — дама поправила волосы и посмотрела на меня скептически, однако при этом замерла на месте и на отодвинутый уже стул, действительно, садиться не стала.

   — Ага, — я воткнула вилку в одну из картофелин на тарелке и пояснила:

   — Дело в том, что с господином директором мы знакомы уже довольно давно. И главной особенностью этого человека является безукоризненная вежливость. Клянусь, я его забывшим о правилах приличия видела вообще только один раз. Давно. И повод был... э-э-э... В общем, серьезный был повод.

   Тот, кто выдавал себя за пана Ясневского, резко поднялся, опрокинув стул, и посмотрел на меня с яростью. Вот точно так же, как тогда, когда мы с Юлкой Мойдодыра вызывали. Интересно, если я ошиблась, он меня сразу убьет или подождет, пока я окончательно опозорюсь?

   — Ты, — мужчина, чернея лицом, ткнул в меня пальцем. — Ты что себе позволяешь, мерзавка?

   Нет, точно не директор Ясневский. Тем более, что и не пахнет от него директором. От него вообще ничем не пахнет. Я тоже вскочила на ноги, чтобы быть в более выгодной позиции, если этот... это... если вдруг придется драться, короче. Хотя чисто психологически было довольно сложно представить себе, что я дерусь с Вельзевулом Аззариэлевичем. Бред какой-то. Однако мужчина двинулся на меня с намерениями далеко не мирными.

   — Вель, — пролепетала блондинка, глядя на незащищенные тылы мужчины, и осторожно шагнула назад, — Вель... у тебя сзади на шее шерсть. Растет.

   Вороватым движением ложный Вельзевул Аззариэлевич поправил воротник, а я успела заметить, что у него не только шерсть на шее, но и вместо ногтей когти. Да что происходит-то вообще?!

   — К чертям все, — прорычал совершенно точно не пан Ясневский. — Значит, будет по-моему!

   И пружинисто прыгнул через стол, протянув ко мне длинные руки и оскалившись волчьей улыбкой.

   Кажется, я даже не испугалась. Я была просто в шоке. Потому что умом-то я понимала, что этот человек не Вельзевул Аззариэлевич, но глаза видели другое. Глаза смотрели, как лицо самого старшего Ясневского побледнело, перекосившись от ярости. Глаза смотрели, а тело не могло сдвинуться с места, застыв в пространстве, как немое изваяние, которое по прихоти Богов умеет думать и дышать.

   Дышать. Выдохнула и шагнула назад, продираясь сквозь воздух, будто сквозь вязкую вишневую смолу, споткнулась о стул и пугающе медленно стала заваливаться назад, прекрасно понимая, что это для меня все происходит медленно, а на самом деле — омерзительно быстро и никто-никто не сможет мне помочь.

   Наверное, кто-то где-то в этот момент обязательно кричал. Говорят, что, если во время убийства есть несколько свидетелей, то один из них непременно срывается на крик. Но я ничего не слышала, я только успела подумать о том, почему же я, овца такая, не нацепила на свой любопытный нос очки, которые помогли бы мне сейчас увидеть нити воды и выжить. И еще почему-то стало очень стыдно перед Павликом.

   А потом фальшивый Вельзевул Аззариэлевич рванул со своей шеи кулон, мелькнувший в воздухе оранжевой молнией, засунул украшение в карман разодранного на плечах пиджака и только после этого схватил меня за горло. Мне стало дурно. В первую очередь от того, что он утробно зарычал незнакомым голосом:

   — Моя будешь. Только моя! — и облизнулся, глядя на мою ключицу. — Королева!

   Желтые клыки появились под дрожащей губой, и я завизжала, не выдержав. Я заорала, словно безумная, когда поняла, что это существо собирается просто перегрызть мне горло. Зарычала, извиваясь и дергаясь, пнула его изо всех сил, но что толку? Я только слабая волчица, хоть и Страж. Самый бесполезный, самый бездарный, самый слабый, совершенно случайно Страж. Зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса, и сжалась, ожидая приступа боли. Но его не последовало. Вместо этого мое тело вдруг наполнилось странным теплом, почти обжигающим, но все-таки приятным. А затем вскрикнул волк, оторвав от меня свои руки, словно обжегшись.

