Наследие (СИ) - Бэк Мэри - Страница 170

— А если я не…

— Ты успеешь, Ник! Лиза выживет. Она сильная и упрямая, как ты, — Ванька открыто улыбнулся. — Ты знаешь, как можно спасти ее. Но, умоляю тебя, не бросайся в драку один ради мести… Действуйте заодно, как одно целое. Как я всегда и говорил вам. И тогда вы победите.

— Нам тебя не хватает, — хмыкнула Алиса, понимающе переглянувшись с Эффи. — Никто никогда так не верил в нас, как ты.

***

"Не убивайте его, пожалуйста!.. Он не причинил никому зла!.."

— Нет! Мама! Пожалуйста, не надо! Остановитесь! Нее-еет!!!

Резкая вспышка перекрыла все, что происходило перед глазами Раймона — все его воспоминания о матери, повторявшиеся снова и снова, внезапно прекратились, исчезли. Из раза в раз он видел ее, мучился и страдал, осознавая, что где-то внутри него есть светлая частичка ее, и она никогда его не покинет. И именно это и позволяло темным друидам без конца мучить его, уже какой год, пытаясь искоренить в его душе последнее добро, за которое он так отчаянно цеплялся…

А он просто не мог не цепляться: каким бы он ни был в прошлом — все это было лишь ради выживания, и он прекрасно знал это. Иначе было никак… С самого рождения он был в опасности, и выжить мог, только вышибая все на своем пути — что он всегда и делал, в надежде, что это приведет его к какому-то логическому завершению.

— Райми, милый… — внезапно он услышал за своей спиной и застыл, настороженно прислушавшись…

-------------------Sleeping At Last — In the Embers-----------------------------------------------------

Такого он не слышал прежде, и в его воспоминаниях он не слышал этого имени, именно этого варианта его имени. А голос той, кто это произнес, был настолько мягким и добрым, что сердце его, казалось, застряло где-то в горле комом недосказанности и горечи, и тут же камнем рухнуло вниз. Но поворачиваться он боялся, будто, если он повернется — он проиграет эту борьбу, ведь он боролся до последнего, не сдавался и не позволял погасить последний огонек внутри себя.

— Иллюзии… Воспоминания… — бормотал он, и внезапно громко и с ненавистью крикнул, запрокинув голову к небу: — Я не сдамся, понятно вам? Вам меня не сломить! Я никогда не сдамся!!!

Так же внезапно ударивший ему прямо в глаза яркий солнечный свет ослепил его, заставив зажмуриться и закрыть глаза руками, но даже солнце казалось уже ему иллюзией. Казалось, что все в этом лесу против него… Листья заговорщицки шептались между собой, шелестели, а ветер трепал его темные волосы, которые уже выбивались из хвоста.

— Я всегда знала, что ты вырастешь сильным и умным, что ты сможешь выжить… Неважно, как… — Раймон снова услышал позади себя этот голос и недоверчиво нахмурился. — Обернись, Райми…

Он больше не мог сопротивляться — слишком уж голос был мягким, и казался родным и теплым, как дом… Позади него, казалось, было его спасение, но он все еще не верил, думая, что это лишь очередной обман предков, которые без конца его мучили. Когда-то он уже ощущал это тепло — когда-то давно, когда его, еще младенцем, пытались убить, но что-то светлое и доброе защитило его от магического огня… Он все же обернулся, решительно настроенный на то, чтобы избавиться от предков раз и навсегда, выбросить из своей головы — но не смог. Там уже было слишком тихо, потому что больше и не с чем было бороться.

Тьма постепенно отступала, когда он увидел перед собой стеклянно голубые глаза своей давно уже погибшей матери… Она стояла напротив него, в своем давно уже потрепанном медном старом платье, с растрепанными, но невероятно красивыми темными волосами, словно волнами, обрамляющими ее вечно молодое прекрасное женственное лицо. Раймон осекся, не зная, чему верить — своему разуму, страху или все же тому, что он видит перед собой…

— Доверяй своему сердцу, Райми, — мягко произнесла женщина, будто читая его мысли, — Оно никогда тебя не подведет.

— Нет, нет… — растерянно пробормотал Раймон, — Неужели… — но она тут же перебила его:

— Не бойся пустить в свое сердце добро — именно это в тебе никогда не изменится. Даже твой отец, когда его убили приспешники Ордена, верил, что наша любовь не была проклята… Он никогда не был злым. И ты не будешь.

