Следом за судьбой (СИ) - Мун Эми - Страница 18

Вдруг Яр чуть склонился к ней и рука оборотня, до этого спокойно лежащая на лавке, сдвинулась. Накрыла ее пальцы. За удивлением пришел застарелый страх. Тотчас ей вспомнилось, какими злыми и сильными могут быть эти крепкие руки. Мужчина тут же отстранился. Она видела, как потемнели его глаза, как плотно сжались губы, а под кожей заходили желваки. Девушка прижала руки к груди и зажмурилась. Вот сейчас. Сейчас эти ладони схватят ее клещами, притиснут к стене до хруста в костях, и Яр грубо вопьется в закушенные от страха губы, возвращая в жизнь Ланы тот кошмар, который владел ее ранее.

Прошло несколько секунд, но ничего так и не случилось. Княжна нерешительно открыла глаза и опасливо покосилась на мужчину. Он сидел боком, уперев подбородок в сцепленные руки. Не поворачивая головы, глухо произнес:

— Расшей еще, — и вышел прочь из избы. Так и оставил ее с колотящимся сердцем, перепуганную и удивленную.

Яр ушел далеко в лес, прежде чем от души садануть кулаком по старому дубу, а после тихо застонать, уткнувшись лбом в ствол. Спугнул ведь! Сам спугнул. Поспешил, выходит, слишком. А все так хорошо шло. Как замечательно она отвлеклась за своей работой! И вот сегодня — улыбнулась! Наконец-то улыбнулась ему! Так нежно и радостно, аж сердце зашлось. Показался первый росточек, потянулся к солнышку, а он его так неаккуратно сломал.

Яр тихо стоял, прикрыв глаза. Его светлая пленница совсем им перепугана. Боится даже коснуться мужчины, знает только боль. И не помышляет, как жаждет он все исправить. Как хочет видеть ее восторг, чувствовать сладкую дрожь доведенного до истинного наслаждения тела. Яр напряженно размышлял, с какого бока к ней подобраться.

Ну, если она так страшится его человеческого обличья, то, может, не испугается звериного? Привыкнет к волку, а потом и к мужчине. Хорошо же, завтра отправит он девушку в лес. Пора княжне запас грибов пополнить, а то все на пироги извела.

С такими мыслями он вернулся обратно и опять на весь вечер оставил Лану в покое. Девушка вела себя тихо, но все же иногда глядела на него с опаской. Отдыхать они разошлись в молчании.

Утром, после завтрака он, по обыкновению, завел разговор:

— В лес ходила с подружками?

Девушка удивленно приподняла брови.

— Да, господин. Только редко.

— Значит, мухомор с белым не спутаешь?

Наградой за шутку стала робкая улыбка. Тень вчерашней.

— Не спутаю, господин.

— Вот и славно. Бери корзину с питьем и едой, одевайся и пойдем. Только я волком рядом буду. Зверь — лучший сторож.

Девушка кивнула и поспешила исполнить его волю. Ей и самой хотелось прогуляться. А то сидит тут, из дома в баню и обратно перебегает. Лес встретил ее шумом листьев и скрипом высоких стволов. Сосны, дубы, березы — все росло вперемешку. Опавшие листья путались в еще зеленой лесной траве.

Залюбовавшись яркими красками осени, она не заметила, как рядом возник огромный волк. Золотые глаза смотрели умно и спокойно. Чуть склонив на бок лобастую голову и насторожив уши меховыми лодочками, зверь вопросительно фыркнул, мол — как я тебе?

Лана так и застыла, прислушиваясь к себе. Странно так. Пусть и хищник был перед ней, но страха она что-то не испытывала. Вроде понимала, что мужчина и зверь одно и тоже, но все-таки опасалась она только Яра в человечьем обличье. А вот этот… Ну зверь он и есть зверь! Умнее, разве что, больше прочих.

Волк приблизился и встал почти рядом. Девушка неуверенно протянула руку, пальцы коснулись черной шерсти. Зверь склонил голову и подбил влажным носом ее ладонь. Шумно обнюхал, а потом снова фыркнул, тряхнув мордой. Обошел кругом и боднул лбом в ноги, показывая, куда идти.

— Ладно, как скажешь, — покорно согласилась она.

Яр мысленно ликовал. А ведь прав оказался. Волка княжна не боялась совсем. Вот и ладно, пускай пока так. Теперь лучше бы она его как следует погладила, заслужил уж, наверное, немного ласки.

