Мои уродства меня украшают (СИ) - Власова Мария Игоревна - Страница 22

— Ах, ты… — Надо же, разозлилась.

Идет ко мне, с таким лицом, как будто сейчас размажет по стенке. Такая забавная, такая сексуальная, когда злится. Теперь, когда я не связан её глупым приказом, мне хочется ее еще больше. Хватаю ее, прижимая к себе и целую, с удовольствием отмечая, что великанша совсем не сопротивляется.

— Предупреждал же… — шепчу, оторвавшись от ее губ, чтобы вздохнуть.

Как только я подумаю, что эта чертова великанша подчинилась мне, эта зараза удивляет меня чем-то новым и неожиданным. Я получил по лицу, в который раз за этот длинный вечер. Свалился на пол, пытался восстановить почти разрушенное лицо и решить, что сделать сначала: выпороть или трахнуть.

Забросила меня на кровать, и сама уселась сверху. Мой дружок обрадовался, почувствовав ее киску, с удовольствием скользнул в нее. Вредная девочка, захотела оседлать меня. Сжимаю ее попку и заставляю улечься на себя, целую так, чтобы даже не подумала рыпаться. Так двигает бедрами, что это больше похоже на медленную пытку, чем на секс. Огонь снова появился, все-таки я был прав, от трактира точно останется одно пепелище. Пытаюсь избавиться от ее пытки, подмяв под себя, но эта бестия резко садится и, угрожая кулаком пылко говорит:

— Вот только попробуй еще и эту кровать спалить!

Не сдержался и засмеялся, даже её угрозы кажутся мне милыми. Первая и единственная, скорей всего, женщина, которая обнаглела настолько, что что-то у меня требует, угрожая мне всего лишь кулаком. Нет, не спорю, удар у нее впечатляющий, но на что он способен против магии в реальном бою? И ради чего, ради того, чтобы я не поджег еще одну кровать?

Поцеловал кулак, которым она так грозно, как воинственный зайчик, машет перед моим лицом. Она растерялась и покраснела, как будто обычная девчонка. Швырнул ее на пол, следом полетело одеяло, накрыв ее сопящую от гнева с головой. Пока она мне лицо снова не подправила, постелил одеяло на пол, оно конечно все равно под нами сгорит, но не сразу. Повалил на него брыкающуюся великаншу.

— Кровать, я так и быть, не спалю. Но вот за все остальное не ручаюсь. — Пообещал, принимая ее приказ, мне даже казалось, что боли не было в этот раз. Может действие зелья закончилось? Проверять никакого желания в себе не нашел, подавляя стон вошел в нее снова.

Как и раньше не сдерживался, хотя сам понял, что стал более нежен с ней. Наверное, это все то зелье, которое она влила в меня, точно все дело в нем. По-другому тяжело придумать, почему мне так сносит крышу от нее, так нравится касаться ее гладкой кожи и слышать, как она стонет в момент очередного жесткого толчка.

Голова кружилась, я уже не думал, просто брал то, что хотел, забыв обо всем в этом мире. В моем мире, сейчас и здесь был только она и я, сгорающие в родовом огне. Не смог сдержаться, даже видя, что она еще не на пике, слишком давно не был с женщиной. Просто как какой-то неопытный юнец! Что со мной, не понимаю, у меня даже с первой моей женщиной так не было, хотя тогда я думал, что был влюблен в нее по уши. Только то, что пол под нами начал подозрительно трещать отвлекло от желания сказать какую-то глупость вроде слов, что она красивая. Схватив ее, откатился, пол ожидаемо осыпался и провалился на первый этаж.

— Да ты и правду пр… — Прошипела моя великанша, и я еле успел закрыть ей рот рукой, до чего же болтливая! Знать, действует ли ее зелье, хотелось, но уж, точно не рискуя своей шкурой. Надо же, злится, мое неудовлетворённое чудовище.

— Не надо мстить, сумасшедшая, я не специально. — Сказал ей, во всю пытаясь загладить вину рукой.

Сорвала мою вторую руку со своих губ, поинтересовалась:

— Когда у тебя был последний раз секс, до меня?

Вот такого вопроса я точно не ожидал. Что же творится в ее полоумной головке? Ноги начали вздрагивать, а по телу прошла дрожь. Все еще действует, значит, зелье, черт!

— Двенадцать. — Отвечаю, не желая уточнять ответ.