Раймон застыл, словно зачарованный, и слушал ее, с каждым словом все сильнее чувствуя, как ненависть в нем утихает… И лес уже не казался таким страшным, да и все наконец-то начало иметь смысл…

— Раймон! Наконец-то, я нашла тебя!

Некромаг тут же, не веря своим ушам, обернулся и увидел Василису — напуганную и запыхавшуюся, но все же так же с крайне искренним доверием и любовью смотрящую на него. Вероятно, она тоже от кого-то убегала — странно только было, что она смогла его найти… Некромаг вдруг снова испугался, что это иллюзии, но в глазах Василисы так ярко горела отвага и решительность принять даже все его темные стороны… Девушка осеклась, увидев голубоглазую женщину в медном платье, как вдруг в тот же момент поняла все.

— Я буду здесь до конца, как и всегда прежде, — произнесла женщина напоследок, прежде чем исчезнуть. — И я буду помогать вам, я не позволю друидам снова уничтожить все самое лучшее в этом мире… Я буду бороться вместе с вами.

***

-----------------------Daughter — Medicine-------------------------------------------------

— Ты уверен, что нам туда? Как-то жутковато там внутри… — поморщился Дино, глядя на заваленный вход заброшенного старого дома, уже какой год разлагающегося на этой улице.

— Ты что, заброшки испугался? — громко усмехнулся Ванька, заманивая его внутрь. — Я просто уверен, что нам нужно туда!

— Слушай, если у нас с тобой есть магические способности — это еще не значит, что нужно сломя голову лезть туда, где нас явно ждут не с лучшими намерениями, — Дино все еще сомневался.

— Я сейчас точно решу, что ты испугался, — повторил Ванька и упрямо уперся руками в бока, настойчиво взглянув на лучшего друга. Дино закатил глаза и обреченно выдохнул, понимая, что ему точно не отвертеться…

Он еще раз взглянул на этот дом — да, просто так туда бы никто не полез, без лишней необходимости… А у них двоих в жизни сейчас было слишком много нерешенных вопросов и загадок, которые требовали того, чтобы на них срочно обратили внимание… Дино просто не мог не доверять Ваньке, и шагнул вперед даже несмотря на то, что вход был наполовину завален, а сам дом, казалось, вот-вот развалится.

Стоило им обоим проникнуть внутрь дома, осторожно миновав всякие внезапные обрывы и дыры в полу, как Дино тут же понял, что Ванька исчез, оставив его одного. Сколько он его ни звал — бесполезно. Он знал, что Ванька просто так не бросит его — они же всегда были лучшими друзьями, и беспокоился уже больше за него, чем за себя… До того момента, пока его бесцеремонно не прижали к сырой стене старого дома, явно намереваясь укусить…

Дино уже сталкивался с вампирами и знал, что делать. Но, прежде чем использовать оружие, он внезапно понял, что женщина во всем красном и с ярко-красными губами, не успев и коснуться его шеи белоснежными клыками, тут же отстранилась, недовольно прислушавшись, и процедила сквозь зубы:

— Опять этот ковен… Рено, уходим! Гипнотизируй того мальчишку и сматываемся! — и, прежде чем Дино успел спохватиться, схватила его за подбородок, посмотрела прямо в глаза и быстро произнесла: — Забудь меня, забудь про Рено, забудь, что здесь было… Вы с лучшим другом просто гуляли, как два идиота, по заброшенному дому. Ничего особенного. Адьес!

Дино поспешно встряхнул головой, пытаясь осознать, что к чему, но в следующий момент уже, очнувшись и оглядевшись, увидел вокруг себя бесконечную и тихую чащу леса. Вокруг никого явно не было, что точно не было хорошим знаком, а воспоминания из прошлого, когда они с Ванькой только познакомились с Эффи, Ником, Богданом и Дэни, не на шутку взбудоражили его. Он и не знал, что произошло тогда, но и те тоже в тот день оказались в том же доме, отозвавшись на их мысленный зов.

Дино снова встряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок, как вдруг заметил буквально в метре от себя под деревом Лизу, которая лежала, казалось, без сознания — Ника рядом не было. Недолго думая, Дино подбежал к ней и осмотрел — она еще была жива, что до сих пор его удивляло. Лиза держалась молодцом, она боролась с проклятием, даже из последних сил. Почувствовав рядом чье-то присутствие, а после и руки, осторожно коснувшиеся ее лица, Лиза слабо открыла глаза и тут же усмехнулась, вне себя от радости: