Война по Убеждениям (СИ) - "Wilhelm Winter" - Страница 31

— Что ты здесь забыл? — продолжал спрашивать старший из братьев, упиравшись руками в бока и самодовольно улыбаясь, разглядывая телохранителей Фридриха. Доспехи Клемсена были все еще испачканы, впрочем, как и он сам.

— То, что собирался сделать изначально — с нажимом ответил Фридрих — освободить свою сестру.

— Надо же — Клемсен наигранно поднял свои брови и принял удивленный вид — а наши цели и желания совпадают, может нам следует объединить усилия? Император выдал мне некоторое количество дополнительных сил, при помощи которых мы сможем быстро сломить итак уже слабую оборону нашего врага.

— Слышал Ивар умер — прервал его Фридрих- мои соболезнования твоей утрате, вы вроде бы как друзьями были.

Клемсен лишь отмахнулся, после чего заговорил:

— Не надо лицемерить, братец. Не ты, ни я его не любили. Его вообще никто не любил.

— И тем не менее, каким бы мерзким не был человек при жизни, после его смерти хотя бы одна женщина будет его оплакивать. Хотя бы родная мать.

— Наша уже нас не отпоет.

— На том свете отпоет.

— Загробного мира не существует. После смерти ничего нет. Абсолютно ничего, хватит верить во всякую ерунду и именно потому что там ничего нет, мы обязаны жить как можно дольше. Любой ценой и любыми средствами. Можешь не переживать, никто тебя не осудит там.

— Я сам себе судья

Услышав последнее высказывание своего брата, Клемсен расхохотался, после чего хлопнул того по плечу и приблизившись сказал:

— Зачем себя судить? Тем более самому. Ладно, я отдал приказ о начале осады, мне потребуется примерно два или три часа, чтобы развернуть все осадные орудия. За это время думаю разведка справится, и мы успеем выбрать оптимальное место для штурма.

— Почему не взять измором?

— Нет времени. Приказ Императора — быстро и довольно нервно отреагировал Клемсен. Фридрих хмыкнул, после чего глядя на железные «башмаки» своего брата, сказал:

— Я отдам нужные приказы своим людям и прибуду к тебе.

Клемсен кивнул. Они пожали друг другу руки и развернувшись, направились каждый в сторону своих людей.

— Бери коня и лети в лагерь. Собери мою гвардию в моем шатре. Срочно — обратился Фридрих к одному из телохранителей, когда подошел к ним почти вплотную. Тот лишь кивнул, после чего вскочил верхом на лошадь и галопом понесся к укрепленному лагерю. Фридрих с другим телохранителем неспешна взгромоздились на своих скакунов и оглядываясь на уезжавшего Клемсена с его людьми, бодрым шагом направили лошадей следом за первым.

Потребовалось меньше трех минут, чтобы добраться до центрального шатра, в котором расположился Фридрих. Возле входа уже собрались вооруженные люди, что разбрелись по разным кучкам и общались между собой. Где-то говорили спокойно, где-то вообще молчали, ну а где-то слышались крики и виделась отчаянная жестикуляция.

— Молчать — послышался крик. Фридрих оглянулся и понял, что кричал ехавший рядом с ним телохранитель. Голоса начали стихать, а взгляды уставились на черноволосого дворянина. Он спешился и пошел вперед, прямо ко входу в шатер. «Мой господин» — раздавались учтивые слова, когда Фридрих проходил мимо очередного солдата.

— Все за мной — прервал обмен любезностями сам господин. Солдаты замолчали и вошли в палатку вслед за ним. Фридрих обошел стоявший у противоположной стены стол и уставился пристальным взглядом в собравшихся.

— Значит так, ты, ты, ты и ты — он указал пальцем в четырех попавшихся ему людей — сейчас выходите на улицу и обеспечиваете патрулирование палатки, да так что бы никто не слышал, то что происходит внутри.

Они кивнули и начали продираться к выходу, а остальные помрачнели, понимая, что сейчас пойдет серьезный разговор.

— Вы одни из немногих, кому я могу сейчас доверять — Фридрих, посмотрел на свою гвардию, регулярных солдат. Эти ребята не были вчерашними фермерами или кем-либо еще, они были машинами для убийств, что не знали для себя другого блага, кроме как рубить и колоть — Сейчас армия Клемсена готовится к быстрому штурму крепости, а также горит желанием вырезать все, что двигается внутри и захватить в плен множество женщин и детей. Включая мою Сестру — Терезу Бебанбургскую и сестру Герфорда — Джоанну Крелианскую. Говорить о том, что произойдет с ними, если они попадут к нему в руки — ненужно. Я не смею приказывать вам пойти за мной в столь опасном, а скорее самоубийственном деле, могу лишь попросить.

