Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 45

– Но мы опасались, что вас опять похитили!

– Вы меня пугаете, – сказала Кира и двинулась к лифту, бросив напоследок. – Неужели во Франции так часто похищают приезжих?

Комиссар Перье двинулся следом.

– Нет, разумеется. Но полиция города особенно заботится о безопасности королевских особ, – он был настолько озабочен, что даже решил пошутить. – Отсюда вопросы: где все-таки была мадемуазель? Все ли у нее в порядке?

– Все в порядке, – ответила Кира, нажимая кнопку вызова. – Передайте полиции города – она может спать спокойно… Что до меня, то я как раз собираюсь это сделать.

– Вам следует дать дополнительные показания по факту похищения…

– Хорошо. Но не сейчас. Обещаю быть у вас в участке завтра ровно в одиннадцать.

Двери лифта приветливо открылись. Кира вошла, комиссар хотел последовать за ней, но она остановила его решительным жестом.

– Прошу меня простить, комиссар. Но вы меня утомляете. И это весьма неожиданно для представителя французской полиции. Прошу вас, не нарушайте стереотипы поклонницы романов Жоржа Сименона.

– Обожаю Сименона! – крикнул Перье в закрывающиеся створки лифта.

В номере Кира скинула обувь, одежду, выключила телефон, и рухнула, как подкошенная, на кровать. «Самое подозрительное, его уверенность, что меня собираются похитить», – мелькнула мысль перед тем, как она провалилась в глубокий сон.

Проснулась Кира от ярких лучей высоко поднявшегося солнца. Золотистый свет падал сквозь неплотно задернутые шторы на пол, на стены, на кровать, на ее разбросанные по постели руки. В памяти начали восстанавливаться события вчерашнего дня… Дирижабль, важные персоны, разговоры о делах, ценой в миллиарды долларов, непроницаемое черное лицо мсье Афолаби, какие-то допущенные им оговорки…

«Карты вашего отца тогда не имели ценности, а сейчас они очень важны…»

Что же изменилось? И как он узнал о происшедшем изменении, если отец увез карты с собой?

И еще: «…ведь повторный поиск алмазного месторождения повлечет большие расходы и потерю времени. К тому же его могут вообще не найти!»

Значит, отец нашел алмазы? Но откуда Афолаби об этом узнал, если экспедиция пропала?!

– К черту! – Она энергично смахнула одеяло на пол. – Идем-ка, Кира, завтракать. Думать на голодный желудок вредно для здоровья!

Она по привычке включила телевизор, приняла душ, подошла к шкафу и стала одеваться: льняные кремовые брюки до половины икр, льняной желтый жакет, желтые балетки на плоской подошве, светлый газовый шарфик на шею. Покрутившись перед зеркалом, она осталась довольна собой. Нормально! После завтрака – в участок, и сразу на море… Бросила в пляжную сумку купальник, сланцы, полотенце, крема, добавила широкополую немнущуюся шляпу.

– Сегодня утром на трассе Антиб – Ницца обнаружен обезглавленный труп известного гангстера Гастона Кошто по прозвищу Синяя Борода, – сказал диктор, и на экране появилась группа полицейских в форме и штатском, окруживших страшную находку. – По слухам, Синяя Борода занимался похищением девушек и продажей их в зарубежные бордели. По версии полиции, ему отомстили родственники похищенных…

«Вот так, значит», – отстраненно подумала Кира. Никаких эмоций она не испытывала. В конце концов, бандит заслужил такой конец. И раз она не имела к этому отношения, то и задумываться не о чем! Она выключила телевизор и быстрым шагом вышла в коридор.

Сразу заметила, что охрана возле номера отсутствует. Муниципальное ведомство господина Фуке утратило к ней интерес? Впрочем, им видней.

Проходя через вестибюль, ощутила на себе чьи-то внимательные взгляды – но чьи? Оглянувшись, не увидела никого, кто бы ее разглядывал. Все как обычно: гости входят и выходят, менеджер за стойкой оформляет заселяющихся, портье разгружает тележку с багажом. В креслах сидят какие-то люди. Но и они либо ковыряются в своих гаджетах, либо разговаривают друг с другом. Хотя профессионального наблюдателя ей не вычислить: они невидимки, которые растворяются среди обычных людей…

Время было позднее и в ресторане людей меньше, чем обычно. Стоя возле стола с фруктами, Кира решала, какой именно смузи больше подходит к этому нервному утру – из гуавы или клубнично-шоколадный, – когда услышала у себя за спиной приятный мягкий баритон.