Дело шло быстро. Волк искал грибы как натасканная на это собака. Иногда срывался и убегал, только кусты шуршали. Дичь, наверное, гонял или просто лапы разминал. Животное ведь, побегать охота. Меньше чем за два часа корзина была полнехонька. Девушка вышла на прогалину и присела в тени раскидистого клена. Волк расположился поодаль, высунув темно-розовый язык. Иногда облизывался и поглядывал на котомку.

— Достать еду?

Никогда Лана не думала, что звери умеют так выразительно кивать. Ну что ж, она и сама не против перекусить. Девушка расстелила плат и выложила на него припасы. Добрая часть мяса тут же исчезла в волчьей пасти. Только зубы клацнули.

— Грозный волк всех зайцев перепугал, и покушать нечего? — надула губы Лана. Вот обжора, а ей что, хлебом живот обманывать?

Оборотень фыркнул и припал на передние лапы, мол, виноват, да больно вкусно приготовлено. Вздохнув, девушка протянула ему остаток. Пускай уж кормится. А то вон, какой огромный, с доброго теленка! Мяса ему этого — на один зубок. И шерсть у него густая да черная, на солнце так и переливается. Вот бы еще погладить!

Очень осторожно зверь взял зубами кусочки и проглотил в один присест. А потом подполз к ней и ткнулся носом под бок. Это было так щекотно, что Лана не выдержала и тихонько рассмеялась. Смело запустила руки в пушистый смоляной мех и принялась чесать уши ошалевшему от такого обращения волку. Но думал он недолго, боярином развалился на ее коленях, голову уложил и прикрыл от удовольствия глаза. Хвост так и стелил по сухим листьям, гоняя их туда-сюда. Из мощной груди вырывалось довольное урчание. А она тискала его без всякой осторожности, прижималась к широкому лбу щекой, глубоко вдыхая волчий запах. Он совсем не вонял псиной, а приятно пах лесом и диким зверем. Теплое дыхание коснулось кожи и волк с наслаждением облизал ее, проходясь шершавым языком по всей шее и подбородку. Лана хихикнула:

— Щекотно так! — и ее вновь облизали.

— Ну и ладно, — согласилась она, — с таким помощником и грибы соберёшь, и чистой будешь.

Волк довольно зарычал и тотчас показал, что еще разок умыться точно не повредит.

— А язык у тебя как у кошки, — улыбаясь, произнесла Лана. Ответом стало обиженное сопение.

Девушка обняла его за шею и принялась извиняться:

— Ну, прости. Конечно, ты не похож на кошку. Бедная мурка такому могучему зверю на одну лапу.

Извинения приняли и скрепили новым волчьим поцелуем. И снова княжна гладила мягкую шерсть, слушая счастливый рык.

Яр был ужасно рад. Его не просто погладили, а обласкали от хвоста до кончика носа. А он впервые без труда приблизился к нежной коже. Пусть в волчьем обличье, но это пока. Знала бы его звездочка, сколько сил стоило мужчине не перекинуться тотчас же, чтобы зацеловать ее смеющееся личико, прижать к себе и не отпускать до самой смерти и после. Вокруг пестрыми красками разлилась осень, а он всей грудью дышал нежно-сладкой весной и был счастливее двухмесячного волчонка-несмышленыша.

Они долго отдыхали на прогалинке, греясь в скупых лучах осеннего солнышка. Девушка удобно расположилась рядом, опираясь на мохнатый бок. Любопытная княжна не уставала прикасаться к нему. Погладила черный нос, рассмотрела широкую лапу, осторожно тронула полукружья острых, блестящих когтей. Уши все начесывала, будто он пес дворовый. Но Яр только щурился от удовольствия, позволяя своей избраннице делать все, что заблагорассудится.

Время возвращаться домой подкралось совсем незаметно. Со вздохом он поднялся на лапы и осторожно толкнул девушку, указывая, что пора уходить.

На Лану вдруг накатило смущение. Он же снова станет человеком! Как это она могла забыть? А ведь гладила и за хвост таскала, словно он обыкновенное животное. Волк бесшумно ступал рядом, иногда только поправляя ей путь. В дом они зашли вместе. Яр обернулся в своей комнате и вышел к ней одетым, когда она уже начала перебирать добычу.

— Добрая осень, — как ни в чем не бывало, проговорил мужчина. Лана несмело покосилась в его сторону, но Яр и намеком не показал, что с волком она вела себя слишком вольно.