Боль прошла, значит, более-менее правдивый ответ тоже подойдет, главное меньше конкретики. Ее рот забавно приоткрылся от удивления, я ждал, что она попытается уточнить, но она не спросила. В её глазах мелькнуло равнодушие, что больно кольнуло по самолюбию. Ей не интересно совсем, даже если я имел в виду двенадцать лет?

Рука нащупала чувствительное место у нее между ног и безжалостно надавила. Легкое раздражение начало переходить в большую ярость.

— Сколько же лет тебе на самом деле? — Поинтересовалась она, хотя ее явно больше моя рука беспокоила.

— Много. — Ухмыльнулся, давя злость, вызванную все тем же равнодушием и отсутствием уточняющего вопроса, — А тебе?

— Двадцать шесть, — похожее ее совсем не заботит ее возраст, вот бы она удивилась, узнав, что мне сто одиннадцать.

— Значит угадал.

Великанша нервно заерзала, заметив, что я снова возбужден. Забавная подопытная свинка, все не перестает меня удивлять и злить.

— Ты думаешь, я тебя просто отпущу? — спросил, целуя ее грудь. Она мотнула головой и расслабилась, позволяя взять ее снова.

— Умная де…женщина. — Иронично улыбнулся, нагнулся и прошептал ей на ухо, — Моя.

Вот только я подумаю, что она мне покорилась, так нет — вытворит что-то! Улыбнулась так снисходительно, как будто это ОНА позволяет мне так думать. Захотелось убрать эту чертову улыбку с ее лица, что я собственно сделал жестким поцелуем и толчками.

Но великанша не собиралась сдаваться, эта нахалка толкнула меня, и мы вместе покатились по грязному полу и в конце остановились, и она оседлала меня.

— Понимаю теперь, почему у тебя секса не было так долго. — Села отодрав мои руки от собственной задницы.

Забавно, а я думал, что ей было не интересно. Улыбаюсь, заставляя огонь прожечь пол под нами. Быстро откатился, пол в том месте, где мы были, провалился.

— Еще пытаться будешь? — Спрашиваю с довольной улыбкой.

Какая же она сексуальная, когда злится, несмотря на то, что страшная как сам дьявол. Невольно улыбнулся этой мысли, но улыбка угасла, как только ее начало сильно трясти, а лицо искривилось от боли. Ну чего ты, глупая! Чертово зелье.

— Буду. — Наконец ответила она на вопрос, и пока прибывала в легкой дезориентации, можно сказать, я воспользовался случаем.

Легкими поцелуями добрался до нужного места и, не удержав улыбку, скользнул языком по горячей щели. Это у меня так сказать первый опыт, раньше с другими девушками как-то не тянуло на такие пошлости, но видать зря. Зрелище того, как грозная страшная великанша тихонько постанывает, смотря на меня большими глазами с очень красным от стыда лицом — завораживает. Такой милой и беззащитной ее точно еще никто на свете не выдел.

«И не увидит» — пообещал себе.

Она дернулась, раз, второй, от чего пришлось удерживать ее за ножки. Быстро и к удивлению, для себя умело почти довел ее, а потом довольный ее разорванным стоном (из-за того, что прекратил ее ласкать) с удовольствием вошел в нее.

Я уже плохо помню, но, кажется, в первый раз впечатлений от секса у меня было меньше, чем в этот раз. Мы катались по полу, смеялись друг другу в губы, когда в порыве страсти моя великанша что-то разносила к чертям. Кажется, кровать я все-таки не уберег, моя бестия и её разнесла.

Она так закричала, когда достигла оргазма, что я последовал за ней практически сразу же. Возможно все дело в порезах, оставшихся на моей спине от ее когтей, сексом заниматься с ней очень травмоопасно.

В очередной раз уберег нас от падения на первый этаж, прижал ее к себе, позволяя ей отдохнуть немного, хотя самому отдыхать не особо хотелось. Все-таки двенадцать лет — слишком долгий срок.

Моя великанша улыбается со странным выражением лица, которые я видел только раньше на ее лице. Как будто моя чертовка очень счастлива. Мысленно почему-то выбираю, в какой лаборатории ее запру, что бы ни одна живая душа не видела этой улыбки кроме меня.

Подминаю ее под себя, она все еще улыбается ТАК, а потом гаснет, так как будто кто-то вытянул всю радость с этого мира. Отвлекаюсь на ее грудь, мне не нравится мысль, что возможно она не улыбается из-за меня.