Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров (СИ) - Боброва Екатерина Александровна - Страница 77

Остановился, грациозно опустился на живот, поджав под себя лапы. Повернул голову на гибкой шее, осмотрел гостью, неодобрительно вздохнул и сорвался с места.

Вернулся буквально через пару минут — Аня следила за его полетом, прикрыв ладонью глаза от солнца. С хрустом свалил перед девушкой на камень сухое дерево, выдранное с корнем. Выплюнул огненный сгусток, и деревяшка весело занялась огнем.

Аня молча хлопала глазами, переваривая увиденное. Не каждый день тебе костер дракон устраивает. Не каждый день в корзине летаешь. А с костром уютнее стало. Закат, алеющий в его пламени ледник, сине-фиолетово-розовое небо, горы… Романтика. Не хватает только принца. Она оценивающе посмотрела на дракона. Увы, нет. Вариант: поцеловать — а вдруг превратится в принца — не ее. Тут скорее голову откусят, чем романтический порыв оценят.

Сжав зубы — тело совсем одеревенело — Аня вылезла из корзины. Подошла к костру, выставляя вперед руки, и блаженно зажмурилась — хорошо-то как!

Виски сдавило — первый признак ментальной связи, голова с готовностью заболела, возмущаясь насилием.

«Горы… нет ничего лучше их на свете».

Аня согласна кивнула — горы всегда прекрасны. Суровы, непреклонны, но завораживающе прекрасны: от одинокой вершины до глубокой пропасти.

«И небо… Без крыльев не поймешь».

«Осталось о погоде поговорить и все, можно закругляться — визит вежливости окончен», — с нарастающим раздражением подумала Аня.

Она повернулась, и взгляд упал на стоящую позади нее корзину.

— Откуда она у вас? — произнесла вслух, надеясь, что дракон уловит адресованную ему мысль. Действительно, уловил.

«Были тут двуногие. Забавные. Мы их не трогали какое-то время, очень уже они весело вокруг камней скакали. Достанут из дыры в горе и скачут».

— А потом? — спросила, понимая, что услышит.

«Мы их в дыру и поскидывали. Там еще много камней осталось. Пусть порадуются».

Аня сильно сомневалась, что старатели были счастливы, скорее всего, сейчас они уже мертвы. И корзина, она вновь на нее покосилась, как раз была той самой «радостью», вокруг которой старатели и устраивали забавлявшие драконов танцы.

— И много тут у вас людей живет?

«Постоянно заводятся», — по-человечески вздохнул дракон.

«Люди, как паразиты под чешуей — мелкие, давить лень, а жизни спокойной нет. Только проверишь побережье, глянь — через сезон снова завелись. Ветки над головами сложили и думают, что спрятались. Подожжешь — выскакивают. Часть подавишь, часть съешь, часть в море скинешь. Отдохнешь — три дня лету от одного края нашей земли до другого, а они уже в самой любимой долине появились, где наши самки себе потомство выводят».

Аня пыталась слушать отстранено, хоть во рту и пересохло, а руки мелко подрагивали.

«Другая культура, — уговаривала себя, — другой менталитет», но толерантность просыпаться не хотела. Вместо нее поднималась изнутри злость.

— Не смущает, что я — тоже человек?! — спросила, посылая к чертям дипломатию.

Дракон выдохнул несколько искорок, и они, кружась, алыми точками опустились на камни.

«От человека в тебе лишь оболочка. То, что внутри, скоро прорастет».

Аня опустила глаза вниз, в ужасе посмотрела на свой живот.

— Как прорастет? — спросила, обмирая от страха. Сразу вспомнился фильм «Чужой», и страх тут же стал реальностью, скрутившей живот приступом боли.

В голове забухал смех. Ане показалось, что ей на голову одели колокол и ударили в него пару раз.

«Не скоро и не оттуда. Сама поймешь».

Ясно. Подробностей не будет.

Аня прикусила губу. Было жаль себя, жаль старателей и всех «людишек-паразитов», тщетно селящихся на побережье огромного материка.

На краю сознания заскреблось нечто гениальное… Осталось только его изловить и хорошенько обдумать.

— Значит, люди вам мешают?

Дракон выразительно фыркнул.

— А если я предложу мир, где нет людей? Где есть горы, много воды, острова, но людей нет. А те, кто живет под водой, вам не помешают.

«А если и помешают — сожрете», — эту мысль она еле успела поймать, чтобы не озвучить. Нечего подбрасывать столь очевидные идеи тому, кто и так жрать горазд.

Совесть шевельнулась и попыталась призвать к порядку разгулявшееся воображение, но была решительно отправлена погулять. Не будь русалки столь настойчивы в своем желании развлечься за чужой счет, а драконы сильны и агрессивны, они ужились бы в одном мире, а так…

С другой стороны — драконы в небе, русалки в воде — поделят как-нибудь, если ума хватит. А если не хватит… Додумывать Аня не стала. В любом варианте, она бы поставила на драконов. Симпатичнее они, хоть и людоеды.

ГЛАВА двадцать четвертая

Как и обещал Фиолетик, ровно в двенадцать «карета превратилась в тыкву». Плети, обвивавшие запястья, съежились, пожухли и рассыпались в пыль. Впрочем, дракону ее невидимость и до этого ничуть не мешала.

Она так же в корзине была спущена вниз, в долину. Здесь уже царили густые сумерки, алел закат на вершинах гор, ветер затих, умолкли птицы. Горько пахло надвигающейся осенью, Аня только сейчас заметила желтеющие листья кустарников. Было тихо, словно вересковая пустошь затаилась, почуяв присутствие дракона.

Они распрощались, условившись встретиться завтра в это же время, и Аня, постукивая зубами от холода, отправилась к порталу.

Мозги основательно смерзлись, иначе с чего бы ей вываливаться из портала, обозначив своей появление возгласом «А вот и я!», буквально взорвав рабочую атмосферу коридора.

Испуганно замерли, прижав к себе детей, с десяток женщин в заляпанных сапогах и старых, но тщательно очищенных и заштопанных комбинезонах — очередная партия болотников эвакуировалась в мир Фиолета.

Обернулись, прервав на полуслове разговор, наблюдатели с Тахмаром. У них одинаково вытягивались лица и округлялись глаза.

Отлипла от стен охрана, засверкав на всякий случай щитами.

Арвель, шедший навстречу Тахмару, споткнулся. Стаканчик кофе в его руке не удержался, и идеальными брюки обзавелись уродливыми коричневыми пятнами.

В коридоре стихали звуки, разливалась напряженная тишина, быстро дополнившаяся подозрительностью.

Не хватало только Вальди, чтобы лаем выразить всеобщее: какого, а главное — как?

— Спокойно, это Аня, — от лестницы быстрым шагом шел Павел, и девушка перевела дух, а то неуютно стало под прицелом десятка внимательных глаз.