P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" - Страница 42

— И ты туда же?.. Мы же с тобой друзья…

— Да неее… как ты мог подумать обо мне такое? — и в самом деле, как мог такое подумать? На меня смотрели настоящие и искренние глаза друга, уж в людях я разбирался! — Я просто боюсь за тебя, проводить надо… а то ты уже того… сдулся!

— Кто? Я? Сдулся?.. — встрепенулся и чуть не повалился на асфальт, но Толян придержал меня крепкими руками. Понятно! И в самом деле, я уходил в аут. Из внутреннего кармана вытащил свой паспорт и протянул другану. — Там написан… как его… адрес… Идём ко мне!

— Вот и молодец! — похвалил меня Толян, разворачивая документ на прописке, — Салтыкова, сто восемь, квартира пятнадцать…

— Ага! — устало кивнул и показал рукой направление, — идём туда мой друг земной, я покажу тебе дорогу…

И тут я почувствовал резкую боль в сердце, с удивлением увидел торчащую рукоятку в груди. Ноги мои подкосились…

Кругом обман,

Вокруг лишь волки

И скалят острые клыки…

Ещё я чувствовал, как по карманам моим кто-то шарит… но это уже было не важно…

*** *

Вдох. Я открываю глаза и с удивлением смотрю на клиента. Он иронично улыбается, не отводя своего взгляда от меня.

— Антон… нас обманули… гони этого типа! Это не отец ребёнка… — улыбка у молодого человека растворилась, он сидел удивлённый и шаркал по карманам, наверно искал оружие, подумал я.

— Тихо, тихо… — он встал со своего места и вытащил из-за пазухи… красные корочки и протянул мне, — ФСБ, старший лейтенант Валерий Белоусов… Антон пройдите за спину Сергея Владимировича, чтобы я вас видел, а то глупости ещё наделаете…

Я не разбирался, как выглядят все эти удостоверения, вроде всякие печати да гербы стоят, фотография идентична оригиналу, стоящему сейчас перед нами.

— Что вам надо? Зачем вы такую историю выдумали, про умершего ребёнка да врачей? — я протянул дневник, исписанный от руки, лейтенанту, — Возьмите обратно…

— Вы меня простите, просто мне нужен был этот сеанс, чтобы он точно состоялся… Мне пришлось собрать информацию про вас, и я знаю, про ваше несчастье… искренне сочувствую…

— Не надо… ближе к делу!

— Хорошо! Тогда я прошу вас… расскажите мне о хозяине этого дневника?

— Медельшайн Иосиф Бордович, московский поэт-песенник, его зарезали восемь лет назад, ночью, на улице. Он вместе с этим… другом, мать его, Толяном, бухал…

— Всё верно… а потом ещё его убийца пожаловал к нему в квартиру и ограбил на три миллиона рублей… вы меня поразили! Вы настоящий экстрасенс… наконец-то я вас нашёл!

— Не понимаю…

— Это правда, дневник Медельшайна? — я увидел, как руки дрожали у Антона, он протянул их, — а можно почитать? Пожалуйста… это же настоящий артефакт…

— Понимаете, Сергей Владимирович, нам нужны настоящие экстрасенсы… вы служили?

— Нет… по здоровью не прошёл… не понимаю, к чему вы клоните?

— Начну, пожалуй, издалека… я перешерстил сотни ваших коллег по всей стране, каких только сумасшедших колдунов да ведьм не встречал, но на деле все они оказывались проходимцами и лжецами, а нам нужны истинные… Вам выпал шанс поработать на государство и отдать свой долг родной стране!.. — Валерий торжественно посмотрел на меня.

— Нет! Я сразу говорю — нет! Все политические понятия я отвергаю, как и саму политику…

— Сергей Владимирович, вы глупо и наивно себя ведёте… Вы живёте в России и являетесь гражданином Российской Федерации, и хотите вы этого или нет, но вы обязаны подчиниться, иначе…

— Слушайте меня, старший лейтенант, — я поднялся со своего кресла, — угрозы ваши я не приемлю! Меня сотни раз убивали всеми возможными способами, я потерял самых любимых людей, неужели вы, мальчик, думаете, что со мной можете вести разговор в таком тоне и меня можете напугать?! Повторюсь, уважаемый Виталий Батькович, никогда я не буду работать на какой-либо политический строй! Я служу Единому Богу и Единому народу, потому что Там — это всё чуждо! Вы меня поняли?!

