Кара (СИ) - Аввакумов Александр - Страница 31

В углу комнаты на полу грудой лежали старые разрушенные временем иконы, кресты. Каждому, входящему в это помещение казалось, что иконы молча, смотрят на них имолят людей о чем-то не земном. От этих ликов святых великомучеников, становилось, как-то не по себе и что-то непонятное и тревожное незримо проникало в их души.

Вот и сейчас, увидев иконы, Цаплин не вольно перекрестился, и со страхом в глазах, спрятался от этих глаз святых и великомучеников, за спины своих товарищей.

— А, почему, у вас иконы лежат на полу, а не висят на стенах? — поинтересовался Цаплин у охранника. — Грех, бросать иконы на пол.

— Это не мы, а реставраторы их здесь положили, вот и лежат который уже месяц — ответил ему сторож.

— Вот, познакомьтесь, это и есть мой школьный товарищ Сорокин Андрей — произнес Вадим. Он представил своих друзей Андрею, и они все присели на лавку, которая стояла у стола.

Вадим, не замечая друзей Вадима, словно их не было в помещении, стал расспрашивать Андрея о жизни, об их общих знакомых, о его работе. Андрей, словно соскучившийся по общению с людьми, болтал безостановочно, не давая что-то сказать ни Вадиму, ни его друзьям.

Уже через десять минут, ребята уже хорошо знали, что Андрей в последнее время нигде не работает, так как злоупотребляет алкоголем и его выгоняют сразу же, после первой устроенной им пьянки.

Затем он рассказал Вадиму, что он женился сразу же, после окончания школы, но, прожив с молодой женой чуть больше трех месяцев, разошелся. Через полгода после развода, его призвали в армию, однако, быстро комиссовали, по причине психического расстройства. После этого, он много раз пытался устроиться на работу, но на крупные военные предприятия его не брали, а работать на маленьких предприятиях, именуемых в народе «шарагами», ему почему-то особо не хотелось, так как это было, ниже его достоинства. Вследствие всех этих обстоятельств, он уже третий год подрабатывает сторожем в этом Соборе.

— Может, быть, обмоем наше знакомство? — предложил Прохоров.

Сорокин пожал плечами.

— Вы, знаете, ребята, у меня нет денег, что бы вас угостить — произнес он. — А, так бы, я не отказался от этого. Это событие точно, не мешало бы и обмыть, ведь не каждый день мы встречаемся со своими школьными друзьями.

Прохоров сунул деньги Цаплину и попросил его купить бутылку водки и что-нибудь закусить.

Цаплин, с нескрываемой радостью покинул это помещение и направился в продовольственный магазин, расположенный на улице Ленина. Купив бутылку водки и пару банок консервов «Килька в томатном соусе», Цаплин вернулся в сторожку.

В сторожке за время его недолгого отсутствия, произошли разительные перемены. Сорокин Андрей, обняв Прохорова за плечи, клялся ему в вечной верности и, не стыдясь Вадима, набивался в друзья к Игорю. Это было столь неожиданным для Цаплина, что он чуть не засмеялся над этой картиной.

Прохоров, повернувшись к Цаплину, попросил его составить компанию Сорокину Андрею, так как, сам он не пил спиртного. Цаплин сел за стол, смахнул со стола остатки какой-то пищи, открыл бутылку с водкой, разлил ее по граненным стеклянным стаканам.

— Ну, давайте, выпьем за наше знакомство — произнес радостно Сорокин и опрокинул в себя водку.

После второй дозы, Сорокин медленно стал сползать со стула на пол.

— Это, что с ним? — испуганно спросил Вадима Цаплин. — Вроде бы и выпили чуть-чуть, а он, уже слетел с катушек.

— Чего, удивляешься? Он сам нам только, что рассказывал, что у него что-то с башкой. Видно по пьянке, его и замыкает.

Ребята перенесли его обездвиженное алкоголем тело на топчан и стали собираться уходить из сторожки. Неожиданно дверь помещения открылась, и в дверях показался мужчина.

— Всем, оставаться на местах! Стоять! — произнес он голосом, не терпящим возражение. Кому говорю, стоять или конвой откроет стрельбу на поражение!

Ребята, как по команде замерли, и стали с интересом рассматривать этого нового для них персонажа.

— Вы, кто такие? — спросил он строго у Прохорова, — что вы здесь делали?

