Время Вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" - Страница 126

«Вероятность скорой смерти от естественных причин не превышает стандартной погрешности», — мысленно подвел итог первичного осмотра Наклз. С вероятностью около девяноста девяти целых и девяноста пяти сотых процента кесарь умер бы, если бы ему не помогли. Оставалось накинуть стандартную вероятность успеха возможных «помощников», которая, с условием приемлемой работы охранки, не превышала десяти процентов. Причем это десять процентов закладывали явно из предосторожности: в реальности периодически убивали губернаторов, но ни одно покушение на кесарей пока не удалось, так что вычислить коэффициент эмпирическим путем возможным не представлялось. Наклз также всегда принимал во внимание семейные ценности и богатым людям накидывал еще процентов пять на бедных родственников, уставших ждать наследства. Но даже с этой надбавкой вероятность смерти кесаря не превышала шестнадцати процентов, а если мыслить реально — процентов трех.

На балу кесарь еще был живее всех живых. А вот дальше начались приключения.

— А еще? — не отставал канцлер.

— А еще ко мне прицепился «попутчик», — огрызнулся Наклз. — Скольких людей вы там положили, Рэссэ?

— Не ваше дело. Что случилось дальше?

— Бесы дери, вы могли меня предупредить, что уже отправляли туда людей? Дальше я удирал от трупа какого-то паренька, явно желавшего мне что-то сказать.

— Нас интересуют другие подробности, — холодно произнес человек в маске. Судя по всему, за время, которое маг провел во Мгле, тот успел несколько протрезветь. Наклз покосился на него без малейшей симпатии.

Подозрения, что он сидит в одной комнате с кесаревым младшим братом, посетили мага уже давно, а теперь они быстро перерастали в уверенность. Если верить тому, что Наклз увидел прежде, чем его швырнуло обратно в мир, великому герцогу Эдельберту совершенно не стоило радоваться близкой кончине старшего родича. Она приближала его не столько к короне, сколько к черной проруби в Моэрэн.

«Ваш брат умрет, вы умрете, наследник умрет, канцлер умрет, я умру, будет война». Это явно было не совсем то, что хотел услышать великосветский выродок.

— А дальше состояние здоровья наблюдаемого резко ухудшилось. По причинам, которые мне неизвестны.

— Что за чушь? Как так — вам неизвестны причины, Наклз?

— Я не врач, — сухо проинформировал маг. — И не ветеринар, — не удержавшись, добавил он.

Лицо Рэссэ дернулось и тут же приняло выражение благородной скорби:

— Вы очень злопамятны.

— А вы очень забывчивы. Ваша сука выжила, ваша светлость?

— Говорил я тебе, он узнает дом, — недовольно сообщил герцог. — Да, выжила. А теперь говори по существу.

Наклз спокойно относился к обращению на «ты» от незнакомых людей. Годы в Аэрдис вообще приучили его не реагировать на роскошных хамов самых голубых кровей.

Герцог навис над Наклзом, уперев руки в подлокотники кресла. Маг откинулся назад. Он совершенно не переносил запах псины.

— По существу. Ну же!

— Вы унаследуете то, что хотите, — пообещал Наклз. В голове у него вертелись обрывки нордэнских мифов. Там кто-то тоже унаследовал царство и царствовал в нем ровно три дня, а дальше царями стали уже волки и вьюга. На Архипелаге вообще сочиняли на редкость жизнеутверждающие сказки.

— Невероятно. Ты это слышал? — герцог обернулся к канцлеру и даже маску снял. Теперь Наклз мог видеть гордый профиль будущего венценосца. Большого любителя гончих псов, пушек и балерин. — Он не врет?

«Зачем мне врать, вы меня и так, и эдак убьете», — равнодушно подумал Наклз. Как ни странно, собственные безрадостные перспективы его сейчас не слишком волновали. Маг ощущал полнейшую апатию. Возможно, дело было в сложном выходе, а возможно, в том, что трехколесное кресло в приюте святого Ингмара с мерзким скрипом откатывалось в вечность. Если он видел правду, то ему не грозила старость, ни одинокая и забытая, ни сытая и счастливая — никакая.

— Вы станете регентом, — спокойно продолжил маг. — Вы, канцлер, министром внутренних дел.