— Я вас, Сергей Владимирович, прекрасно понял! — старший лейтенант поднялся со стула и хладнокровно на меня посмотрел, — однако вы деньги очень даже принимаете, не уверен, что Там это приветствуется…

Ах какой он негодяй… ударил в самое больное место. Всегда относился плохо к этим служителям государственных органов, будь они не ладны, лишнее тому подтверждение стояло передо мной и ухмылялось…

— Я полностью оплачиваю налоги государству, и вы не имеете право меня этим шпынять!..

— Никто вас этим не «шпыняет», фу, откуда вы взяли это слово… я предлагаю вам заниматься тем же, чем вы и занимались до этого дня, но под государственным полным обеспечением. Единственное, что мы хотим от вас, это иногда помогать нам… Вы удивитесь, но наши интересы совершенно не расходятся с интересами общемировыми, извините за небольшую тавтологию. У вас есть шанс не зависеть от этих банальных общественных устоев и полностью посвятить себя помощи людям… Подумайте над моими словами, я не требую от вас быстрого ответа, но с этого дня, как бы вы не хотели этого, за вами и вашими друзьями, установится полная слежка, такая уж специфика положения…

— Убирайтесь! — я свирепо смотрел на оппонента и нажал на кнопку коммуникатора, — Антон… проводи старшего лейтенанта к выходу!

— Зря вы так, Сергей Владимирович… обдумайте всё обстоятельно, такая возможность выпадает раз в жизни…

— Вы представляете, Медельштайн уже в девять лет написал «Чёрного лебедя»… — ворвался в кабинет возбуждённый Антон, с дневником стихоплёта в руках, — какой же он был талант… Спасибо, что дали прикоснуться к этому раритету… возьмите…

— Пока оставьте у себя, — лейтенант улыбнулся, подмигивая секретарю, — вы же не варвар, надеюсь, не порвёте этот дневник… А я скоро ещё к вам в гости приду… вот тогда и отдадите…

— Ох… боже… да я с него пылинки буду сдувать, спасибо! — Антон открыл дверь офицеру, уважительно показывая дорогу.

— Сергей Владимирович… — это уже было обращение в мою сторону, — через неделю я к вам загляну в гости, подумайте над нашим предложением… до свидания!

И дверь закрылась, оставив меня одного. Я сел обратно на своё место, в бессилии сжав кулаки. Ладно, моя жалкая личность, мне совершенно было наплевать на себя, но я был ещё в ответе за моих друзей, которые работали в этом агентстве. На что могло пойти это ФСБ, знаем, смотрели всякие фильмы про этих типов в чёрных очках и строгих костюмах. Словом Родина они могли прикрыть любые злодеяния и вообще, стереть нас в порошок им было под силу, и никаких следов нашего существования…

— Серёга, что они хотели? — вошёл секретарь, продолжая сжимать этот злополучный дневник, за ним шла озабоченная Лиза. Оба смотрели на меня вопросительно, с тревогой.

— Мы закрываем агентство! — ничего лучшего не нашёл, как брякнуть эти слова. Было обидно, что столько пришлось вынести, и теперь не видел другого выхода, как распустить команду. Ну не хотел подвергать опасности своих друзей, и так пришлось потерять многих своих любимых за последние годы. — И не спрашивайте меня ни о чём!

Как лунатик, я встал и отправился на выход, оставив в недоумении Лизку с Антоном. Как в прострации прошёл по коридору, спустился по лестнице и оказался на улице. Мимо проносились машины, как во сне слышал автомобильные сигналы, визг тормозов и говор прохожих, а я шёл по тротуару, без цели. В голове опустошение, а перед глазами эта наглая офицерская ухмылочка.

— Привет, Серёга! Как дела? — я вышел из сумрака сознания и с удивлением увидел себя сидящего на скамье. Рядом прохлаждался мужик с недельной щетиной, он очень напоминал мне кого-то, очень смутно знакомого.

— Лучше всех, — сыронизировал я и прищурился, всматриваясь в человека, — а мы знакомы? Что-то не могу вспомнить…

— Не важно, братан, я тут всегда… — неопределённо махнул головой мужик, и я вспомнил этот жест.

— Семён!!! — почти закричал я, удивляясь его появлению и радуясь, одновременно, — ты чего, друг, пропал? Представляешь, мы с тобой спасли кучу народа, а ты слинял…