   — Что за нахрен? — рыкнул он, переведя взгляд на свои ладони и взлетая над полом.

   «Что за нахрен?» — подумала я, уверенная в том, что волки не умеют летать.

   — Ну, уж нет! — произнес кто-то голосом Гринольва. — Стань в очередь. У меня на нее больше прав.

   Понимание того, что произошло, только на секунду опередило удивление. Вожак клана Лунных Волков только что спас мне жизнь. Интересно, что же это за обряд такой провел Унольв, если желание убить меня в Гринольве уступило желанию найти череп покойного братца. Нет, прямо в то мгновение я об этом не думала, на эту тему я стала размышлять значительно позже, а тогда, кашляя и пытаясь дрожащими руками соединить края разорванного напавшим на меня волком ворота платья, не отрывая глаз, следила за происходящим.

   Гринольв, отброшенный тяжелой лапой наполовину обернувшегося оборотня, перелетел сразу через два столика, врезался головой в заднюю стену камина, но даже не взвыл от боли, просто не обратив внимания на огонь, весело облизывающий березовые полешки. Вожак моей бывшей стаи развернулся, повел из стороны в сторону мощной шеей и, громко клацнув зубами, начал оборот. И как бы я ни относилась к нему, не признать того, что он, видимо, один из самых сильных живущих ныне оборотней, я не могла. То, как плавно он переливался из одной сущности в другую, как безболезненно миновал промежуточную стадию, завораживало. Я не успела сделать и пары вдохов, а на полу довольно сильно раскуроченного зала «Пьяной свиньи» уже стояло два огромных волка. Они медленно кружили друг напротив друга, вгоняя своим грозным рычанием и без того перепуганных посетителей в состояние первобытного ужаса.

   Незнакомая блондинка наклонилась, цепко ухватила меня за локоть и с силой, которой я не ожидала обнаружить в столь хрупком на вид теле, вздернула вверх.

   — И? — грозно глянула на меня. — Что все это значит?

   — Понятия не имею, — прохрипела я сорванным голосом.

   И в этот миг Гринольв рыкнул чуть громче и бросился на своего соперника. Волчьи бои никогда не отличались особенной красотой. Не было в них и благородства. Волки слишком сильны для того, чтобы драться впустую, уж если они обнажили свои клыки для боя, то кровь прольется обязательно.

   — А мне почему-то кажется, что ты в курсе происходящего… — проворчала блондинка, отвлекая меня от битвы.

   Женщина требовала ответов, которых у меня не было, а я старалась справиться с внутренним противоречием. Потому что зверь внутри меня совершенно определенно болел за Гринольва, желал ему победы и даже переживал. Потому что вожак клана Лунных Волков, может быть, и был самым сильным волком в стае, но этот незнакомец не уступал ему в размерах, а седая шерсть на загривке говорила о том, что ума и хитрости у него было даже больше.

   — Тот, что с зеленой полоской, явно дал понять, что вы с ним знакомы, — не отставала блондинка, а Гринольв тем временем проигрывал. Его правый бок основательно кровоточил, задняя лапа плохо двигалась, а голова опускалась все ниже и ниже, чтобы не позволить зубам пришельца вцепиться в горло. Вожак больше не пытался убить, он защищался. И это было очень-очень плохо, потому что я знала, чего мне ждать от Гринольва, а что из себя представляет новый зверь, мне известно не было. И непонятно, которое из двух зол хуже.

   Пришелец прижал передними лапами вожака клана Лунных Волков к полу и, прежде чем воткнуть клыки в горло поверженного врага, поднял голову и посмотрел на меня, удовлетворенно, победно, высокомерно. Я же сухо сглотнула, не в силах отвести от него взгляда, и поняла: он не собирался меня убивать. Абсолютно точно, моя вторая сущность была согласна со мною полностью, а инстинкты подгоняли действовать.

   Говорят, из двух зол выбирают меньшее. Мне никогда не нравилась эта пословица. Бред какой! Почему я вообще должна выбирать из зол? Что бы я ни выбрала, мне все равно будет плохо. Из двух зол выбирать не стоит, но я все-таки выбрала. Я рванула вперед, игнорируя испуганный вскрик блондинки, и, пользуясь тем, что фактический победитель удивленно смотрит на меня, прижалась к шее Гринольва всем телом.