Плюшевый свидетель - Данилова Анна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/36
• Следующая

– Да, ты говорил, что Вера здесь ни при чем, – напомнил ему Мещанинов.

– Предлагаю оставить все это до утра. У меня уже голова разболелась. Давайте все по домам, а завтра ты, – он обратился с Мещанинову, – позвони мне. Может, что-нибудь прояснится. Насчет еды не беспокойся, я все устрою, и твоя Вера не умрет с голоду. Что касается этого узла, то я сейчас запру его в сейф, а утром оформлю все как полагается. Заодно и сверим опись, – и он помахал перед носом у Александра густо исписанным большим листом бумаги. – Завтра же отдам это на экспертизу, все написано от руки, а это тоже немало.

Александр попрощался с Сергеем и поехал к Собакину.

Захар встретил его в халате и с сигаретой в руке. Он жил с женой и сыном. В просторной передней стоял гоночный велосипед, на полу в круглом аквариуме вместо рыб торчали разноцветные зонты.

– Все спят, поэтому будем говорить на кухне, – Захар пригласил Александра к уже накрытому столу. – Я ждал тебя. По глазам вижу, что хочешь есть, поэтому не ломайся, не отказывайся и садись. Вот здесь селедочка, картошка, остыла, правда, колбаска. Ты за рулем, поэтому согрею чай. У меня отличный чай, ты такой никогда не пил… У тебя что-нибудь стряслось?

– Стряслось, – и Александр рассказал ему про Веру.

– Вера… – задумчиво произнес Собакин и зацепил вилкой ломтик маринованной селедки. – Мы с Ренатом часто встречались, он много чего интересного из своей практики рассказывал, но имен, разумеется, не называл. Знаешь, какой больной народ вокруг нас живет? Да и мы сами, скажу я тебе, нездоровы. Но вот одна особа доставала его больше других. И все по телефону. Угрожала ему, говорила какие-то оскорбительные вещи, открытым текстом заявляла ему о том, что он ее в молодости соблазнил и она от него родила ребенка. Потом придумала, что детей уже двое, что им нечего есть, и если он в ближайшее время не станет присылать ей алиментов, то она найдет способ его заставить сделать это… Словом, полнейший бред. А потом пошли звонки с угрозами…

– Но зачем он все это слушал?

– Как он мне объяснил, этот голос казался ему знакомым, и он, слушая эту ненормальную, хотел вычислить ее, чтобы в будущем эти звонки наконец прекратились. Он пытался вспомнить, кто из больных, точнее, тех, с кем он работал как психотерапевт, был в него влюблен. Оказалось, как он мне говорил, что их довольно много. Женщины, особенно в критическом возрасте, зачастую видели в нем не только психотерапевта, но и мужчину. Ведь в основном проблемы возникали у них именно из-за равнодушия к ним мужей или любовников. А Ренат, в силу своей профессии, тратил на них много времени. Внимательно выслушивал их, понимал наконец, и то участие, которое он принимал в их проблемах, да и в жизни в целом, некоторые воспринимали как любовь. Обычные дела… Мне жаль, что его нет и что он никогда больше не переступит порога этой квартиры. Он был замечательным человеком, с ним было общаться одно удовольствие. Умен, красноречив… А как он умел посмеяться, как рассказывал анекдоты! Я не знаю больше ни одного такого человека. И мне его очень не хватает. Что касается твоей Веры, то здесь, я чувствую, что-то нечисто. Пусть она не убивала, вернее, конечно, она не убивала, раз вы были с ней вместе в момент убийства, но убийца почему-то решил подставить именно ее. Почему? Насколько я понял, одна Августа знала о том, что твоя Вера собирается встретиться с Ренатом.

– Августа-то знала, но записку, в которой говорится о встрече Веры с Нагаевым, могли увидеть муж и его любовница.

– Значит, тебе надо встретиться и с мужем, и с его любовницей, чтобы понять, что это за люди и был ли им резон подставлять Веру. И если кто-то из них решился убить Рената, то не проще ли им было убить Веру?! Я понимаю, что это звучит ужасно, но это всего лишь логично. А ты как думаешь?

