Кара (СИ) - Аввакумов Александр - Страница 35

— Извините, меня, Ирек Каримович, все дело в том, что я бы хотел знать, знали ли об этом ваши работники милиции или нет? Сейчас, если вы не в курсе, я курирую оперативный блок управления и мой вопрос, носит лишь профессиональный характер и не более.

Сейчас, наверное, вы правы, надо разбираться с этими хулиганами, но все это вновь может повториться через день или два, вот к чему я веду. Поймите, я не ищу крайних, в этом вопросе, но то, что они наделали в Мензелинске, вынуждает меня спрашивать вас об этом.

— Не тем занимаетесь, Абрамов. Не вижу причинно-следственную связь между вашими вопросами и случившимся хулиганством. Займитесь своим делом, организуйте и контролируйте работу с задержанными хулиганами. Вас, наверное, и прислали для этого, а не вынюхивать, знали мы об этой акции раньше или нет?

— Хорошо, я займусь этой проблемой — произнес я спокойным голосом. — С кем мне работать?

— Вам скажут, Виктор Николаевич, а сейчас извините, у меня дела.

Я попрощался с ним и вышел из кабинета

Прохоров пришел домой около восьми часов вечера. Мать удивленная ранним приходом домой своего сына, удивленно посмотрела на него.

— Игорь, что-то случилось? — поинтересовалась она у него.

— Да, нет, мама. У меня все нормально — ответил ей Игорь.

— Ну, раз все нормально — произнесла мать, — тогда проходи на кухню. Сейчас я разогрею тебе ужин, подожди минутку.

Она вышла на кухню. Через минуту, другую, с кухни потянуло чем-то вкусным.

— Мама, это чем вкусным пахнет — поинтересовался у нее Игорь.

— Да, это я твое любимое жаркое сегодня сделала, давай иди, я уже накрыла на стол.

Игорь вошел на кухню и сел за стол. Мать переложила ему жаркое из горшочка в тарелку и подала ему.

Мать присела напротив сына и стала наблюдать, как он ест.

— Кстати, Игорек, я все время забывала тебе сказать, что тебе, почти, что каждый вечер звонит какая-то девушка, говорит из Москвы. Вот и сегодня уже звонила с полчаса назад. Кто, эта девушка?

— Да, так, мама, нечего серьезного. Это моя хорошая знакомая. Я с ней прошлый раз познакомился в Москве.

— Вот и опять, Игорь, ничего серьезного? Когда ты, только за ум возьмешься? Другие смотришь, уже с внуками нянчатся, а у тебя, ничего серьезного. Видно понравился ты ей, если звонит каждый день.

— А, тебе Игорь, почему она не нравится? — поинтересовалась у него мать.

Игорь махнул рукой и, встав из-за стола, направился в свою комнату.

— Игорь, ты, что какой у меня растешь? — произнес она. — Ну, если тебе девушка не нравится, ты ей так и скажи, что ты ее изводишь своим молчанием?

— Хорошо, мама, я позвоню ей обязательно, только отстань от меня, я не хочу разговаривать на эту тему — произнес Игорь.

Игорь закрылся в комнате и набрал знакомый московский номер. Раздался щелчок, и он услышал, знакомый голос Жанны.

— Игорек! — произнесла она. — Я, так долго ждала твоего телефонного звонка и по-честному, уже не надеялась, услышать твой голос.

Знаешь, Игорь, я хотела извиниться за тот вечер, за своего отца. Ты, знаешь, на самом деле он не такой, каким он был в тот вечер, он добрый. Мне, мама рассказала о вашем разговоре с папой, и я поняла, что он тебя сильно обидел.

Жанна, сделала небольшую паузу и перевела дыхание. Игорь понимал, как трудно ей было говорить с ним на эту тему, однако, набрав силы, Жанна продолжила.

— Игорь. Тебя обидел, мой отец, но в чем, виновата я? Почему, ты со мной не разговариваешь, ведь я тебя не обижала?

Ты, же знаешь, Игорь, что я в отличие от него, думаю совершенно иначе. Ты, мне дорог, как человек, с которым мне хорошо и легко. Я, никогда не соизмеряла твое ко мне отношение, с деньгами, которые ты имеешь.

Жанна снова сделала паузу, стараясь восстановить свое дыхание. Чувствовалось, что слова ей даются с большим трудом, и она готова разрыдаться каждую секунду.

— Игорь, ну что ты молчишь, ну скажи хоть что-нибудь? — произнесла Жанна и заплакала в трубку.

— Ты, знаешь, Жанна, я на твоего отца не в обиде, ведь он сказал в принципе правду. Пусть неприятную для меня, но правду. Нельзя обижаться на человека, если он сказал безногому человеку о том, что у того нет ноги.

Кто я, и кто он, твой отец. Мы разные люди и никогда не станем одинаковыми. Отец, поверь мне, очень любит тебя и хочет тебе только счастья.

В его жизненных планах, нет меня, и я его, хорошо понимаю. Он прав, обвинив меня в том, что я не смогу дать тебе в жизни того, чего ты заслуживаешь. Ты молодая и красивая девушка, учишься в консерватории и впереди у тебя, прекрасное будущее.

— Игорь, прекрати! Я не хочу, этого слышать от тебя — произнесла она, сглатывая душившие ее слезы.

Я, может, только сейчас поняла, что не могу жить без тебя, без твоего голоса, без твоих больших и ласковых рук. Мне все равно, что говорит мне отец и мать, я просто люблю тебя. Приезжай ко мне в Москву, я очень прошу тебя Игорь. Приезжай!

Она положила трубку. Игорь сидел, не в силах, что-то произнести. Ему и раньше признавались в любви девчонки из школы и двора, но это было как-то по-другому, не столь искренно, как у нее. Ее признание в любви, было совершенно другим, от него исходила совершенно другая, какая-то непонятная для него энергетика.

В комнату заглянула его мать и, увидев, растерянное лицо своего сына, улыбнулась.

— Ну, что, сынок, переговорил? — спросила она его. — Вот так лучше, чем молчать и скрывать свои чувства. Это хорошо, когда человек, кому-то нужен и дорог в этой жизни.

Мать, вышла из зала, оставив Игоря, со своими мыслями, один на один.

Ребята сидели в «Грот — Баре» и потихоньку потягивали пиво из бокалов. Легкая музыка, звучащая в помещении бара не мешала им обсуждать текущие моменты из их плана.

— Ты, знаешь, Вадим, это хорошо, что твой друг Сорокин сильно пьет. Последний раз, я обратил свое внимание на то, что когда он пьян, то ему становится все безразлично. Его хоть самого тащи за ноги, он этого не почувствует. Да и напарник его, видать гусь еще тот, Андрей говорит, что он ранее судим.

Я, думаю, что налет нужно проводить именно в их смену. Накатить на них по-хорошему и бери все, что хочешь в Соборе. Приедет милиция, оба пьяные, один ранее судимый, другой психически больной. Сначала, с ними будут неделю разбираться, не меньше, а уж потом, только начнут нас искать. Ты, сам-то Вадим, что думаешь по этому поводу?

— Ты, знаешь, Прохор, я полностью доверяю тебе. Как, скажешь, так и сделаем. Пока, меня в твоем плане устраивает абсолютно все. Ты, же сам знаешь, почему я решил принять участие в этом деле? Я тебе уже неоднократно говорил, что меня деньги не интересуют. Меня больше привлекает сам процесс, когда чувствуешь, как по твоим сосудам, начинает стремительно бежать кровь. Это больше, чем любой наркотик. А, деньги, они, наверное, нужны тебе и Цаплину.

Прохоров и Цаплин переглянулись между собой.

— Ты, видно, Вадим авантюрист по натуре — произнес Прохоров. — Ты, как Дубровский, которому также не нужны были деньги, а важен был процесс получения их.

Вадим, посмотрел на Прохорова и, хлебнув пива из кружки, продолжил.

— Я вот, сегодня про себя подумал и решил тебе рассказать, а вернее, продолжить свой рассказ об иконе Казанской Божьей Матери.

Прохоров взглянул на Цаплина и произнес:

— Давай, расскажи. Ты, же знаешь, мне нравится слушать твои исторические рассказы. От тебя, я многое узнал и о городе и о Соборе.

— Хорошо — произнес Вадим, тогда, слушайте:

— Вы, наверное, по школьной программе по истории, знаете о том, что войска Пугачева не только брали Казань, но и практически сожгли ее во время штурма. Но, наверняка не знаете и не слышали о том, что они городские святыни, почему не тронули, ни Казанскую икону Божьей Матери, ни «Спас нерукотворный». И это, несмотря на то, что та и другая икона, имели золотые оклады из чистейшего золота, усыпанные драгоценными каменьями, бриллиантами, голландских мастеров, крупными изумрудами и сапфирами. Вам, не кажется это, довольно странным?