Чернолунье — Свобода для заключённого (СИ) - "Dir Blake" - Страница 27

Замочки радостным щелчком приветствовали хозяйку, когда она оттиснула их, чтоб поднять тяжелую крышку.

Лилит выгребла из него пару больших полинявших рубашек, и под ними обнаружился увесистый мешочек монет (её накопления для поездки в столицу), а на самом дне лежала лакированная деревянная шкатулка.

Лилит засунула мешочек в сумку на поясе и бережно вытащила шкатулку на тумбочку возле окна.

Бледный лунный свет выхватывал очертания оружия, вытащенного девушкой.

Шестипатронный револьвер приятно тяготил руку. Холод металлической рукояти перетекал и сливался с холодом её собственных рук.

Однажды гуляя по ярмарке, которая в Кразе проходит очень редко, Лилит наткнулась на одну лавку. Там толпилось много народу, все ходили что-то рассматривали, делали покупки. Как позже Лилит узнала, это помещение снимал жадный купец, приехавший в Краз подзаработать на продаже оружия наёмникам.

За одним из прилавков, на бордовой подушечке шкатулки, лежал серебристый револьвер. Среди всех прекрасных оружейных творений в магазине именно этот револьвер захватил всё внимание Лилит. Её заворожил холодный, безразличный блеск оружия, неизменный даже при тёплом свете ламп. Лилит поняла, что всегда хотела быть такой: безразличной и холодной, как этот револьвер.

Взгляд её упал на ценник и сердце пропустило удар. В тот момент к ней подошел хозяин заведения и начал вещать, как прекрасно это оружие и что оно определённо точно стоит своих денег, но Лилит не слушала, денег у неё не хватало даже на четверть представленной цены. Идея вспыхнула в её голове, как спичка.

Когда хозяин отвлекся, шкатулка с револьвером уже пряталась под её одеждой. Благо ярмарочные постройки не оборудованы сферами контроля, обеспечивающими безопасность того, что вор будет замечен и пойман. Лилит без лишних проблем умыкнула оружие. Благо скупой торговец поскупился на безопасность.

Лилит подошла к мутному зеркалу, стоящему на полу на тонких ржавых ножках. Печальное лицо уставилось на неё из отражения.

— Что смотришь как побитая собака? — кукольное лицо исказила злая гримаса.

Лилит наставила дуло револьвера на голову своего «двойника». Сняла предохранитель. Надавила на спусковой крючок…

Раздался щелчок.

Лилит опустила руку. Патронов в револьвере не было. Их вообще не было. Лилит пробовала вставлять обычные пули, вот только они не походили. Никакие. Пуль такой формы не существовало и в помине.

Но даже без патронов Лилит решила взять свой любимый револьвер с собой. Не хотелось ей оставлять его здесь. Он олицетворял собой идеал, к которому она стремилась, служил напоминанием, как и шрамы на её запястьях служили напоминанием того, для чего Лилит всегда хотела попасть в столицу. Она должна вспомнить своё прошлое.

Лилит рассудила, что если отправиться в путешествие вместе с Даем, шанс ещё раз встретить того пугающего типа возрастал, а с ним возрастала и вероятность найти зацепки о происхождении шрамов.

Дай стоял прислонившись к дверному косяку и вслушивался в стук настенных часов, когда вдруг услышал скрип ступеней.

Когда девушка в бордовом фраке вышла на свет, он ожидал увидеть на её лице всё что угодно: печаль, слезы, улыбку. Но она была безразлично спокойна и даже более уверенная, чем до этого.

Внимание её было рассеяно, а в пальцах безостановочно покручивалась золотая монетка.

Она задумчиво посмотрела на Дая, потом по сторонам, так, словно видит это место впервые.

Лилит рассеяно коснулась металлических вставок на плечах, точно проверяла от чего ей вдруг стало так холодно. Она сжала монету в кулаке и тихо прошептала:

— Вот твой откуп, старик. Мир живых не место для мёртвых. Иди своей дорогой, а у меня есть свой путь.

Монетка подлетела в воздух и провернулась несколько раз, прежде чем со звоном упасть на пол реверсом вверх.

Дай слышал, что у людей на границах с Лесом чудовищ ещё сохранились свои старые языческие традиции, которые они чтут и по сей день. Данный обряд говорил о прощании с мёртвым. Чтобы он упокоился, ему давали «откуп» монетой, как знак возвращённых долгов, но есть версия, что также этот обряд означает, что душу его подкупили, дабы призрак больше не вернулся в мир живых из-за незаконченного дела.