– Лично я считаю, что в отпуске следует начинать день шампанским.

Кира обернулась. Андрей?! Нет. Молодой человек, которому принадлежал баритон – судя по произношению и самоуверенному мужскому обаянию – француз, и внешне весьма приятный. Правильные черты лица, нос с небольшой горбинкой, плотно сжатые губы, волевой подбородок с милой ямочкой… Располагающие к общению манеры. Спортивная фигура: широкие плечи, плоский живот. Чем-то действительно похож на Андрея. Чуть выше ростом, пожалуй.

– Уже несколько лет придерживаюсь этого правила. И вы знаете, ни разу не пожалел, – закончил он и улыбнулся, со сдержанным пробным натиском, приглашая поддержать тон и развить предложенную тему.

– Я тоже пробовала, – ответила Кира после недолгого раздумья, осторожно поддаваясь его ненавязчивой улыбке. – Поначалу все шло как по маслу. Но вчера приключился сбой. Поэтому теперь к завтраку – только фруктовый коктейль.

– Позволите ли поинтересоваться, что же случилось вчера? Неужели вы пели «калинку»? Или танцевали на столе? Тогда очень жаль, что я пропустил такое замечательное зрелище…

– Хуже. Я отправилась на прогулку в компании с африканским алмазным магнатом. На дирижабле.

– О! – покачал головой парень. – Я вас понимаю. Боюсь, после дирижабля и я перешел бы на соки.

Он выдержал небольшую паузу, умело закрепляясь на занятом плацдарме. Непринужденно представился:

– Жак. Ни разу не был в Африке, не причастен к алмазодобывающей промышленности. И жутко боюсь высоты.

Весь он был чрезвычайно складный. Синяя шведка в белую полоску сидела, как влитая, так же, впрочем, как и джинсы, в цвет которых были подобраны легкие мокасины на босу ногу. Только дурацкая черная набрюшная сумочка портила впечатление, но не сильно. В целом, это был отлитый из нержавеющей стали кусок обаяния. Кира не нашла причины уклониться от нового знакомства.

– Кира, – представилась она. – Выкроила две недели отпуска и перенеслась в сказку Лазурного Берега. Давно мечтала, и вот, наконец…

– Черт! – Жак неожиданно перешел на довольно уверенный русский. – А я думаю: что за знакомый акцент?

– Вы прекрасно говорите по-русски, Жак.

– Учил в институте. И работал пять лет в посольстве в Москве. Весной срок истек, решил не продлевать. Впрочем, вру. Начальство расторгло мой контракт. Посчитали меня недостаточно серьезным для дипломатической работы.

Разговор явно переходил к следующей, более основательной фазе.

Жак поставил на поднос блюдо с фруктовым салатом, бокал шампанского, Кира взяла сразу два полюбившихся коктейля – из агавы и клубнично-шоколадный, и они двинулись к столикам.

– Живу в Париже, – закончил Жак свое краткое представление. – В Ницце, как и вы, отдыхаю впервые. Сегодня приехал.

Все говорило о том, что Жак не подозревает о «звездности» Киры. Ничего удивительного. Ажиотаж вокруг ее персоны немного улегся, журналисты перестали дежурить перед отелем, выпуски новостей больше не начинались с ее портретов во весь экран. Неведение нового знакомого показалось особенно приятным: это знакомство обещало отвлечь от ужаса похищения и вернуть отпуску легкость, которая закончилась, едва начавшись…

Жак был остроумен и умел вести увлекательный разговор. Банального обсуждения погоды и прелестей Лазурного побережья они избежали. Вместо этого потенциальный кавалер рассказал Кире уморительную историю, как агент по недвижимости в Малаге спутал адрес и отправил его в дом, уже снятый накануне парой молодоженов.

– Я был уставший, принял душ и завалился спать. Кровать огромная. Не кровать, а Елисейские Поля. Почему-то не убранная. Но белье выглядело чистым, я решил не делать проблемы. Улегся на краю по привычке. Представьте мое удивление, когда я проснулся посреди ночи от тряски и страстных вздохов. Представьте также удивление молодого мужа, когда в непосредственной близости от его прекрасной супруги из-под одеяла вынырнул заспанный мужик со словами: «Простите, но что вы тут делаете?»