– Так же. Я хотел встретиться с ними, чтобы хотя бы расспросить, кто бывал в квартире Веры в ее отсутствие. Кто мог взять пальто… Я не верю, что это она изображена на снимке, разговаривающая с Нагаевым. Да и фотограф этот… Как-то все это странно, очень странно…

– Может, и странно, но Ренат действительно часто назначал встречи именно в парке. Не все его клиенты или пациенты, не знаю, как правильнее их назвать, хотели приходить к нему в кабинет. Они боялись встретить там кого-то из знакомых. Поэтому он встречался с ними на нейтральной территории. Могу даже объяснить почему.

– И почему же?

– Да потому что он живет в двух шагах от этого парка. Вот и все объяснение.

– Захар, что мне делать?

– Ты должен встретиться с мужем Веры, его любовницей, а потом, если ничего за это время не прояснится, поговори с фотографом, постарайся узнать, зачем он приходил в прокуратуру и давал показания против женщины, которую он наверняка не знает, но которая, как ему кажется, может иметь отношение к убийству Рената.

Александра так и подмывало рассказать Захару о найденных ценностях, принадлежавших Нагаеву, но он не имел на это права. К тому же, решил он, Собакина и так вызовут в прокуратуру, чтобы он, как самый близкий друг Нагаева, подтвердил, что это действительно его вещи, и кто из окружения доктора был вхож в его квартиру и мог знать о существовании картин, икон и прочих ценностей.

Уже перед тем, как расстаться, Александр спросил его об Августе и какое место в жизни Рената играла эта женщина.

– Августа? Да, она часто бывала у Рената и могла все знать, но в данном случае она здесь уж точно ни при чем. Ренат ей нужен был живой.

– В смысле?

– Дело в том, что Августа кормилась за счет Рената. Поставляла ему клиентов и имела от этого свой процент…

– Ах, вон оно что! Теперь я понял одну ее фразу… – И Александр рассказал Захару о том, как пытался намекнуть в разговоре с Августой, что в случае, если бы она посылала ему, адвокату, клиентов, то имела бы свой процент. – Она так и сказала: «Это мне уже знакомо…»

– Правильно. Каждый зарабатывает как может. Она и мне иногда посылала, но через Рената. Они хорошо ладили, и Августа очень горевала, когда Рената убили. Много пила, правда, но плакала по-настоящему. И я понял, что она тоже могла быть влюблена в него. Он был очень красив, и женщины были от него без ума. Думаю, что и Августа когда-то побывала у него в постели. Но это уже нас не касается, не так ли? – И Захар устало прикрыл глаза. Вздохнул: – Не переживай, старик, может, все прояснится и твою Веру отпустят под залог? Деньги у тебя есть?

– Есть…

– Если не хватит, звони.

Они пожали друг другу руки, и Александр поехал домой. Оттуда он позвонил Котельникову, чтобы узнать имя и адрес фотографа. Вот теперь он точно знал, что делать.

Вере лишь под утро принесли еду. Часть она отдала женщинам, находившимся вместе с ней в камере, остальное съела сама. Она всю ночь не спала и все думала о тех чудовищных совпадениях, связанных с ее записями в блокноте, которые так повлияли на отношение к ней следователя. И его можно было понять. Убит состоятельный человек, из его квартиры похищены антикварные вещи и деньги. Кроме того, Нагаеву незадолго до смерти звонила с угрозами женщина, которая называла себя Верой. «Эту женщину тоже звали Вера. Вот такое дичайшее совпадение. И еще пистолет… Теперь ты понимаешь, почему я спросил тебя о докторе?» Она пыталась себе представить телефонную будку где-нибудь на окраине города, а в ней трясущуюся, с запавшими глазами безумную женщину, которая звонит Нагаеву и требует, чтобы он ответил на ее чувства… Как она обращается к нему? «Ренат Атаевич, я люблю вас, вы помните меня, я Вера, та самая Вера, вы помните? Приходите на то же самое место, где мы с вами встречались в прошлый раз. Я буду ждать вас там…» Или: «Ренат, ты свинья. Как ты мог так поступить со мной? Мне пришлось сделать аборт, я потеряла нашего ребенка. Приходи. Надеюсь, ты еще не забыл моего адреса. Если же ты не придешь, я сама найду тебя. Мне нечего терять… Я убью тебя, Ренат».

• Предыдущая
• 22/36
• Следующая