Партизанские отряды занимали города - Жигалин Яков Павлович - Страница 29

Вначале командиры партизанских отрядов и их подразделений избирались. С организацией облакома и созданием корпуса командиры дивизий и полков назначались военным отделом облакома, а командиры батальонов, рот, эскадронов назначались вышестоящими командирами.

Комсостав партизан комплектовался из бывших фронтовиков, унтер-офицеров, фельдфебелей, имеющих опыт войны на германском фронте. Они не имели специальной военной подготовки, но практически опыт военной службы помогал им справляться со своими обязанностями. Большинство из них в условиях партизанской войны являлись хорошими командирами, а некоторые выделялись, как талантливые самородки. Это, в первую очередь, Е. М. Мамонтов, И. В. Громов и легендарный командир 7-го полка «Красных орлов» Ф. Е. Колядо.

Хорошими командирами дивизий были большевики Р. П. Захаров, и И. А. Львов-Иванов. Из командиров полков заслуживают быть отмеченными командиры 1-го полка П. Ф. Тибекин, Н. И. Кожин, 2-го полка — скромный Шумейко, 3-го полка — Каширов, 5-го полка — Киц, 6-го полка — Шевченко, 10-го полка — Я. К. Шумский и 12-го — С. С. Толстых.

Из командиров батальонов и рот выделялись Жариков, Стоволков, Стреляев, Е. 3. Зайцев и другие. Недостаток военных знаний у них восполнялся преданностью революции, народной смекалкой.

Партизанские полки формировались по территориальному признаку, и командиры обычно назначались из своих, известных партизанам людей. Но даже при назначении постороннего, незнакомого человека партизаны не протестовали. Авторитет облакома и главного командования был высок, и партизаны знали, что для командования ими не назначат непроверенного человека. Командиры являлись для партизан своими товарищами. Они жили с ними одной жизнью, делили все трудности, а в бою показывали пример храбрости.

Вопрос о продовольственном снабжении нашей армии не представлял больших затруднений. Алтай являлся житницей Сибири. Из-за плохих путей сообщения хлеб не вывозился и лежал в скирдах необмолоченным по 2–3 года. Населению не представляло затруднений прокормить нашу армию. Тем более что она не стояла подолгу на одном месте. Конечно, для питания партизан мы больше всего брали продуктов не у бедняков, а у зажиточных крестьян и кулаков.

Хуже обстояло дело со снабжением партизан одеждой, особенно зимней. Партизаны приходили в отряды в своей одежде. Никаких снабженческих баз у нас не было, и одевать армию приходилось опять-таки за счет населения. Отдел снабжения облакома объявлял частые сборы теплой одежды через волостные ревкомы, прибегал в случае необходимости к реквизиции одежды опять-таки у зажиточных крестьян.

Надо сказать, что на этой почве больших недоразумений у нас с населением не было.

Большим подспорьем для нас оказались трофеи, взятые на станции Рубцовка: более одного миллиона аршин мануфактуры и вата. В организованных нами мастерских мы пошили фуфайки.

Самым больным местом для нашей армии являлся вопрос о вооружении. Чтобы как-то компенсировать недостаток оружия, партизаны прибегали к обману врага путем изготовления трещоток, подражающих звуку пулемета. Делали из водопроводных труб пушки, которые никакого боевого значения не имели, кроме шума, похожего на выстрел настоящей пушки.

У партизан была оборудована примитивная патронная мастерская, которая изготовляла в сутки до 1500 патронов.

Для партизан существовала единая стратегическая задача — разгром колчаковцев в степном Алтае. Выполнение этой задачи партизаны связывали с общей борьбой советского народа и его Красной Армии против сил контрреволюции. Борьба партизан, следовательно, не носила изолированный характер, но осложнялась неблагоприятными условиями: в полном вражеском окружении, при плохой связи с городами и при отсутствии указаний и помощи от городского большевистского подполья.

