Пробудившие Зло (СИ) - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" - Страница 10

— Хорошо, ба, — не стал расстраивать отказом старушку мальчишка, — ты пока наливай, а я сейчас…

— Давай, пострел! — улыбнулась бабушка, заходя в дом.

Оставшись один, Алик быстро отвязал мешок от багажника и прошмыгнул мимо хаты к большому сараю. Когда-то, когда дедушка был еще жив, в этом сарае держали животных: парю хрюшек и корову. Теперь же, в сараюшке обитали только куры — справиться с коровой и свиньями одной бабушке было не по силам. Забравшись по скрипучей лестнице на чердак сарая, Алик вынул из мешка книгу и, разворошив опилки, спрятал её в самом темном углу. Немного подумав, он решил пока оставить на чердаке и мешок с черепом.

— Завтра зарою, — буркнул он себе под нос, накрывая мешок с черепушкой мятым проржавевшим ведром, валяющимся на чердаке с незапамятных времен. — Завтра, все завтра…

Спустившись с крыши, он забежал в хату:

— Ба, ну где там твое молоко? И проголодался же я сегодня!

Всю ночь Андрюхе снилась какая-то бузумно-кошмарная хрень: разрытые могилы, плесневелые гробы, сгнившие безголовые покойники. Умруны гоняли мальчишку по заросшему бурьяном кладбищу и вопили на все лады замогильными голосами: отдай голову… отдай голову… отдай голову… Проснулся Андрюха поздно, с дурным настроением, разбитый и опустошенный. Мало кто из друзей-приятелей мальчишки знал, что на самом деле он был натурой тонкой и впечатлительной. А вчерашние приключения на кладбище, потеря сознания, да еще и кровь носом, совсем доконали пацана. Откинув одеяло в сторону, он встал с кровати и пошлепал в ванную комнату.

— На кладбище я больше не пойду! — решительно заявил мальчишка, разглядывая в зеркало свою бледную и помятую физиономию. — Пусть что хотят, то и думают… Друзья, называется!

Открыв кран, мальчишка набрал полную пригоршню холодной воды (горячей у них отродясь не бывало, а чтобы принять ванную, нужно было топить дровяной титан) и сполоснул лицо. Немного освежившись, Андрюха вновь взглянул в зеркало, висящее над умывальником, и едва не закричал от ужаса: из зазеркалья на него пялился налитыми кровью глазищами костлявый мужик со всклоченной пегой бородой. Мальчишка попятился, запнулся о стульчак ватерклозета (ванная комната в его квартире была совмещена с санузлом) и шлепнулся на пол. Вскочив, он, замирая от ужаса, вновь взглянул в зеркало, но кроме своей обескровленной физиономии никого не увидел.

— Фух! Привидится же такое! — облегченно выдохнул Андрей, смахивая со лба холодную испарину. — Так и заикой недолго остаться! Все, завязывать надо с такими развлечениями, а то всякая жуть мерещится!

Уже выходя из ванной комнаты, мальчишка резко обернулся — но мужик в зеркале больше не появлялся.

Всю ночь Леньчик дрых «без задних ног», словно младенец. В отличие от Патлатого, его не мучили кошмары — он с самого детства был мальчишкой спокойным и рассудительным, с крепкой психикой, так что приключения на кладбище его, если и взволновали, то самую малость. Его больше страшила неотвратимость физического наказания, чем «бабкины сказки». Отец долго разбираться не будет — враз на заднице живого места не оставит! А ремень у него… Но, если никто их не видел, все шито-крыто, то чего переживать-то? Леньчик сладко потянулся и посмотрел на часы — половина одиннадцатого. Каникулы — это вещь! Каникулы — это здорово! Мальчишка не спеша встал: родителей уже не было — на работу ушли. Еще один приятный моментик — весь дом теперь в его распоряжении! Подзаправившись оставленной матерью на печке яичницей, Леньчик вышел во двор. Солнце уже ощутимо припекало — денек будет, что надо. На речку, что ли пацанов приболтать? — подумал он, спускаясь с крыльца. Искупаться сейчас — самое оно! Мальчишка сунул руки в карманы штанов и, весело насвистывая ненавязчивый мотивчик, направился к сараю за великом. В одном из карманов он нащупал колечко, найденное на кладбище. Леньчик достал колечко и подкинул его на ладони. Со вчерашнего дня находка преобразилась кардинальным образом: не поленившись, мальчишка сначала выпрямил сплющенное кольцо пассатижами, а затем начистил медный кругляк пастой ГОИ до зеркального блеска. Теперь вместо поеденного временем плесневелого какалика он стал обладателем чудесной вещицы: на ободе кольца под слоем безжалостно счищенной патины обнаружилась витиеватая гравировка из буковок на непонятном языке, «разбавленная» повторяющимися рисунками оскаленных черепушек. Полюбовавшись игрой солнечных зайчиков на отполированном металле, Леньчик нацепил кольцо на большой палец левой руки (именно на нем кольцо сидело как влитое), вывел из сарая велосипед и, распахнув калитку, выкатился на дорогу. Возле дома покойной Лукьянихи он опять заметил пожилого мужчину в немного помятом старомодном костюме, который вновь приветливо снял при виде мальчишки свою соломенную шляпу.