Рэссэ, разумеется, оказался умнее своего подопечного и сразу прыгать горным козлом по комнате не стал. Глубоко посаженные глаза блеснули за стеклами очков:

— Министром внутренних дел?

— Именно, — кивнул Наклз.

— За это надо выпить, — провозгласил будущий регент и приложился к бутылке, подхваченной со стола.

— Объект, — Рэссэ решительно не желал называть кесаря кесарем, — объект можно спасти?

— Всегда остается ошибка, — пожал плечами Наклз. — В нашем случае это пять сотых. Во всех остальных случаях объект умрет.

— От чего?

— Разберетесь при вскрытии. Подробностей я не понял.

В этом Наклз, к слову, не соврал. Смерть кесаря сплели очень аккуратно и очень умно. Дремавшая в крови венценосца редкая болезнь, безобидное для большинства людей вещество, женщина, вероятности вокруг которой вдруг начали вести себя как попало.

Даже Вету не увидели бы в ее действиях никакой угрозы до момента, пока она не швырнула ленту кесарю в лицо, со скоростью падающей звезды превращая случайность в неизбежность.

Пожалуй, именно это и напугало мага сильнее всего: до последней поездки в Рэду Дэмонра не представляла собой ничего уникального. Нордэна как нордэна, железные принципы в герметичной упаковке, пуля в голову в тридцать пять лет. Наклз так хотел видеть ее женою Рейнгольда исключительно потому, что тот понижал ее шансы спиться и решить свои проблемы с миром коротко и радикально.

В Рэде ей не угрожало никакой опасности, он сам проверял. Только вот уехала она туда с одним набором вероятностей, а вернулась — совершенно с другим. Наклзу следовало понять это еще в момент, когда девяностопятипроцентный риск быть повешенной нарисовался там, где раньше и на половину процента не набралось бы. Но он был слишком напуган и занят, чтобы думать о вещах, на тот момент не являвшихся чисто практическими.

Если бы Наклз не знал Дэмонру треть своей жизни и не следил за ней, он, наверное, даже поверил бы, что кесаря убила совокупность случайностей. Выглядело это как самая натуральная злая судьба из сказок.

Канцлер взглянул на Наклза как-то уж слишком пристально. Потом негромко произнес:

— Ваша светлость, мне кажется, Азалия на втором этаже скребется, слышите?

Герцог прислушался. Наклз нисколько не удивился, когда тот услышал несуществующий звук и вышел. Маг внутренне собрался. Его, скорее всего, ждала пара последних вопросов и пуля. Вот только не сам же благообразный Рэссэ стал бы в него стрелять.

— Вы сказали правду?

— Что этот жеребец с куриными мозгами унаследует престол? Истинную правду.

— Чего вы в таком случае не сказали?

— Ваш протеже предъявляет права на горящий дом. Это бы ничего, но в подвалах горящего дома — пороховой склад.

— А мой пост министра внутренних дел?

— Такие же танцульки на минном поле. Я удивлен, что вы позволили втянуть себя в такое…гм… в такое мероприятие.

— Что вы имеете в виду?

— В наших с вами — и особенно в ваших — интересах, чтобы кесарь выжил. А этот великий герцог отправился лечить гонорею куда-нибудь к морю.

— Выражайтесь яснее, Наклз.

— Я видел бурю во Мгле. А во время бури — всякое. Не могу поручиться за то, что это не галлюцинации.

— Вы не отличаете явь от бреда?

— Во Мгле, которая сама по себе — сплошной бред? Увольте. Разумеется, нет. Даже если это бред, он был страшноватый. Ваш протеже будет регентом три дня, а потом его утопят прямо в Моэрэн. Я понимаю, эта субстанция не должна тонуть, но зимой и в мешке — потонет. Кстати, топить будут не только его, но и некоторых других членов венценосной фамилии. Их так много, что в лица я великих герцогов и герцогинь не помню, но дюжины две насчитал.

— Наклз, что вы такое говорите?!

— Это то будущее, спрогнозировать которое позволила Мгла. Впрочем, буря все закрыла. Вы хотели, чтобы я дал вам практический совет?

Рэссэ, до этого момента нервно расхаживающий по комнате, замер и скрестил руки на груди.