Черный Ключ (СИ) - Эвинг Эми - Страница 4

— Все по порядку, — говорю я. Я вздыхаю и начинаю рассказ.

Глава 3

— Итак, на очереди Западные Ворота, — говорю я, едва сдерживая зевоту. Мы пробыли в Южных Воротах всю ночь до рассвета. — Отправляемся через два дня.

— Дождаться не могу сегодня заснуть в собственной постели. — Рейвен неловко ерзает в своем сыром плаще.

Вагон забит рабочими, хотя солнце показалось на горизонте менее часа назад. Люсьен сделал нам всем поддельные документы, определяющие нас как рабочих фермы. Лучший способ перемещаться между округами города, сказал он, это прятаться у всех на виду. Никто в любом случае сильно не думает о рабочих Болота.

В нашу первую поездку сюда я в ужасе думала, что Ратник нас заметит, посмотрит на наши неубедительные бумажки и закричит: «Арестовать их!». Но все в Жемчужине считают, что Рейвен мертва, и меня никто не ищет, потому что все думают, что моя сестра — это я. Ратник, проверявший наши бумаги, едва на нас взглянул.

Тоже самое было и с другими инкубаторами. Никто не замечал двух подростков-фермеров.

Я смотрю, как поднимается солнце над глинобитными домами, мелькающими перед окном поезда. Эта поездка так отличается от той, что вела на Аукцион. Тогда я начинала новую жизнь в чужом месте, полная страхов и предвкушения.

В этот раз я точно знаю, куда направляюсь — назад в Белую Розу. И я не могу дождаться прибытия.

Интересно, каким будет этот день для Джинджер, Тони и Хны. Должно быть, они чувствуют себя такими странными, такими живыми, все вокруг яркое и новое, цвета более четкие, запахи более сильные. Я рада, что у них есть Эмбер и другие девушки в помощь. Хна тут же соединилась с Воздухом — в ее глазах было изумление, когда ветер начал кружиться вокруг нее, реагируя на ее мысли. Скарлет показала Джинджер, как сделать небольшие трещины в земле, а Тони направила капли дождя вспять. Я никогда не устану от вида этих девушек, которые познают свои способности. И чем больше мы с Рейвен их встречаем, тем сильнее мои надежды.

Мой желудок урчит. Надеюсь, Сил сделала печенье на завтрак. Теплое, слоеное печенье с клубничным джемом сейчас было бы идеально. И поцелуй Эша, и, может быть, объятие от Инди. Инди любит обниматься.

Я не осознаю, что заснула, пока Рейвен не трясет меня.

— Мы на месте, — говорит она.

Продираясь сквозь толпу, мы сходим с поезда на станции Бартлетт, и мое сердце подскакивает, когда я вижу Сил среди множества тележек и повозок; ее лошадь, Репка, трясет своей песочной гривой. Сил одета в свой обычный комбинезон и фланелевую рубашку. Ее странные черные волосы с полосками седины на висках окружают ее голову как дикий нимб.

— Итак, — говорит она после того, как мы забрались на повозку, и она щелкнула Репку поводьями, — как все прошло?

— Как обычно. Сначала они были напугаными и упертыми, но, когда они видят фотографии и затем скалу, все меняется, — говорит Рейвен.

— Его Королевская Ключность будет этим доволен, я уверена, — говорит Сил. У них с Люсьеном своего рода сдержанная дружба. Но я подозреваю, что они заботятся друг о друге больше, чем когда-либо признают.

— Как дела в Белой Розе? — спрашиваю я.

Она хмыкает. — Вас не было одну ночь, что, ты думаешь, Сиенна спалила дом?

— Я бы не удивилась, — бормочет Рейвен.

— Думаю, твой бойфренд почти не спал, но в остальном все по-старому. Сиенна показывает свой характер, а Инди постянно пытается, черт возьми, обнять меня. Оливия начала шить очередное платье. Бальное одеяние, говорит она. Спросила меня, не могла бы я каким-нибудь образом достать для нее немного шифона.

Рейвен и Сил посмеиваются над этим, но меня привязанность Оливии ко всему королевскому заставляет нервничать, а не веселиться.

Сил любит жаловаться на новых девушек, но, я думаю, она в тайне наслаждается компанией. Она так долго была одна, прежде чем Азалия, сестра Люсьена, не нашла ее.

