Тайна Васко да Гамы - Хазанов Анатолий Михайлович - Страница 25

Послание дона Мануэла саморину, переданное Кабралом на исторической торжественной церемонии, недвусмысленно заявляло о далеко идущих амбициозных планах и претензиях португальцев на Востоке.

Португальцы, привыкшие к простому торговому обмену, рассчитывали обменивать индийские специи на те товары, которые были в изобилии в Португалии, — на пшеницу, ткани и железо. Однако это индийцам было не нужно. Они хотели за перец, имбирь и гвоздику получать драгоценные металлы — золото, серебро, а также ярко-красные ткани и кораллы. Как свидетельствует источник, граф Вимпозу спросил вернувшегося в Португалию Васко да Гаму, какие товары интересуют индийцев. Адмирал ответил: «Они хотят получить от нас золото, серебро, бархат, ярко-красные ткани». И граф сказал ему: «Получается, что они нас открыли, а не мы их»[135]. Кроме того, саморин испытывал сильное давление со стороны мусульманских купцов, которые опасались потерять монополию на торговлю специями. «Мавры из Мекки» начали чинить всевозможные препятствия продаже специй португальцам. Отношения с саморином, правда, несколько улучшились, когда Кабрал по его просьбе захватил гуджаратское судно, на котором перевозили из Кочина в Кананор похищенные у него ценности, в том числе его лучшего боевого слона.

Тем не менее из-за обструкции мусульман и фактического бойкота, устроенного португальцам под предлогом отсутствия специй, погрузка кораблей Кабрала шла с огромными трудностями. Тогда фейтор Айриш Коррейа предложил капитан-мору захватить корабль мавров, который, загрузившись, был готов к отплытию в Красное море, и завладеть грузом. В ответ на эту акцию мавры внезапно напали на португальскую факторию и убили 50 португальцев (в том числе фейтора, секретаря Перу Ваза де Каминья и трех монахов-францисканцев). В отместку португальский флот захватил и сжег дюжину мусульманских судов, стоявших на якоре в порту, и бомбардировал город в течение трех дней, убив полтысячи людей.

После этого Кабрал, убежденный посланцами раджей Кочина, Кананора и Коулана взять груз специй в их портах, покинул Каликут и перебрался в Кочин, где португальцы обнаружили хотя и менее могущественное, но зато более приветливое и гостеприимное княжество. Исламизация здесь еще не зашла так далеко, как в Каликуте.

Брахманы, создавшие морскую лигу между княжествами Каликут и Кочин, находились даже в определенной конфронтации с мусульманами[136]. Недовольство этих брахманов засильем мусульман побуждало их объединиться с португальцами для того, чтобы общими усилиями нейтрализовать мусульманское присутствие.

Вызов, который Португалия бросила Каликуту, стал тотчас же известен во всем Малабаре. Слабые княжества, которым саморин навязал вассальную зависимость, увидели в португальцах возможных союзников, на которых можно опереться в борьбе за свою самостоятельность. Поэтому они поспешили направить в Кочин, где находилась португальская эскадра, своих послов, предложивших Кабралу хорошие условия торговли и дипломатическое признание[137].

Кочин со своей стороны позволил Кабралу основать торговую факторию. Португальцы сумели таким образом закрепить торгово-экономические позиции в Малабаре и получить плацдарм для возможных столкновений с саморином. Этот последний, испытывая нажим со стороны мусульман и опираясь на поддержку Венеции, проявлял все большую враждебность по отношению к португальцам.

Завязав торговые связи с индийскими городами Ко- чин и Кананор и загрузив свои суда пряностями и тканями, Кабрал двинулся в обратный путь[138].

В июле 1501 г. эскадра Кабрала вернулась в Лиссабон. Несмотря на потерю нескольких судов, ценность доставленных ею грузов была так велика, что вдвое превысила расходы на экспедицию. Кабралу за оказанные им услуги была назначена пенсия 30 тыс. реалов[139].

