Здравствуй, незнакомец (ЛП) - Клейпас Лиза - Страница 52

Гарретт опустила брови.

– Вы пытаетесь его убить? – язвительно прошептала она.

– Очевидно, нет. Иначе оставил бы в Лондоне.

После того как Уэст покинул вагон, Гарретт подошла к Итану, который начал шевелиться. Его глаза запали в опухших глазницах, а губы стали сухими, как мел.

Она поднесла гибкую резиновую трубочку к его губам, и он сделал несколько глотков ледяной воды.

Итан приоткрыл веки и рассеянным взглядом отыскал Гарретт.

– Всё ещё жив, – хрипло прошептал он, казалось, его абсолютно не радовал сей факт.

– Скоро тебе станет лучше. Всё, что от тебя требуется, это спать и выздоравливать.

Итан выглядел так, будто ломал голову над иностранным языком, пытаясь понять смысл слов. В нём чувствовалась эфемерность, словно душа отделялась от тела. Он лихорадочно дрожал, несмотря на сухость и жар, исходящий от кожи. Травматическое воспаление, отметил её медицинский разум. Раневая инфекция. Несмотря на обильное употребление антисептических средств, началось заражение. За ознобом вскоре последует быстрое повышение температуры.

Гарретт уговорила его сделать ещё глоток.

– Мне не хорошо, – сглотнув, прошептал Итан. – Нужно что-то принять.

Одному богу известно, что ему стоило пожаловаться.

– Я вколю тебе морфин, – сказала она и быстро приготовила шприц.

Когда инъекция подействовала, карета скорой помощи была уже собрана и прицеплена к широкой, тихоходной телеге. Поездка до усадьбы Приората Эверсби казалась нескончаемой, пока каучуковые колёса повозки осторожно катились по ухабистой местности.

В конце концов, они подъехали к массивному якобинском особняку на большом холме. Резиденция из кирпича и камня была украшена парапетами, арками и длинными рядами окон из ромбовидных панелей. Вереница вычурных дымовых труб придавала плоской крыше вид праздничного торта, усыпанного свечами.

Медицинская повозка остановилась у входа. Из дубовых двойных дверей вышли четверо лакеев и пожилой дворецкий. Без предисловий Гарретт объяснила, как отсоединить носилки и выгрузить их из кареты. Когда Уэст прервал её наставления, она разозлилась.

– Доктор, они же лакеи. Практически всё рабочее время таскают вещи.

– Он не вещь, он мой... мой пациент.

– Они не уронят вашего пациента, – заверил Уэст, провожая её через порог. – Итак, доктор Гибсон, миловидная леди с взглядом генерал-майора - наша экономка, миссис Чёрч. А все эти работящие молодые женщины - горничные, с которыми мы познакомимся позже. Пока вам достаточно будет знать, что у нас есть две Марты, и это имя вы можете выкрикивать, если вам что-то понадобится.

Экономка поспешно поклонилась Гарретт, а затем приказала лакеям отнести носилки с раненым наверх. Несмотря на грузность, она с неожиданной проворностью взбежала по лестнице. Следуя за ней, Гарретт лишь мельком огляделась по сторонам, но и этого было достаточно, чтобы развеять любые опасения по поводу состояния поместья. Несмотря на почтенный возраст, дом выглядел безупречно чистым и хорошо проветриваемым, в воздухе витал запах пчелиного воска и канифольного мыла. На стенах и потолках, покрытых краской спокойного белого цвета не было и следа плесени или сырости. Гарретт приходилось бывать в больничных палатах, которые содержались в гораздо худшем состоянии.

Итана отнесли в маленькую, но опрятную комнату. В оконное пространство вмонтировали защитный экран, чтобы он задерживал насекомых и пыль, но пропускал прохладный ветерок.

– Они заранее знали о нашем приезде? – спросила Гарретт, заметив, что со сверкающего деревянного пола убрали ковры, постель застелили белыми простынями, как и подобает в комнате больного.

– Они получили телеграмму, – лаконично ответил Уэст, помогая лакеям поставить носилки на пол у изножья кровати. Он сосчитал, и они с большой осторожностью подняли Итана, держа его параллельно полу. Когда пациента устроили в кровати, Рэвенел повернулся к Гарретт, потирая задеревенелые мышцы на шее. – Вы совсем не спали. Позвольте миссис Чёрч присмотреть за ним пару часов, пока вы вздремнёте.

