О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 228

Я приказал всем переместить в расщелину как можно больше запасов, и мы успели перенести большую их часть. Один из работников не стал меня слушать и попытался прорваться через бурю, но его снесло ветром с мостика.

Похоже, что мы застряли тут надолго. Но после всего этого меня ещё более подстегивает желание стать первым, кто откроет тайны этих руин. Мне надоело, что признание за мою работу достается магам или легиону. Теперь мое имя наконец войдет в историю.

Остальные листы пустовали. Банри спрятала дневники под курткой, сама не зная зачем, покосилась на угасающую свечу и решила снова использовать заклинание, чтобы осветить себе путь. Смотрела она в основном под ноги, так что, семеня по катакомбам, первым делом заметила, что лед заляпан чем-то черным и подняла голову.

Это «черное» было повсюду. Оно неровными кляксами покрывало пол и стены снизу, предметы, в беспорядке валявшиеся на льду...

Банри сглотнула, посмотрела вперед и узрела оголенный человеческий скелет, вернее, позвоночник с тазом, грудной клетью и одной костлявой ногой буквально в паре шагов от себя. Еще дальше она разглядела остатки костра, вроде тех, что остались позади.

Через некоторое время Банри очнулась и поняла, что стоит снаружи у самого входа в ледник, на мосту, а в лицо бьет ледяной винтерхолдский ветер. И отчего только зрелище в зале оказало столь деморализующий эффект, ведь она всякого повидала. Хотя, может, потому что череп и кисти в остатках присохшей плоти аккуратно покоились в полуопрокинутом котле?

Женщина перевела дух и постаралась взять себя в руки. Нужно было вернуться, чтобы хотя бы прикинуть, как далеко простираются ледяные тоннели. Банри вызвала волшебный светильник и вернулась назад, и на сей раз передвигалась она быстрее, поэтому действие заклинания кончилось у первого кострища. Умирающая свеча, оставшаяся от экспедиции, померцала еще чуть-чуть, в последний раз мигнула и погасла – имперка оказалась в ледяном мраке. Активация заклинания света занимала мгновения, но Банри вдруг передумала. Она попятилась к стене, прижалась к холодной поверхности спиной и попыталась выровнять дыхание, прикрыв глаза и вслушиваясь в тишину катакомб.

Поначалу за завыванием сквозняков не удавалось ничего разобрать, но со временем имперка начала распознавать и другие звуки – едва слышное потрескивание льда вокруг, странные шорохи и еще какая-то возня, еще позже – нечто вроде плеска воды и некое шипение.

Спина от контакта со льдом закоченела, про руки и ноги и говорить не стоило. Банри уже собралась отлепиться от стены и осветить это царство тьмы магией, как вдруг услышала голос, вернее, ей показалось, что далеко внизу кто-то что-то резко сказал. Готтлсфонт проглотила слюну, смачивая мгновенно пересохшее горло, и быстро шевельнула непослушными пальцами. Сияющий шар закачался над головой, заливая бледно-синим светом ледяную пещеру, и женщина неловко выхватила меч из ножен.

При виде замерзшей крови и разбросанных останков в следующем зале, идти вперед Банри совершенно расхотелось. Да еще эти кости в котелке. Подойти поближе и рассмотреть их повнимательнее ей никак не удалось себя заставить, уж слишком сильно женщина опасалась найти на них следы зубов, отнюдь не принадлежащих животным. Имперка потопталась на месте, прикинула несколько вариантов и остановилась на том, чтобы все же углубиться на некоторое расстояние в тоннели, пока она не промерзла до костей, осмотреть по возможности и узнать, не нужна ли кому помощь. Она заковыляла по ледяному полу, стараясь не наступать в кровь и цепляясь за балки. Из стены торчала часть двемерской крыши, тоннель шел мимо нее, пол здесь был настелен досками, как в самом начале пути. Банри слегка расслабилась, за что и была наказана – коридор внезапно пошел под уклон, ноги имперки заскользили, она свалилась на задницу точно в замерзшую лужу крови и со сдавленным воплем съехала вниз, безуспешно пытаясь уцепиться за лед.

