О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 71

На промежутке между пятой и шестой стелами, когда имперка проходила через небольшой скальный коридор, откуда-то сверху спрыгнул тролль. Это была огромная прямоходящая зверюга, покрытая грязно-белой жесткой шерстью, все три ее маленьких злобно горящих глаза смотрели в упор на перепуганную путешественницу. Тролль заревел и, ударив себя кулачищами в грудь пару раз, бочком начал надвигаться на остолбеневшую Банри. Готтлсфонт так перепугалась, что позабыла все советы по борьбе с этими тварями. Бестия оглушительно взревела еще раз и прыгнула в сторону имперки. Банри попятилась и вдруг, неожиданно для самой себя, крикнула:

– FUS!

От вопля содрогнулись горы. Тролль был отброшен в сторону с такой силой, что с хрустом врезался в скалу и скатился в пропасть. Женщина кашлянула, помотала гудящей головой и прислонилась к отвесной стене, не замечая, что сверху на ее капюшон сыплется снег. Когда в горле перестало саднить, Банри отлепилась от скалы и заковыляла дальше, вверх по ступеням.

Троллей больше не попадалось, так что Готтлсфонт благополучно добралась до шестой стелы, где описывалось создание Старого Королевства, и триумф нордов, познавших искусство Крика:

Кричащие Языки несли Детям Неба победу

Основали Первую империю – Мечом и Голосом

Покуда драконы ушли из этого Мира

Зато седьмая поведала об обратном.

От Красной Горы Языки ушли посрамленными

Юрген Призыватель Ветра начал свою Семилетнюю медитацию

Чтобы понять, как могучие Голоса могли проиграть

Банри усмехнулась. Речь, видимо, шла о том самом сражении, когда армия нордов в середине первого тысячелетия Первой эпохи, была на голову разгромлена объединенным войском двемеров и тогда еще кимеров под предводительством Думака и Неревара соответственно. Правда, имя этого Юргена, по всей видимости – нордского военачальника, Готтлсфонт видела впервые. Женщина продолжила восхождение, думая, что было бы, если бы северянам удалось тогда одержать победу.

Чем выше она поднималась, тем сильнее ветер крепчал. И тем холоднее и разреженнее становился воздух. Банри поймала себя на том, что дышит в три раза чаще, чем обычно. Ноги дрожали от слабости. Женщина прислонилась к ближайшей скале и прикрыла глаза от сияющего солнца. Оно давно перевалило за полуденную отметку и стремительно двигалось к западной стороне горизонта. Готтлсфонт забеспокоилась. Вилхельм говорил, что табличек всего десять, а она прочитала только семь, значит, оставалось еще три. Женщина еще раз взглянула на светило. Если так пойдет дальше, до темноты ей не добраться до монастыря.

Имперка поплелась вперед и через несколько минут разглядела уже знакомый постамент с надписью.

Юрген Призыватель Ветра избрал молчание и вернулся

Семнадцать спорщиков не могли его перекричать

Юрген Спокойный выстроил дом Свой у Глотки Мира

Банри хмыкнула. Похоже, Юрген резко сменил приоритеты. Женщина вернулась на дорогу, посмотрела вперед и застыла. Далеко на ее пути чернел какой-то комплекс. С расстояния было трудно различить детали, но здание раскинулось от края пропасти до отвесной скалы, перегораживая доступные подходы к вершине горы. Оставалось надеяться, что эта громадина и есть Высокий Хротгар, потому что идти дальше него имперка была не в состоянии. Жалея, что не выяснила, имеются ли на MONahVEN еще какие-нибудь строения, помимо обители Седобородых, она потащилась вперед, поскальзываясь на обледеневших ступеньках, и едва не пропустила девятую стелу с надписью:

Годами молчали Седобородые, произнесли лишь одно имя

Тайбера Септима, еще юношу, призвали они в Хротгар

Благословили его и нарекли Драконорожденным

Имперка отступила на шаг и, сощурившись, посмотрела на имя Талоса. Вот оно что. Выходит, эти таблички не такие древние, как она думала раньше. Им, самое большое, лет шестьсот. Ну, в любом случае, Тайбер Септим не убивал драконов, как довелось ей самой.

