Пограничье (СИ) - Ли Марина - Страница 106

   — У меня нет хозяина, — Фенрир дернул плечами, пытаясь вырваться из магического захвата, и это ему почти удалось. Почти. Потому что Павлик быстро исправил допущенную ошибку, заклятие замкнулось и вокруг оборотня засияло едва заметное даже при переходе на магическое зрение поле.

   — Конечно-конечно, — легко согласился сыщик. — Так мы ему и скажем, когда он появится.

   — Может быть, объяснишь? — Ларс недовольно оскалился.

   Не знаю, из-за чего он злился больше. Из-за того ли, что я не восприняла с должной радостью наше с ним внезапное родство. Или из-за того, что Пауль помешал ему реализовать планы мести. Либо еще по какой другой причине… Я лично думаю, что в волчонке просто вскипела кровь лидера, именно она не позволяла ему смириться с тем, что кто-то смеет ему указывать, решать за него и не считаться с его мнением.

   — Обязательно, — сыщик довольно кивнул, но затем вдруг посмотрел на меня и произнес:

   — Милая, ты же ведь не просто так сюда пришла? Возьми, что тебе надо, а потом переместимся в менее мрачное место… Как-то у меня мороз по коже от всех этих черепов.

   Стараясь не смотреть на мертвого волка, я прошла до нужного стеллажа, а затем двумя руками сняла с полки то, что осталось от бывшего вожака клана Лунных Волков Арнульва Бешеного. Прикасаться к нему было неприятно даже сейчас, когда после его смерти прошло столько лет, поэтому я молча вручила свою ношу сыщику и пожала плечами, ответив на его удивленный взгляд:

   — Даже не спрашивай. Понятия не имею, зачем он ему был нужен.

   — А я, кажется, догадываюсь… — глаза Эро засветились сыщицким азартом и он, конечно же, немедленно забыл о том, где мы находимся и почему. — Нет, я даже не догадываюсь… Я почти уверен, я совершенно точно… Милая, мне кажется, здесь должна быть лаборатория?..

   — Это никогда не закончится, — устало вздохнула я и махнула рукой, чтобы все следовали за мной.

   — Прости, — Пауль поймал меня в дверях и быстро поцеловал в шею. — Потерпи совсем чуть-чуть, обещаю. Это правда важно. Зато потом — сразу уберемся отсюда. Навсегда. Хочешь?

   — Хочу, — я не смогла ответить на его заискивающую улыбку, потому что сил улыбаться уже не было, но если мой мужчина хочет, чтобы я немножко потерпела, что ж… По «Терпению» у меня «пятерка с плюсом».

   В лаборатории я устроилась на широком подоконнике, поджав под себя ноги. Гаврик уселся на пол возле меня, Ларс — за Арнульвом письменный стол. Фенрира прислонили в уголок, а Павлик занял место в центре протертого до дыр ковра и обвел всех присутствующих хитрым взглядом. Набрал полную грудь воздуха, но прежде, чем начать говорить, быстро подошел ко мне, поцеловал в лоб, а затем посмотрел на Гаврика таким взглядом, что мне немедленно захотелось обнять мальчишку и спрятать его за своими широкими юбками.

   — А, — Гавриил помидорно покраснел и отодвинулся от подоконника, — Вы в этом смысле? Я ничего такого…

   Окончательно стушевался и замолчал, а Пауль Эро удовлетворенно кивнул, затем щелкнул пальцами, словно вспомнил о чем-то, сотворил несколько довольно кривых, на мой придирчивый взгляд, вестников и, отослав их в разные стороны, наконец, вернулся в центр лаборатории и начал свой рассказ:

   — Эта неприятная история началась лет… — скользнул взглядом по Фенриру, — допустим, тридцать назад.

   Фенрир презрительно хмыкнул.

   — Или около того, — не обращая внимания на реакцию пленного оборотня, продолжил сыщик. — И история эта не так захватывающа и романтична, как та, которую нам поведал немногим ранее наш юный будущий глава клана Лунных Волков.

   — Нынешний! — возмутился Ларс.

   — Будущий, мой дорогой родственник, будущий, — Пауль улыбнулся. — По волчьим законам, оборотень, даже такой сильный, как ты, не может руководить другими волками до своей двадцатой зимы. Так что рановато ты раскрыл свои карты. Впрочем, сейчас мы не об этом. Сейчас мы о том, что происходило здесь, в Волчьей долине, когда троих из пятерых присутствующих в этой комнате сегодня, еще не было на свете.