Прохоров улыбнулся и вежливо, стараясь не обидеть этого полупьяного мужчину, произнес:

— Мы, здесь дяденька, без вас пили водку. Если хотите тоже выпить, то там, на столе, еще есть водка, можете ее допить.

— Вот, это ответ, настоящего мужчины! — произнес незнакомец. — Меня зовут Михаил, я здесь работаю вместе с Сорокиным, сторожем.

Михаил, отодвинул рукой Прохорова и, не обращая внимания, на остальных ребят, направился прямо к столу.

Ребята, молча, вышли из помещения и, постояв у входа минуту другую, направились домой.

Сегодняшнее утро началось для меня необычно. Утром меня вызвал к себе начальник управления.

Когда я вошел в его кабинет, то интуитивно почувствовал, нависшую надо мной угрозу.

— Скажите, Виктор Николаевич — произнес он. — Вы когда укомплектуете свой отдел?

— Думаю, что в течение десяти дней, полностью закрою имеющиеся вакансии — произнес я.

— Мне, не нравится ваш подход, к этому вопросу. Вы, на что надеетесь, что я, лично займусь комплектованием вашего подразделения?

— Извините Рустем Эдуардович. Я не вижу в этом необходимости. Люди, в принципе, уже подобраны и ждут приказа о переводе. Вы, же знаете, что я бы уже давно закрыл эти вакансии, если бы не ваши решения о том, что ранее представленные мной кандидатуры, не подходят для работы в нашем управлении.

Хафизов, посмотрел на меня своим оценивающим взглядом, словно прикидывая про себя, стоит ли ему и дальше продолжать этот разговор со мной или нет и, махнув рукой, произнес:

— Я, понимаю вас, Виктор Николаевич, что вам намного проще прикрыться от критики своей работы, при таком раскладе дел. Я, мол, не могу этого сделать, так как у меня нет людей, а руководство управления, не дает мне возможность укомплектоваться. Однако, вы глубоко ошибаетесь по этому поводу, я не намерен больше делать вам ни каких поблажек.

Я стоял и молчал, выслушивая его претензии ко мне, так как отлично понимал, что эти претензии по сути своей, необоснованны и просто высосаны им из пальца. За последние две недели, я дважды представлял начальнику управления кандидатов на вакантные адреса, и дважды они были отклонены им, без объяснения мне, причин отказа.

Выслушав его, я вышел из кабинета и направился на свое рабочие место. Не успел я сесть за стол, как в кабинет вошел Балаганин и по старой привычке, сел на свой любимый стул.

— Я, что-то не понимаю, этого Хафизова. Он, что на тебя стал наезжать, больше разве в нашем управлении, не на кого?

— А, откуда ты, об этом знаешь или просто догадываешься? — поинтересовался я у него.

Балаганин посмотрел на меня и произнес:

— Шеф, я давно работаю с тобой, и многому от тебя научился. Твое лицо сейчас, как открытая книга, читай, не хочу.

Я невольно улыбнулся, давая ему понять, что он не ошибся в своих предположениях. Почувствовав в себе уверенность, Стас продолжил:

— Я смотрю, он нашего начальника вообще не замечает, словно того и нет, и в последнее время, общается только со мной. Он, что не знает, чем занимается теперь мое подразделение? Я ему до этого уже неоднократно говорил, что мы теперь занимаемся наркотиками, оружием и преступлениями против иностранцев и никакого отношения к тем же грабежам и угонам, мы не имеем. Однако, он все равно спрашивает с меня за эти кражи и грабежи?

— Знаешь, Стас, у меня тоже возникают иногда вопросы, связанные с моей деятельностью. У меня создается впечатление, что отдельные люди в нашем управлении, спят и видят, что бы такие люди как я и ты, ушли из розыска. При таких подходах к работе, долго работать нельзя.

— Шеф, по-моему, ни Хафизов, ни Усманов, даже не стесняются того, что не знают работу уголовного розыска и порой дают такие указания, что мне становится смешно.

— Ты знаешь, Стас, что Хафизов до своего назначения на должность заместителя начальника управления по борьбе с организованной преступностью, всю сознательную жизнь проработал в управлении охраны общественного порядка, руководил участковыми. Вот и представь, откуда он может все это знать, если он никогда не работал в розыске. Да и Усманов тоже из той же когорты. За его спиной речной техникум и два года работы в сыске, по борьбе с кражами автотранспорта. Чего можно ожидать от этих людей?