Лилит уже направилась к выходу, когда Дай вдруг преградил ей путь.

— Оружие, — требовательно выставил руку он.

Лилит набычилась.

— Всё ещё мне не доверяешь? Я больше не буду на тебя нападать! Если не нарвёшься, конечно, — буркнула она, отведя глаза в сторону.

— Дело не в доверии, — сухо резюмировал Дай, — просто так спокойнее.

Лилит поджала губы и выложила ему на руку огнестрел.

Дай по весу понял — он не заряжен — и без раздумий спрятал его за спиной на поясе, оправил большой ремень, обхватывавший спину и грудь, запахнул расстёгнутый сюртук и отодвинулся в сторону, пропуская Лилит вперёд.

Девушка насмешливо скривилась, мол, какая галантность.

Дай на это лишь хмыкнул и удивленно спросил:

— Это все твои вещи?

— Всё моё всегда на мне! — Лилит весело хлопнула ладонью по корсету и замочки ремней жалобно звякнули.

Дай искоса глянул на неё, раздумывая, шутка это или на самом деле он встретил девушку, чей гардероб настолько мал, что умещается на ней полностью.

— Вперёд! — бойко скомандовала Лилит и зашагала по улице.

Её показная радость не укрылась от Дая. Пусть она и попыталась спрятать своё лицо за чёлкой и притворной улыбкой, он заметил жгучий холод в её глазах.

Ⅴ

Шрам зло сплюнула кровь под ноги. Стиснув зубы, она тронула повисшее плечо. Левой рукой ей больше не пошевелить: каждое движение приносило нестерпимую боль. Из-за этого наёмника она больше не может сражаться в полную силу. Ведущая рука была левая! Она левша!

Шрам впилась пальцами в плечо.

Ничего, у неё есть ампула исцеления. «Жидкое серебро» мигом подлатает раны. Ведь так?

Она нервно залезла в сумку на поясе, чуть не сорвав застёжку. Пальцы тряслись, в глазу помутнело от боли. Ампулы звякали друг об друга, когда она почти наощупь пыталась отыскать нужную ей. Наконец, «жидкое серебро» нашлось.

Шрам оттиснула зубами пробку и уже хотела выпить содержимое колбы, как вдруг раздался голос:

— Выбитое плечо не исцелишь ампулой восстановления. Она не отматывает время вспять, она ускоряет твою регенерацию, — снисходительно пояснил Нуар, взирая на Шрам с ветки дуба. — В лучшем случае ничего не произойдёт, в худшем — плечо может неправильно прирасти.

— Заткнись, — процедила она. — Где тебя черти носили?

— Нигде, — улыбнулся Нуар. — Я был здесь всё время. Изрядно же ты повозилась с тем наемником, — издевательски прищурился он.

— Почему тогда не помог мне?! — взбесилась она.

— Не хотел мешать тебе развлекаться, — невинно развел руками мужчина, сидя на ветке.

Шрам была убеждена, плевал он на это. Ему просто хотелось понаблюдать, чем всё кончиться. И, конечно же, ставки он делал не в её пользу, ведь, если она умрет, проблем меньше станет. Он забрал то, зачем пришёл в этот драный город, это было заметно по его довольной харе.

Шрам зло скрипнула зубами. Когда всё кончится, она обязательно прикончит его, а пока что он полезен.

— Если хочешь, я могу поправить твоё плечо, — любезно предложил он, вставая на ноги.

— Пошёл к чёрту! — рыкнула она и выпила ампулу.

Жидкость имела сладковатый привкус и приятно холодила нёбо.

— Ты сильно намусорила, Шрам, — холодно улыбнулся Нуар. От этой улыбки у Шрам мурашки по коже побежали.

— Сейчас нам нельзя привлекать внимание, а ты устроила в лесу бойню. Ты не в курсе, поэтому я сообщу, — он расправил плечи, и его тень нависла над ней, закрывая лунный свет. — Нам на хвост села «Ищейка».

Улыбка невольно тронула губы Шрам. Она приободрилась, точно услышала особо радостную весть.

— Поэтому прибери за собой, нам нежелательно оставлять улики. А я пока попробую сбить Ищейку с пути. Встретимся позже. Я найду тебя.