   Возможно, Ларс, твоя мама и в самом деле верила в то, что твоим отцом был сошедший с неба бог, блудливый муж кровавой Койольшауки, но что-то мне подсказывает, что Лиа Волк и в юности видела мир не таким, каким он был на самом деле. Что-то мне подсказывает, что Лиа Волк стала последней жертвой отлученного от стаи оборотня. Я прав?

   Пауль посмотрел на Фенрира, и мы все проследили за его взглядом. Пленный всем своим видом показывал, что не собирается отвечать на вопросы, но все-таки не удержался от того, чтобы брезгливо процедить несколько сочащихся ядом слов:

   — Что ты знаешь о волчьих богах, щенок? Может быть, во мне действительно течет кровь ужасного лунного брата.

   — Как-то я очень сильно в этом сомневаюсь, — ответил Пауль и почему-то наградил меня сочувствующим взглядом.

   — Что? — прохрипела я против воли, вдруг осознав, что совершенно не хочу знать, чем закончится эта история.

   — Мне очень жаль, милая, — Пауль опустил глаза. — В твоей жизни было много боли и насилия, но началось все, полагаю, значительно раньше, чем ты можешь себе представить.

   Не хочу об этом знать. Не хочу!

   — Я сразу понял, кто ты, — проговорил Фенрир, перебивая сыщика и обжигая меня горящим взглядом. — Еще там, в Зачарованном лесу. Мне даже на секунду показалось, что ты — это она. И только потом почувствовал запах своей крови.

   — Сегодня, блин, просто день семьи какой-то, — проворчала я и отвернулась к темнеющему безлунным небом окну. — Еще вчера я была одна в целом мире, а сегодня — привет. Какой сюрприз! У меня сразу братик и папа нашелся. Вот же счастья привалило…

   — Соня! — в голосе Ларса послышалась боль и обида, но мне, откровенно говоря, было наплевать. В тот момент я думала о своей маме. О том, что я в этот мир, видимо, пришла не без насилия. О том, что Уна была удивительной и сильной волчицей, если сумела полюбить меня после всего. Если защищала меня до последнего вздоха. И даже после того, как перестала дышать.

   Я зло почесала ладонью правый глаз и громко втянула воздух, надеясь таким образом прогнать непрошенные слезы.

   — Я хотел бы сказать, что Фенрира по прозвищу Лис изгнали из стаи за насилие над женщинами, но это, к сожалению, не так, — продолжил Пауль и бросил на Ларса долгий задумчивый взгляд. — По официальной версии, он изгнан за нарушение Основного закона. А неофициально, полагаю, из-за вот этой вот вещицы.

   Эро достал из внутреннего кармана камушек, сверкнувший янтарным медом, и покрутил его между пальцев, вслушиваясь в злобное рычание Фенрира:

   — Она моя! — выдохнул тот.

   — Больше нет. Даже по вашим волчьим законам, не твоя. Такие артефакты сами находят носителя. И эта слеза нашла меня. Я думаю, что тогда, много лет назад, Арнульв изгнал тебя именно из-за нее. Что это было? Ты украл у вожака артефакт? Или он хотел получить то, что ему не принадлежало?

   — Не твое дело!

   — Впрочем, да. Не мое. Да это и неважно, если честно. Важно то, чем эта слеза является на самом деле и о чем мечтали шонаги нескольких поколений под крышей этого мрачного дома.

   А мечтать они могли только об одном, конечно. О власти, потерянной давно, о силе, которой клан обладал, когда по правую руку от той, что занимала Темный трон, стояли представители самых сильных семей Лунных волков. И смириться с такой потерей было оборотням не под силу. И не только потому, что даже спустя сотни лет воспоминания были свежи и болезненны, и даже не потому, что смирение и покорность были по определению незнакомы представителям этого народа, но и потому, что древние, разрушительные в своей мощи артефакты жгли руки.

   Пауль снова посмотрел на ярко-оранжевую каплю, а затем решительно спрятал ее в карман и продолжил свой маленький экскурс в историю волчьего народа:

   — Неясно, кто первым догадался, что янтарные слезы Койольшауки — не просто редкий драгоценный камень, который время от времени все еще находили в скалистых землях Волчьей долины и ее окрестностях, но еще и исключительно ценный минерал, впитывающий в себя энергию места, в котором находится. Не знаю, сколько времени и экспериментов потребовалось местным химикам, чтобы определить силу каждой слезы, чтобы научиться делать вытяжки из этой мощи, чтобы объединить все это в артефакт поистине ценный и...