Внезапно из строя вышел один из солдат и обнажив свой меч, поднял его вверх, после чего сказал:

— Каждый из нас дал клятву верности вам, мой господин. Могу сказать лишь одно. Умереть за благое дело — не стыдно. — он замолчал на несколько секунд, после чего выпрямил руку с мечом и закричал — ЗА ФРИДРИХА, ЗА БЕБАНБУРГСКОГО!

Всего несколько моментов стояла полнейшая тишина, а потом остальные бойцы резко обнажили свои мечи и воздев их к потолку начали повторять за первым. Фридрих стоял и смотрел на это действо восхищенными и даже удивленными глазами, не понимая, как он заслужил такого, что ради него люди готовы идти умирать. Лишь через несколько минут все успокоились, после чего вышедший из строя, вновь заговорил:

— Так что? Каков план, мой господин?

Фридрих поднял взгляд и открыл рот…

***

Огненный снаряд разрезая воздух пролетел над стройными рядами и достигнув укрепленной деревянной стены с огромной силой врезался в нее, после чего отлетел. Стена не загорелась.

— Видимо подготовились — задумчиво протянул Клемсен, что стоял вместе с Фридрихом и еще несколькими людьми на возвышении, наблюдая за тем, как катапульты ведут обстрел укреплений противника.

— Скорее всего грязью, да землей замазали. На солнце присохла к стенам. Если продолжить огонь, то скорее всего подожжем.

Клемсен кивнул, после чего закричал стоявшему внизу солдату:

— Треть катапульт перевести огонь по строениям, что находятся за стеной. Поджечь город!

Солдат кивнул и молнией полетел к стоявшим недалеко катапультам. Клемсен сделал пару шагов и сложил руки на груди.

— Как думаешь, сколько потребуется держать их под обстрелом, что бы они сдались? — флегматично спросил дьявол в черных доспехах с пепельным взглядом.

— Они не сдадутся — уверенно ответил, стоявшим немного позади Фридрих.

— А если пообещаем свободу, мир и прощение всех смертных грехов?

— Все равно не сдадутся. Там командует Раэ.

— Твой друг. Не подкупим думаешь? У всего есть своя цена, просто кто-то дороже, кто-то дешевле.

— Клемсен — внезапно подал голос Фридрих. Тот повернул голову и посмотрел в его голубые глаза — а как ты выжил? Я думал, ты погиб в той церкви.

— Я же таракан, меня сложно убить. Тот священник, Альфред вывел через потайные проходы.

— Ты так и не договорил тогда про него. Помнишь?

Клемсен кивнул головой.

— А ты уверен, что хочешь знать?

Теперь уже Фридрих кивнул головой:

— Ну слушай. Он людоед. Все.

— Есть людей?

Клемсен захлопал в ладоши, после чего заговорил:

— Браво Фридрих.

Черноволосый дворянин сглотнул накопившуюся слюну и убитым голосом проговорил:

— Я пойду на штурм

После чего развернулся и хотел было выйти, но два высоких и закованных в неплохую броню солдата Клемсена преградили ему путь, а сзади послышался голос его брата:

— Нет. Думаешь ты самый умный здесь? Дураку же понятно, что ты хочешь добраться до Терезы раньше меня и сбежать.

— Мои люди не пойдут без меня на штурм.

— А они мне и не нужны. Они будут делать, то что надо. Стоять на месте и ничего не делать. Я опять победил — последнее фраза была сказана с невероятным удовольствием, а на лице Клемсена расплылась широкая злобная улыбка. Фридрих развернулся и направился в сторону брата. Стражники дернулись, но остановились, увидев знак своего господина. С ракурса Клемсена открывался превосходный вид на осаждаемый город. За стеной поднималась огромная стена огня, что начинала медленно пожирать город, а катапульты продолжали посылать подожжённые снаряды. На самой стене суетились люди, периодически кто-то из них падал вниз, когда очередной снаряд катапульты прилетал в стену, оставляя вмятины, из которых во все стороны начинали ползти трещины.