Доза (СИ) - "KrisssTina V" - Страница 93

– Я… Я не понимаю, что вы имеете в виду, Повелитель.

– О, думаю, ты знаешь. Это любовь, мальчик мой. Любовь.

Он произносил это слово с таким наслаждением, что можно было подумать, будто он знает о любви все. Будто он чувствует ее ежедневно, вдыхает полной грудью и живет этим.

Драко потер шею. Неприятное ощущение, которое возникло, когда он представил их с Темным Лордом совместную прогулку, не уходило.

– Любовь?

– Именно. Одиннадцать лет он был одинок, и вдруг в школе смог собрать вокруг себя преданных людей, способных отдать за него свою жизнь. Что это, Драко? Как это возможно?

Людей.

О ком он?

Сириус Блэк? Все семейство Уизли, включая девчонку, на которую Поттер пускает слюни? О них, верно? Точно о них, о ком же еще?

– Они глупцы?

– О, сынок, глупость – это противоположное значение того, что я хотел сказать. Здесь ум. Такой ум, которого я прежде не видел. Ты знаком с ней?

Драко вздрогнул.

– С кем?

– С этой умной девочкой, Гермионой Грейнджер? Если бы не она, Гарри Поттер и вполовину не был бы так силен.

Ступенька. Чертова ступенька, Грейнджер, как же так. Это ж надо было так вляпаться – застряла нога в ступеньке.

Захотелось расхохотаться, но вместо этого он нахмурился.

– Я не вожусь с гриффиндорцами, Повелитель.

– А вот зря, – тон у Лорда стал поучительным. – Если бы ты познакомился с ней чуть ближе, твое новое задание было бы гораздо более выполнимым.

– Что за задание?

– Я думаю мне стоит освободить тебя от тяжелой ноши. В конце концов, было бы бессердечно заставлять тебя становиться убийцей в столь нежном возрасте. Чистота твоей души еще сыграет нам на руку, верно? Я найду кому поручить убийство директора, лучше приведи мне эту умную девочку, и мы убьем сразу двух зайцев. Лишим Гарри Поттера его гениальности и приобретем свою.

Он слышал хохот и шум дождя – не мог понять, что громче. Темный Лорд смеялся каркающе, грязно. Звуки, вылетающие изо рта Пэнси, были булькающими, он словно задыхался, пытаясь бороться со смехом.

Драко отступил на шаг.

Грейнджер.

Мерлин, Грейнджер, зачем ты вообще существуешь? Зачем так много читаешь, помогаешь Поттеру, лезешь под огонь?

Грейнджер, зачем ты подставляешь меня, зачем?!

Крик, что рвался изо рта еще в башне, сейчас застрял комом в горле.

Так, Малфой, соберись. Он ждет ответа.

КАКОЙ ОТВЕТ Я МОГУ ЕМУ ДАТЬ.

Он хочет Грейнджер. Его Грейнджер: краснеющую от пошлых шуток, комплиментов и дополнительных баллов от учителей. Грейнджер, что упрямо вскидывает вверх подборок, когда спорит, смотрит с нежностью, когда чувствует вину, постоянно облизывает губы, читает, даже когда ест, и знает все на свете.

Он.

Он хочет смотреть на нее своими мерзкими глазами, впавшими в лицо, говорить с ней своим изуродованным ртом, рассказывать ей свои тупые шутки и трогать ее?

– Нет, – вырвалось раньше, чем он сумел подумать.

Пэнси подошла к нему, ее голова наклонилась, брови сошлись друг с другом в одну полоску.

– Что ты сказал?

Драко мотнул головой. Возьми себя в руки!

– Я… Я уже почти закончил с прошлым заданием, Повелитель. Не нужно другого.

Он осмелился поспорить. Отец за такое дал бы ему пощечину и еще неизвестно сколько долбил нравоучениями.

– Ты уверен?

– Да! У меня почти все готово. Остались мелкие приготовления. Уверяю вас, директор будет мертв до того, как закончится учебный год.

Снова послышался звук, который Малфой не сразу смог разобрать. Он надеялся, что это означало полное удовлетворение.

Холодная рука Паркинсон коснулась его щеки. Она показалась ему такой приятной. Если бы Темный Лорд притронулся к нему сейчас своей кожей, он не вынес бы этого.

– Ты не похож на своего отца, Драко. Люциус… – Темный Лорд сделал паузу, будто перекатывая следующие слова у себя во рту. – Он труслив. Ничтожен. Он не способен ни на что, кроме слепого поклонения. А ты другой.

В другой раз Драко оскорбили бы подобные выражения в адрес отца, но сейчас его это не заботило. Ему было слишком страшно услышать то, что ему скажут.

– А знаешь, почему ты другой, сынок?

Малфой помотал головой.

– Нет.

– Ты похож на молодого меня. Полон амбиций и можешь больше, чем о тебе думают.

Он произнес это с гордостью, а Драко захотелось воткнуть себе ветку в шею. Сходство с Темным Лордом было отвратительно ему. Даже мысль о том, что у них может быть что-то общее, заставляла его чувствовать презрение к себе, отвращение к каждому своему слову и поступку.

– Я польщен, Повелитель, – голова снова склонилась вниз и, наконец, ладонь исчезла со щеки.

Тело Пэнси отдалилось.

– Знаешь, твои способности и правда восхищают меня, Драко. Думаю, ты справишься сразу с двумя заданиями.

Как будто вместе с дождем на голову обрушилось целиком все небо. И проломило дыру в темени.

Драко поднял взгляд.

– Что?

Его не волновало, что он был мокрым насквозь, что от холода едва не стучали зубы, что перед ним стояла его бывшая почти-подружка, влюбленная в него, глупая девочка, которая ничего плохого не сделала, а всего лишь мечтала быть с ним. А теперь она была мертва с вероятностью в девяносто процентов.

– Закончи дело, а потом приведешь мне девчонку. Время еще есть, сынок. Думаю, ты справишься.

Наверное, если бы разговор не закончился так же неожиданно, как начался, Драко бы бросился на Пэнси и перегрыз ей глотку, но уже секунду спустя она снова говорила с ним. Говорила своим голосом, весело и непринужденно, будто ночные прогулки под дождем в Запретном лесу были для них обычным делом.

Он не слышал ее.

Развернувшись, он бросился прочь с этого места, чувствуя, как хлюпает под ногами грязь и поскрипывает тело под мокрой одеждой.

Нет.

Нет-нет-нет, только не это!

Почему так, почему с ним? Все не могло стать настолько хуже! И так было плохо, страшно, до блевотины отвратительно, почему сейчас?

Почему ОНА?

Грейнджер. Ступенька. Дура.

Споткнулся и едва не упал рожей в грязь. Ладони утонули в склизкой жиже. Пошатываясь, поднялся на ноги, попытался набрать скорость и побежать, но ноги отказались слушаться. Опустился обратно, не пытаясь больше идти.

Наверное, это был пик. Его просто ударили в сердце так, что он перестал чувствовать что-либо, кроме боли. Она была острой, как лезвие бритвы и кромсала, резала, рвала его на куски, отламывала от него части и снова кромсала, резала и рвала. От него ничего не оставалось, он весь разлагался на песчинки, сидя в грязи, под падающим с неба океаном слез, и его крик, разлетающийся по воздуху громким эхом, тонул в шуме дождя, в шорохе деревьев, в глушащем страхе, заткнувшем уши, рот, глаза.

Все превратилось в пустоту.

Все, на что он надеялся крупицами своего сознания, обрушилось на него полной безысходностью. Мерлин, на что он рассчитывал? На выход? На то, что он сможет спастись, просто посмотрев ей в глаза? Что ее веры в него хватит на двоих?

Он глупец, он давно уже должен был понять, что нет выхода. Затянул ее. Взял и привел ее к нему в руки – хрупкую, с чистой душой, прямо на блюдечке.

Снова крик. Кричал, сбивая с губ капли воды.

Лживый, глупый, наивный.

Грейнджер застряла ногой в ступеньке, а он по уши погряз в безвыходности. Ему даже умереть не позволят, если он решится, потому что такие как он не умирают спокойно, таких как он ждут муки. Его заставят.

Блять, это конец, он в жопе, его заставят сделать это.

Грейнджер.

Нужно бежать. Нужно заставить ее исчезнуть. Позвать Поттера, рассказать ему все, придумать план и стереть ее с лица земли, чтобы даже сам дьявол не смог ее найти.

Боже. Нет. Ничего не получится. Слишком поздно, за ним следят. Всех убьют. Отца, маму. Маму. Она не виновата. Для нее он всего лишь мальчик, для нее он – единственное, ради чего стоит жить. Ее убьют, если он не приведет Грейнджер.

Он не сможет. Блять, он не отдаст ее.