Условия борьбы для партизан складывались так, что им почти все время приходилось обороняться. Сначала от отдельных карательных отрядов, а потом от целых войсковых соединений. В ходе обороны у партизан родился испытанный тактический прием — бить противника по частям. В сочетании с широким и гибким маневром этот прием всегда приносил партизанам победу. Так, в первом октябрьском походе партизаны порознь разбили три группировки колчаковцев: в селе Сидорки — 8-го, в Малышевом Логу — 11-го и в Волчихе — 13-го октября 1919 года. Расстояния между этими селами по 60 километров. Партизанская пехота при наличии необходимого количества подвод оказалась очень маневренной. Во всех трех боях участвовали 2-й Славгородский и 6-й Кулундинский полки.

В конце октября 1919 года партизанское командование решило перейти от обороны к наступлению, штаб корпуса разработал широкий стратегический план похода на Семипалатинск. Вначале план выполнялся успешно. Оставив заслон на случай наступления противника из Барнаула, главные силы партизан дошли с боями до станции Аул, но потом без боя отошли обратно. Поход окончился неудачей. Причинами явились некоторые организационные неполадки, а главное, — острый недостаток патронов.

Во время обоих походов колчаковцев в октябре и ноябре 1919 года инициатива находилась в их руках. Но в ходе боев партизаны переходили к активной обороне и часто перехватывали инициативу у противника. Так было во время Солоновского боя, когда 1, 6 и 7-й партизанские полки ударили в тыл 46-го полка, а 4-й партизанский полк: угрожал такими же действиями 43-му полку врага. Создалась реальная возможность полного окружения колчаковцев, и они позорно бежали на станцию Поспелиха.

Из истории Отечественной войны 1812 года мы имели только общее представление о партизанской тактике. Поэтому тактика вырабатывалась у партизан в ходе борьбы, на практике и являлась проявлением народной смекалки и военной хитрости. В зависимости от конкретных условий и обстановки партизаны применяли самые разнообразные военно-тактические приемы.

Наиболее часто и успешно партизаны прибегали к обману противника. В Сидорском бою, говорилось выше, психическая атака безоружной кавалерии «а-ро-ро» принесла победу партизанам.

И вот другой тактический прием. В бою в селе Волчиха ночью 13 октября партизаны, сидя в окопах, громко кричали «ура!», имитируя атаку. Противник открывал шквальный, но безвредный для партизан огонь. «Атака» повторялась несколько раз, пока колчаковцы не израсходовали понапрасну патроны и преследуемые партизанами бежали.

Эффективным приемом зарекомендовала себя атака пикарей (партизан, вооруженных пиками). Над цепями атакующих партизан вырастал лес пик. Между пикарями расставлялись партизаны с винтовками и пулеметами. Цепи безмолвно двигались вперед под орудийным и пулеметным огнем врага. Десятки партизан падали, а тысячи шли. Только с дистанции в 200 шагов партизанские цепи оживали — открывали огонь из винтовок, пулеметов и дробовиков, а пикари с криками «ура!» устремлялись в атаку. Создавалась потрясающая картина. Кажется, не было силы, которая могла бы противостоять этой лавине. Атаки пикарей сильно действовали на психику вражеских солдат, и они срывались с позиций и в панике бежали прочь. Так было в Рубцовском бою.

Много лет спустя я увидел «психическую» атаку белых офицеров в кинофильме «Чапаев» и вполне осознал сокрушающую силу атаки партизан- пикарей.

С успехом и много раз партизаны своей кавалерией совершали рейды по тылам врага, перерезали его коммуникации и захватывали обозы с боеприпасами.

Надо отметить, что в обороне партизаны были сильнее, чем в наступлении. Так, две наступательные операции — на Семипалатинск в октябре и в Мельникове 13 ноября — окончились неудачей. А в крупных оборонительных боях в Сидорках, Малышевом Логу, Волчихе и Солоновке колчаковцы неизменно терпели поражение.

Для обмана врага партизаны применяли трещотки, подражающие звуку пулемета.

Из приведенных примеров видно, как широка и умело партизаны применяли военный маневр и хитрость. Исключительная способность к быстрой переброске целых полков срывала планы противника и приносила партизанам победу.