Когда мы въезжаем в лес, я снова начинаю дремать. Сегодня будет теплый день; капли прошедшего ночью дождя скатываются с листьев, и Рейвен поднимает капюшон плаща. Я свой не поднимаю. Мне нравится ощущение воды в волосах.

Чем дальше мы забираемся, тем гуще становится лес. Здесь спрятана Белая Роза, защищенная некоей древней магией Паладинов, как подозревает Сил. Она верит, что они привели ее сюда, к поляне, где не осталось ничего, кроме разрушенного фермерского дома. Деревья в этом лесу приняли странную форму, их стволы изогнуты под странными углами, их ветви иногда растут прямо в землю.

Нутром я чувствую мягкий рывок, говорящий о том, что мы близко.

Действительно, мы заезжаем на поляну несколько минут спустя; нас приветствует фермерский дом из красного кирпича по центру поляны. И, что еще более приятно, знакомая фигура, стоящая на переднем крыльце.

Эш уже спустился и бежит к нам, хотя мы не проделали даже пол пути через поляну. Я спрыгиваю с повозки и бегу ему навстречу. Он поднимает меня на руки, и я зарываюсь лицом в его шею.

— Вы вернулись, — шепчет он. Я целую его в ухо.

— Надеюсь, ты не слишком волновался.

Он ставит меня на ноги. — Я поспал целый час или два. Уже лучше.

Я пробегаюсь пальцами по его волосам — они отросли за последние пару месяцев — затем мягко дотрагиваюсь до синяков под глазами. Он берет меня за руку, и мы шагаем обратно к дому. Сил и Рейвен уже внутри. Я рассказываю ему о последних трех девушках.

— То есть теперь все суррогаты Южных Ворот, отправляющиеся на Аукцион, знают, что они Паладины, — говорю я. — Есть новости из других округов?

В то время, как Болото кажется практически нетронутым раздором, назревающим в городе, в Банке и Смоге дела плохи. И, хотя я понимаю, что революция это предполагает, но мне отвратительно видеть эти газетные сообщения — бомбежка, урон, смерти. Каждый день мы слышим об арестах и актах насилия, и их становится все больше. Общество нацеливается на королевские опорные пункты — казармы Ратников, судебные учреждения и банки. Пытаемся оценить, как быстро они реагируют, и хотим запутать королевскую власть. Никогда не нападаем на один квартал или округ два раза подряд. Рисуем черные ключи на стенах и дверях. До нас доходит все больше сообщений о не спланированном насилии, люди атакуют знать по собственному усмотрению.

Эш тренирует ряд членов Общества в этом квартале, но его охват ограничен, поскольку все еще существует ордер на его арест и казнь. Он не может отправиться в другие кварталы или другие округа, как я.

— В основном все то же самое. — У Эша глубокая морщина на лбу. — Я не могу прекратить думать о компаньонах. Если бы я только мог к ним попасть, они могли бы нам сильно помочь.

— Я знаю, — говорю я спокойно. Мы обсуждали это прежде. — Люсьен говорит, что он делает для них все возможное. А ты все еще беженец.

— Люсьен не делает ничего, потому что он не может ничего сделать для них. Они ему не доверятся, — говорит Эш. — Это факт.

Я не хочу снова спорить об этом. За последние несколько месяцев Эш становился все более и более неугомонным; его беспокойство за компаньонов растет с каждой новой атакой на Банк.

— Но ты так помогаешь здесь, — говорю я. — Посмотри, что ты сделал для Рейвен, для Уистлера и его команды, для всех членов Общества в Южном Квартале.

Уистлер, один из лучших агентов Люсьена, управляет тату-салоном, где проходят тайные встречи Общества. Мой брат Охра теперь работает с ним. Эш учит других молодых людей драться, чтобы они могли научить тех, кто находится в близлежащих кварталах и округах, поскольку сам не может покинуть Южный Квартал.

— Ага, только в этом квартале и только по ночам, когда меня никто не может видеть, и только, когда Сил туда отправляется. — Эш останавливается и присаживается на передние ступени, потирая висок запястьем. — Рай сейчас в Жемчужине, прямо в доме у Герцогини! Если бы я только мог… связаться с ним каким-либо образом. И не упоминай Люсьена еще раз — он гений, но общеизвестно, что компаньоны с подозрением относятся к фрейлинам. Они могут принести много неприятностей, если захотят.