— Здрасьте! — ответно крикнул Леньчик, промчавшись мимо странного незнакомца.

— Эт ты мне что ли, шкет? — Через две избы от дома покойницы вольготно развалившись на скамеечке возле калитки, покуривал едкую махру Ванька-сапожник — мужичок неопределенного возраста, с кирпично-красной физиономией большого поклонника бормотухи. Неразлучная Ванькина спутница — початая бутыль «трех топориков» (портвейн 777), накрытая сверху граненым стаканом, обнаружилась рядом, на газетке, расстеленной на колоде для рубки дров.

— А? — Из-за проволочной велосипедной трещотки не расслышал слов сапожника Леньчик, тормозя возле Ванькиного дома. Незаметно от соседа, он засунул руку с кольцом в карман, где и снял его с пальца — мало ли чего…

— Я говорю, Ленька, ты б еще от сельмага свое «здрасьте» орал! — смачно потянувшись, заявил алкаш.

— А, так это я не вам, дядь Вань…

— А кому? — показушно закрутил головой по сторонам Ванька. — Нет же никого: я тут уже минут сорок в одинокого лечусь.

— Как никого? — удивился мальчишка. — Вон же у Лукьянихиного дома старик какой-то стоит.

Ванька озадаченно прищурил один глаз — видимо бутыль «топориков» была не первой за это утро:

— Слышь, шкет, я хоть и поддал с утра, но еще не все мозги пропил! Нету там никого, и в помине не было! Ну… по крайней мере с тех пор, как я из шараги вернулся…

— Как не было? — опешил Леньчик. — Только вот… — Он обернулся — у дома Лукьянихи никого не было. — Ну… я же видел… Такой дед в светлом костюме… в полосочку… Лысый… в шляпе… Ушел… наверное…

— Не было никого! — мотнул головой сапожник. — Слышь, Лёнька, может хлопнешь со мной по стописят? — предложил он. — Чтобы старики в светлых костюмах в полоску не мерещились. А? Как?

— Я не пью, дядь Вань… — заторможено отозвался Леньчик.

— И я не пью, — заплетающимся языком произнес сосед-алкоголик. — Зачем оно мне? Пьянству бой! Пятилетку за семь лет…

Леньчик, не слушая соседа, задумчиво катил велосипед по улице: вчера мать не заметила, сегодня сосед-алкоголик никого не видел. Ну не может же так быть! Не-мо-жет! И все тут! А может это… колдовское кольцо? — молнией сверкнула догадка. Ведь оба раза он то снимал его, то надевал… Леньчик медленно повернулся лицом к дому покойницы — никого! Затем он осторожно, с опаской надел находку на палец и чуть не заорал от испуга: странный незнакомец соткался из пустоты, проступил, словно изображение на фотобумаге, помещенной в ванночку с проявителем. Мальчишка сорвал кольцо, как будто боялся, что оно откусит ему палец, вскочил в седло и стремглав помчался прочь, подальше от невидимого старика.

Алика в это утро мать подняла ни свет ни заря:

— Накачаешь воды, и польёшь огурцы! Сушь стоит, дождя уже неделю не было — повяло всё. Отец в командировке, а тебя не дождешься…

— Ма-ам, — возмущенно протянул крепыш, — каникулы же…

— Вот сделаешь дело, тогда гуляй смело, — мать не спешила поддаваться на «провокацию» со стороны сына. — Всё, на работу опаздываю. — Она поцеловала мальчишку в щеку. — Борщ в холодильнике, — уже на бегу произнесла она, — когда поешь — не забудь поставить обратно в холодильник! А то прокиснет, как неделю назад.