Катиться пришлось не сильно долго. В конце пути имперка вывалилась на новый настил, примыкающий к стене из резного камня. Фонарь, оставленный кем-то на заколоченном ящике, замечательно высвечивал на камне и дереве кровавые пятна, часть которых отпечаталась на одежде Банри поверх уже имеющихся. Это стало последней каплей. Женщина, придушенно взвыв, прыгнула на скат и попыталась забраться на верхний уровень – безуспешно, каждый раз она соскальзывала вниз. После нескольких попыток с тем же результатом Готтлсфонт была готова удариться в истерику, пришлось стащить перчатку и прикусить пальцы изо всех сил – боль действовала отрезвляюще. Банри подобрала выпавший меч и устало прислонилась к балке, тяжело дыша.

– Ничего, – сипло прошептала она вслух. – Должны же тут быть какие-нибудь инструменты...

Имперка нацепила перчатку обратно, меч убрала в ножны. Если и было что-то положительное в данной ситуации, то только то, что она слегка согрелась – бестолковая возня у ледяного спуска разогнала кровь по жилам. Банри немного успокоилась и решила поискать что-нибудь, чем члены экспедиции пробивали себе путь во льду. По крайней мере, тоннель все еще пролегал в его толще.

Один из встретившихся закутков был для чего-то закрыт дощатой перегородкой, весьма коряво сколоченной и на вид хлипкой. Вдобавок в ней были большущие зазоры, сквозь которые виднелось пространство позади – пара бочек и еще какой-то коридор, озаренный неким желтым колеблющимся светом. На одной из бочек стоял маленький пузырек, обвязанный бечевкой, такими обычно пользовались аптекари, Банри потянулась за ним и чуть не упала на месте, когда услышала с той стороны преграды звуки шаркающих шагов, возню, а затем голос:

– Где она?! – Готтлсфонт беззвучно ахнула и выронила зелье, флакончик с легким звяканьем упал на лед, но не разбился, а отскочил в сторону и скрылся в темноте. Голос не унимался: – Я знаю, ты хотел оставить ее себе, Дж’зар... Ты всегда ее всю себе оставляешь!

Говорили со знакомым акцентом, да и имя... Оно точно упоминалось в сводке экспедиции Суллы. Если тот, к кому обращаются – Дж’зар, то говорит, должно быть, Дж’дарр, если только Требатий не нанял других каджитов в рабочие.

– Нет! – заорал невидимый кот. – Должна быть еще скума... – Он на секунду затих и взвыл опять: – Заткнись! Заткнись! Не лги мне, Дж’зар! Ты ее спрятал! Ты всегда ее у меня крадешь!

Банри пробрал озноб, и не от того, что она стояла в каверне посреди ледника. Дж’дарр общался с братом, вот только реплик Дж’зара имперка не слышала. Замечательная идея позвать каджита и заявить о себе сдулась на ровном месте. Готтлсфонт застыла. Возня вскоре стихла, и каджит умолк.

Некоторое время Банри стояла неподвижно. Мысли куда-то подевались, и женщина бездумно пялилась на доски перегородки. Шевелиться она начала, только когда снова порядком замерзла. Больше всего имперке хотелось удрать из этих катакомб, но инструментов, с чьей помощью можно было забраться по гладкому ледяному скату протяженностью в пять человеческих ростов, она пока не нашла. Значит, придется идти дальше, вглубь. Да и... вдруг каджиту нужна помощь? Он явно не в себе.

Воздух стал сырым и чуть-чуть потеплел, а шипение усилилось. Ледяные стены сменились каменными (правда, тоже обледеневшими), и Банри выбралась в широкий коридор – часть двемерских сооружений. Шипение как оказалось, исходило от решетки высоко в стене коридора – из нее с изрядным шумом вырывалась струя горячего пара.

Следующий коридор был тускло освещен таким же свечным фонарем, что попались Банри раньше. А из прохудившейся трубы в потолке вытекала вода, судя по пару – горячая. Банри стянула перчатку и кончиком пальца коснулась струи – не кипяток, но очень теплая, при желании можно искупаться. Теперь, по крайней мере, было понятно, отчего в этих помещениях теплее, несмотря на то, что кругом многовековой лед.

Банри побрела вниз по коридору, попетляла между колоннами, посчитала встретившиеся светильники (два), и среди развалин нашла сломанного двемерского паука. Имперка даже вздрогнула от неожиданности и выхватила меч, хотя, как ей уже было известно, лучше эту пакость лупить чем-нибудь тяжелым. Паука женщина все же осмотрела, нашла там камень душ средних размеров и решила, что раз уж Сулла и его приятели не проявили интереса к имуществу автоматона, то она может забрать его себе. Камень был заполнен (в свое время Фаренгар научил таншу определять, пустой камешек или нет, по легкой вибрации), следовательно его ценность была существенной.