– Я подумаю над этим, – сказала Гарретт, хотя абсолютно не собиралась так поступать. Комнату убрали по обычным стандартам, но условия были далеки от стерильных. – Спасибо, мистер Рэвенел. Теперь я обо всём позабочусь.

Она вывела его из помещения и закрыла дверь.

Миссис Чёрч помогла Гарретт снять простыни и одеяло, которые укрывали Итана во время путешествия, и заменить их на свежие. На нём была надета тонкая хлопковая ночная рубаха с плеча лорда Трени. Позже Гарретт переоденет его в вещи, взятые в клинике, специальную рубашку для пациентов, которая расстёгивалась и спереди, и сзади.

Итан очнулся совсем ненадолго, успев только измождёно посмотреть на неё, своими ярко-синими глазами на горящем в лихорадке лице. Теперь он дрожал с головы до пят.

Гарретт укрыла его ещё одним одеялом и осторожно коснулся колючей щеки. Она ни разу не видела его даже с однодневной щетиной. Скорее по привычке, чем по необходимости, её пальцы скользнули к обнажённому запястью раненого, чтобы проверить пульс. Он пошевелил рукой и повернул её так, что его длинные пальцы обхватили пальцы Гарретт. Итан моргнул пару раз и провалился в сон.

– Бедный красавчик! – тихо воскликнула экономка. – Как он получил ранение, доктор?

– Пулевое ранение, – ответила Гарретт, медленно высвобождая пальцы из его хватки.

Миссис Чёрч покачала головой.

– Ох, уж этот взрывной темперамент Рэвенелов, – мрачно сказала она. – Не один многообещающий молодой человек погиб вот так в расцвете сил.

Обескуражено Гарретт бросила в её сторону вопросительный взгляд.

– Я всегда узнаю Рэвенела, – сказала экономка. – Эти высокие скулы и длинный нос, и линия роста волос на лбу в форме небольшого треугольника вершиной вниз. – Задумчиво глядя на Итана, она продолжила: – Похождения старого мастера Эдмунда не были секретом. Думаю, это его родной отпрыск. Возможно, не единственный.

– Не мне судить, – пробормотала Гарретт, плотнее укутав неподвижного Итана в покрывала. Ей захотелось вступиться за него. Мало того, что он был физически беспомощен, так ещё и один из его строжайших секретов теперь обсуждался у постели больного. – Однако его травма не является результатом неподдающегося контролю нрава. На него напали после того, как он рисковал собственной жизнью, пытаясь защитить огромное количество невинных людей.

В течение долгого времени миссис Чёрч удивлённо разглядывала Итана.

– Значит, он хороший, храбрый человек. Миру нужно больше таких людей.

– Совершенно верно, – согласилась Гарретт, хотя и знала, что Итан посмеялся бы над такими заявлениями о его героической натуре.

– Каков прогноз?

Гарретт жестом пригласила экономку отойти от кровати и подойти вместе с ней к окну.

– Рана заражена, – сказала она, – поэтому в кровь поступает яд. Температура его тела будет расти, пока не достигнет пика. Мы должны содержать мистера Рэнсома в чистоте, чтобы помочь организму избавиться от инфекции и не дать ране загноиться. Иначе ... – с упавшим сердцем она умолкла. Отвернувшись к окну, Гарретт уставилась на аккуратные ухоженные садовые дорожки, извивающиеся у каменных стен, покрытых цветущим плющом. Вдалеке в утреннем свете сверкал ряд стеклянных теплиц. Всё это напоминало целый мир вдали от Лондона, такой упорядоченный и безмятежный, что казалось, здесь не может произойти ничего плохого.

Экономка терпеливо ждала продолжения.

Гарретт коротко кивнула в сторону ближайшего столика, на котором стояла ваза с живыми цветами, миниатюрная картина в рамке, книги и периодические издания.

– Расчистите столик. Кроме того, пожалуйста, пошлите за стопкой чистых белых полотенец и чаном горячей воды, прокипячённой на сильном огне не менее тридцати минут. И пусть лакеи принесут все медикаменты и оборудование из медицинской повозки как можно быстрее. После этого никто, кроме вас, не должен входить в эту комнату без моего разрешения. Никто не должен прикасаться к пациенту, предварительно не вымыв руки карболовым мылом. Стены надо помыть двухлористым раствором, а пол посыпать дезинфицирующим порошком.