Таким образом, экспедиция Педру Алвариша Кабрала дала португальцам более реалистическое представление о трудностях, которые предстояло преодолеть в деле создания империи на Востоке. Им стало ясно, что требовалось не только искусство в навигации, которым владели открыватели новых путей (после путешествия да Гамы португальские лоцманы заимствовали некоторые навигационные приборы у мавров, плававших в Индийском океане), но и умение опытных воинов, которые были бы способны, соблюдая дисциплину королевских полков, несмотря на отдаленность от метрополии, подчиняться командирам, беспрекословно исполнять их приказы и сохранять верность и преданность своей родине. Требовались также компетентные губернаторы и вице-короли, которые, помимо всего прочего, должны были обладать дипломатическим тактом и умением руководить, а также честностью и знанием экономики, необходимыми для исполнения своих обязанностей[140].

Плавание Педру Алвариша Кабрала не принесло, однако, португальской короне гегемонии в Индии. Почти все его люди погибли в результате стычек с местным населением, а португальская фактория была разграблена. Позиции Португалии в Индии оказались под серьезной угрозой, и тогда король вновь вспомнил о Васко да Гаме. Фактически в Индию было отправлено одновременно три флота. Первый состоял из пяти кораблей, командование им было поручено дяде адмирала Висенти Содре, который имел инструкции остаться в Индии и заниматься там борьбой против мусульман.

Другой, под командованием Васко да Гамы, состоял из десяти кораблей. Кроме того, король дон Мануэл приказал готовить третий флот из пяти кораблей, которым командовал двоюродный брат адмирала Эштеван да Гама и который вышел из Лиссабона почти на два месяца позже второго.

Перед отплытием флота Васко да Гамы король в сопровождении всего своего двора прослушал мессу в Лиссабонском кафедральном соборе. После торжественной мессы он вручил Васко да Гаме адмиральское знамя. Из кафедрального собора новый «адмирал Индийского моря» торжественно проследовал к берегу Тежу, сопровождаемый огромной толпой.

Флот Васко да Гамы отплыл из Лиссабона 10 февраля 1502 г. Благодаря попутному ветру уже 28 февраля он достиг Кабо-Верди. В пункте, который Барруш называет Порто-Дали, Васко да Гама встретил каравеллу, которой командовал капитан Фернан де Монтарройо и которая везла из Сан-Жоржи-да-Мина большой груз золота. Эта встреча очень обрадовала адмирала, так как предоставила ему удобный случай наглядно продемонстрировать послам из индийских княжеств (Кочина и Кананора), возвращавшимся на родину на его кораблях, какие огромные богатства король Португалии извлекает из своих африканских владений. Адмиралу было необходимо во что бы то ни стало опровергнуть то неблагоприятное мнение о Португалии, сложившееся у индийцев в результате бесед, которые вел с ними в Лиссабоне посол Венецианской республики. Этот посол посеял семена сомнения в душах доверчивых малабарцев. Он старался их убедить, что Португалия — очень маленькое и бедное королевство, неспособное своими силами осуществлять плавания и торговлю на Востоке, она решилась на эти предприятия только благодаря помощи могущественной державы — Венеции, первой и самой крупной морской и торговой державы во всем христианском мире, которой уже долгое время принадлежит вся торговля специями на Востоке. Этот исторический анекдот, упоминаемый только Ж. Баррушем[141], может иметь под собой, несмотря на молчание других хронистов, вполне реальное основание, так как хорошо известны те чувства зависти и ненависти, которые питали венецианцы после открытия морского пути в Индию к португальцам как к более удачливым конкурентам в торговле специями.

Взяв запас пресной воды на Кабо-Верди, Васко да Гама 6 марта высадился на острове Палма и там вместе со всеми своими людьми прослушал мессу. В мае флот адмирала обогнул мыс Доброй Надежды, а в июне бросил якорь в бухте Софалы.