Оставалась всего одна надпись. Банри, воодушевленная этой мыслью, почти бегом миновала оставшееся до форта расстояние, невзирая на усилившуюся горную болезнь и холод. Здание Хротгара, мрачное и угрожающее, закрыло солнце. В тени сооружения, неподалеку от лестниц, ведущих на его террасу, была установлена статуя Талоса, очень похожая на ту, что имелась в Вайтране. Перед изваянием располагалась последняя стела. Готтлсфонт перевела дух, подошла поближе и прочитала:

Голос есть служение

Следуй Внутреннему пути

Говори, лишь когда молчать нельзя

Когда Банри приблизилась к одной из лестниц, ведущих ко входу в монастырь, отчего-то стало очень темно. Казалось бы, недалеко от вершины высоченной горы день должен длиться дольше, но не сейчас. Имперка подняла голову и уставилась на гигантскую свинцово-серую тучу, надвигающуюся с северо-востока – очевидно, все осадки в Скайрим приносило оттуда, со стороны Моря Призраков.

Ветер еще усилился. Дрожа от холода, женщина поднялась по ступенькам, надеясь, что Седобородые не прогонят припозднившуюся паломницу. Онемевшими от мороза, не смотря на толстые перчатки, пальцами Банри потянула дверь на себя и, открыв на достаточную ширину, протиснулась внутрь. В помещении, где она оказалась, царил полумрак, лишь в середине зала его разгонял свет от нескольких больших жаровен и десятков зажженных свечей. И здесь было тепло – удивительно для каменного форта, выстроенного почти на вершине высочайшей горы на материке.

Банри боязливо двинулась вперед и, достигнув середины зала, покрутила головой. Кругом не было ни души. В коридорах, ведущих в глубины обители, царила непроглядная темень. Тишина стояла почти полная, и нарушалась она только потрескиванием свечных фитилей и углей в жаровнях. Готтлсфонт поразмыслила, не позвать ли ей обитателей монастыря, но все-таки не стала. Она прошлась назад до входа и остановилась, разглядывая какой-то странный барельеф, изображающий неведомое существо. Засмотревшись, женщина упустила тот момент, когда осознала, что в зале она не одна.

Почувствовав чье-то присутствие, Банри резко обернулась и увидела четыре фигуры в мантиях с капюшонами, стоящие в отдалении на противоположной стороне помещения у лестниц. Одна из них сделала пару шагов, и заговорила:

– Итак... На переломе эпох в мире появляется Драконорожденная.

Готтлсфонт заморгала. Появление Седобородых – по крайней мере, женщина надеялась, что это были они – застало ее врасплох. Молчание затянулось. Хозяева, видимо, ждали ответа. Имперка облизала враз пересохшие губы и отозвалась:

– Я не... Меня и раньше называли... так же. Ты тоже... Что это значит?

Седобородые переглянулись и подошли поближе, Банри наконец-то разглядела под капюшонами бородатые стариковские лица. Тот, что говорил ранее, произнес:

– Сперва давай проверим, действительно ли ты Драконорожденная. Дай нам оценить твой Голос.

Готтлсфонт в замешательстве наблюдала, как старики выстраиваются перед ней в одну шеренгу на расстоянии десятка шагов. Когда до нее дошло, чего они хотят, женщина опешила. Слишком хорошо Банри помнила, что происходило раньше, когда она пробовала использовать thu’um. Но Седобородые не собирались сдаваться.

– Не бойся, – терпеливо проговорил все тот же дед. – Твой Крик не причинит нам вреда.

Имперка переступила с ноги на ногу, стянула с плеч лямки своего мешка и поставила ношу на пол. Отступив на пол шага, она набрала побольше воздуха в грудь и крикнула:

– FUS!

Вопреки ожиданию, Седобородые не разлетелись в стороны, как листки бумаги, подхваченные сквозняком, они лишь низко пригнулись, почти присев, словно пытались устоять против ураганного ветра, и слегка попятились. Говорливый старикашка потряс головой и радостно провозгласил:

– Драконорожденная! Это и вправду ты. Добро пожаловать на Высокий Хротгар.

Он вместе с остальными Седобородыми направился вглубь обители, в левое крыло здания и поманил Банри за собой со словами: