Доза (СИ) - "KrisssTina V" - Страница 89

– Есть какие-то странности в ее поведении, ты не думаешь?

– Единственная странность, которая сейчас есть – что ты и я разговариваем в коридоре среди ночи. И какого дьявола ты не с Грейнджер?

Он постарался задать вопрос легко, словно ему плевать, но внутри разбухало, как промокший кусок губки, острое беспокойство. Это давно стало привычным делом – чувствовать беспокойство за эту дуру. Драко с ностальгией вспоминал времена, когда ему было на нее насрать. Славные были деньки. Завидев ее в коридоре, он придумывал оскорбления и смеялся, как ненормальный, когда она спотыкалась или когда Гойл, толкнув плечом, отбрасывал ее к стенке.

Что сделал бы Драко сейчас? Если бы Гойл толкнул ее в стену, что бы он сделал? Даже от мысли об этом под языком собиралась злость.

Поттер посмотрел на него. Малфой почувствовал его полный презрения взгляд кожей.

– Тебе-то что?

– Ты должен патрулировать.

– Не должен. Я вообще-то не староста, я вызвался добровольно, захотел – передумал.

Драко хмыкнул.

– А ты молодец. Бросил подружку одну, ночью в коридоре школы, зная, что с одной из нас «что-то не так».

– Звучит так, будто ты беспокоишься.

– Мне все равно, что ты там думаешь. У тебя мозгов, как у таракана, так что вали, куда шел.

– Нет уж, Малфой, давай поговорим, раз встретились, – придурок спрятал руки в карманы брюк. – Что происходит с Пэнси?

– А что происходит?

– Она ведет себя так, словно повредилась головой. Хотя, я бы не удивился, с таким другом как ты.

– Дружба, Поттер, понятие переоцененное. Его придумали, чтобы как-то оправдывать неумение самостоятельно принимать решения.

– Если ты не умеешь дружить, не придумывай этому никаких оправданий – звучишь немного жалко.

Драко помотал головой и зашагал дальше по коридору, теперь чуть быстрее, чем ранее. Поттер не отставал. Они шли бесшумно, но все равно казалось, что этот идиот привлекает внимание. Какого черта он привязался? Почему бросил Грейнджер? Где ее носит вообще?

В последнее время эта тупица нарывалась на неприятности. Словно искала проблемы, мало было того, что она была в курсе почти всех планов Драко, так теперь еще и впутывала в это дело своего дружка. Нет, не к добру это было, ох не к добру. Если Поттер узнает больше, то план Драко может провалиться. А Поттер узнает больше. Дайте этому ублюдку одно крошечное подозрение, и он вскроет вам череп обгрызенными ногтями.

– Если ты что-то сделал с Пэнси, то не нужно скрывать это, Малфой. Я рано или поздно узнаю.

– Что-то сделал? – Драко снова прикинулся, будто ему смешно. – Что я мог сделать? Я чист и прозрачен, в отличие от тебя.

– А со мной что не так?

– Тебя весь год где-то носит. Прогуливаешь уроки, на переменах не видно, и твои дружки теперь чаще болтаются вдвоем. У меня есть глаза, Поттер, я не слепой.

– Как и я. Кэти поправилась кстати, – при упоминании Белл внутри у Драко что-то крепко сжалось. – Она вернется в школу на следующей неделе.

Он даже не убавил шаг. Несмотря на то, что под веками тут же вспыхнули красками сны о ней, Драко знал, как держать марку.

– Кэти? Твоя бывшая? Я просто плохо запоминаю имена.

– Как хорошо тебе удается прикидываться.

Драко ускорился. Коридоры сменялись один другим, как будто они блуждали в лабиринтах. На самом деле, будучи старостой, Драко думал, что выучил эти коридоры, что знал, через сколько метров нужно повернуть и какое количество картин висит у той или иной двери. Но Хогвартс иногда преподносил сюрпризы.

Он не ответил. Повернув в очередной раз, он замер. На полу перед ними что-то лежало. Поттер поравнялся с Драко и наклонился, чтобы поднять.

– Это шарф Пэнси?

Драко направил на него свет от палочки.

– Точно. Она же единственная слизеринка в школе.

Поттер вздохнул.

– Ладно, я тебя раздражаю, это взаимно, но мы оба знаем, что с ней что-то не так. Выключи уже свою ублюдочность или хотя бы на время убавь ее. Нужно найти девушку.

Он был прав, но Драко лучше бы себе язык откусил, чем признал это.

Пришлось вернуться в гостиную, чтобы оставить там книги из библиотеки. Стопка оказалось внушительной. Несколько томиков были настолько старыми, что буквы на корешках полностью стерлись, а страницы пожелтели и совсем истрепались.

Профессор Трелони на третьем курсе сравнила душу Гермионы с этими страницами. Сказала, что она сухая. Тогда она, скорее всего, была права. И на самом деле Гермионе хотелось бы и сейчас оставаться той четырнадцатилетней девочкой, которой эти слова были адресованы. Тогда ее волновали родители, друзья и спасение жизней. Она жаждала справедливости и не позволяла себе даже подумать о том, чтобы упасть в любовь. Тем более, в такую. Теперь же она ломала себя снова и снова, наступала на грабли, рассыпалась на кусочки, врала, шла на ужасные поступки и прощала такие же…

Она была отвратительна сама себе и завидовала сухим страницам. Они хранили много тайн, но их можно было прочесть при желании. Гермиона же не могла бы прочесть свою душу теперь – так она изменилась.

Полная Дама посмотрела на девушку с недовольством. Ее больше всех в замке возмущало позднее патрулирование, ведь старосты то и дело нарушали ее шаткий покой.

– Сколько можно бродить туда-обратно, девочка? – сказала она тоном, лишенным терпения.

Гермиона решила, что сейчас не время, чтобы пререкаться с картинами, и вздохнула.

– Прошу прощения.

– Прощения? Все нормальные картины давно спят, а мне снова придется ждать, когда ты вернешься, – она драматично вздохнула и принялась размахивать веером перед собой. Ее лицо словно стало еще круглее, а губы сжались. Она посмотрела Гермионе за плечо и добавила: – Ну вот, еще одна. Кто вас выпускает в такое время?

Гермиона обернулась. Никто с факультета не ходил по замку после отбоя, все боялись ее гнева и того, что с ними сделает профессор Макгонагалл.

Она увидела сначала темную тень, а потом Пэнси. Та стояла напротив, на верхней ступеньке лестницы, губы ее исказились в подобие улыбки, а голова была чуть наклонена вниз.

Внутри все сжалось от непонятного страха. Гермиона нырнула рукой в карман и нащупала палочку.

– Пэнси? Разве ты не должна патрулировать с Малфоем?

– С ним скучно, – сказала она и хихикнула. – К тому же, у него есть компания.

– Компания? – Гермиона отступила от картины и начала спускаться по лестнице. Пэнси шла следом, ее каблуки стучали по ступенькам и эхо разлеталось по всему коридору.

– Твой приятель. Очаровательные зеленые глазки.

Паркинсон – настоящая Паркинсон – никогда бы не сказала такого о Гарри. И о ком-либо из Гриффиндора. Она бы в жизни не признала кого-то из них симпатичным, даже если бы думала так в глубине души.

Злость на саму себя наполнила Гермиону до краев. Ей стоило прислушаться к Малфою и к собственной интуиции уже давно. Стоило в первый же день начать искать информацию, как она делала обычно. Что стало с прежней Гермионой, которая утоляла любопытство через минуту после того, как узнавала новый факт?

«Меньше нужно отвлекаться на всякие глупости», – подумала она про себя и стало только хуже.

И вот теперь в ее комнате лежали книги, которые могут привести ее к истине, но она не может ими воспользоваться прямо сейчас и не знает, чего ждать от девушки, шагающей позади.

В памяти всплыло правило: «Не поворачивайся спиной к врагу».

Была ли Пэнси врагом? Наверное, лучше перестраховаться, чем проверять.

Она остановилась и, обернувшись, направила на Пэнси луч света. Слизеринка не сощурилась, не прикрыла глаза рукой – только улыбка стала шире. Гермиона воспользовалась этим, чтобы рассмотреть ее повнимательнее.

Внешне она была той же Пэнси, что вошла в здание школы в сентябре этого года. И до сих пор никто кроме нее и Малфоя не замечал в девушке изменений, но она вела себя иначе, говорила иначе, и только в походке прослеживались черты прежней Паркинсон.