Мне давно хотелось убить - Данилова Анна - Страница 50

• Предыдущая
• 50/89
• Следующая

– Тебе не кажется, что мы перестарались?

Крымов только что вывел на принтер текст и теперь вертел в руках бумажные плоды своего творчества.

– Шубин, проснись, и если не пой, то хотя бы сделай вид, что дышишь! Ты же похож на покойника! Разве так можно? Ты погляди-ка, сколько информации! Да я в жизни еще столько не работал! Ну и Земцова, задала работы… И где ее только черти носят?

Он пытался привести в чувство не столько Шубина, сколько самого себя, и они оба это отлично понимали.

Между тем за окном наливался голубизной и солнечным светом новый зимний день. Приемная, превращенная за неделю в грязную ночлежку, заваленную кипами бумаг, переполненными пепельницами, пластиковыми стаканчиками, порыжевшими от следов выпитого кофе, словно ожила, наполнилась светом, надеждой… Казалось, с минуты на минуту, как в старые добрые времена, распахнется дверь и войдет, улыбаясь, Земцова, спросит, где Щукина, и, не дождавшись ответа, принесет воды для кофе… Потом разложит на столе блокноты, записочки, папки с документами и скажет что-то такое, что заставит несчастного Шубина в очередной раз приревновать ее к Крымову, а Крымова – ответить ей как можно ироничнее, злее… Это означало бы, что рабочий день начался.

Но не было ни Земцовой, ни даже Щукиной!

– Ты звонил ей? – спросил Шубин усталым голосом, встал и поплелся по инерции к кофеварке. – Тьфу ты, черт… у нас же нет кофе. Ну так где твоя Щукина? Почему ее до сих пор нет? Может, ты забыл оставить ей ключи от машины?

– Да нет, оставил, – пожал плечами Крымов. – Самое интересное, что я уже час не могу до нее дозвониться… короткие гудки. Но не может же она в такое время просто так трепаться с кем-нибудь по телефону? Она довольно ответственный человек.

– Значит, что-то случилось с телефоном. Крымов, давай прогуляемся, купим сигарет и кофе, а заодно, может, где-нибудь и позавтракаем?

– Пойдем. На свежем воздухе и думается легче… – с готовностью поднялся Крымов, и Шубин тут же про себя отметил, что он только сейчас начинает по-настоящему узнавать Крымова. За последние дни они настолько сблизились, что понимали друг друга уже без слов.

– Ты пишешь книгу о некрофилах? – спросил Шубин уже на улице. Они специально пошли пешком, как простые смертные, хрустя утренним голубоватым снежком и вдыхая свежесть полной грудью.

– Нет, я начал писать детектив, но это оказалось еще труднее, чем вести расследование.

– Это почему же?

– Да потому, что сюжет за меня придумал убийца, неужели не понятно?

– А ты придумай свой.

– Так я же не убийца и тем более не некрофил. Я НЕ УМЕЮ ВЫДУМЫВАТЬ СМЕРТИ. Для этого нужен талант. К тому же я подозреваю, что и среди писателей есть своего рода некрофилы…

– Ну, это ты загнул…

Они вошли в маленький душный магазинчик, полки которого ломились от шоколада, печенья и тортов с пирожными. Стойкий запах кофе вызвал аппетит.

– Смотри, здесь даже можно присесть. Неужели я так давно здесь не был?

Крымов, оставив за столиком притихшего Шубина, подошел к прилавку и вернулся оттуда уже с подносом, заваленным бутербродами с сыром, бисквитами и ромовыми бабами. Чуть позже к их столику подошла улыбающаяся девушка и поставила перед ними две полные чашки горячего кофе с молоком.

– Женечка, ты что-то совсем исхудал… – Она ласково потрепала его по плечу и, подмигнув, вернулась к себе за прилавок.

– Вот черт… – Крымов, громко размешивая ложкой сахар, качал головой. – Куда ни приди…

– Я возвращаюсь в М.

– Хочешь спуститься с аквалангами на дно Графского озера?

– Если не на дно, то хотя бы попытаться обследовать берег… Я просто уверен, что местная милиция плохо искала. Я почему-то верю той женщине, которая работает на почте и видела Литвинец… Крымов, ты мне скажи, где она может быть?

Конечно, он спрашивал о Юле. Что бы они ни делали, о чем бы ни говорили – Шубин, как рефрен, вставлял одну и ту же фразу: где она может быть? Они оба понимали, что все убийства и оставленные улики были связаны с исчезновением Юли, но подобраться к негодяю, который держал в напряжении уже два города да и область в целом, – пока не могли. Даже отпечатки пальцев, найденные на фигурирующих в делах предметах, не дали никакого результата. Огромная работа, которую они провели вместе с людьми Сазонова и агентами Корнилова, не принесла никаких плодов.

Загадкой оставалось само исчезновение Земцовой. НА КАКОМ ТРАНСПОРТЕ ее увезли со двора и почему она не закричала?

Если на снегоходе, то на каком именно? Ведь Кречетов с командой осмотрели абсолютно все имеющиеся в М. снегоходы. Расследование было проведено настолько оперативно, что удалось в считанные часы установить, где и во сколько находился каждый снегоход, тем более что абсолютно все они НАХОДИЛИСЬ НА СВОЕМ МЕСТЕ. То есть во дворе дома, сарае или гараже. Поскольку в тот день, вернее, в тот вечер был сильный снегопад, все владельцы этих симпатичных и непривычных для городского жителя машин предпочитали сидеть дома, а не рисковать, отправляясь куда-то в такую непогоду. Доказательством того, что все снегоходы были на месте, явился именно СНЕГ, который толстым слоем занес все дворы, лишая предполагаемого преступника возможности обмануть оперативников. Только самоубийца из какой-нибудь соседней деревеньки мог бы решиться на такой рискованный вояж в М. Да только у одного охотника из Караваева и был снегоход, который уже через пару дней был осмотрен самим Кречетовым. Оказалось, что у этого охотника настали трудные дни, и он вынужден был продать мотор своего снегохода еще в прошлом году. Нашлись даже свидетели, которые могли это подтвердить.

– Может, ее взяли с воздуха? – Крымов сказал и тут же пожалел о сказанном: Шубин просто уничтожил его взглядом.

– Я рассуждаю, не смотри на меня, как лиса на курицу…

– Как ты сказал: лиса? – встрепенулся Шубин. – Послушай, а ведь это мысль!

– О чем ты? О том, что Юлю могла унести лиса?

– Нет, просто однажды в Ростове нам пришлось выезжать на место, где тоже нашли труп одной девушки…

Но он не успел договорить: в кармане куртки Крымова запищал телефон.

Он слушал трубку, бледнея с каждой секундой, пока лицо его не стало совершенно белым, как молоко.

– Вы уверены в этом?

Он отключил телефон и дрожащей рукой положил его на стол, прямо в кофейную лужицу.

– Да что случилось?! – заорал на него Шубин, вдруг представив себе на какое-то мгновение растерзанное и бездыханное тело Юли, почему-то на носилках и прикрытое окровавленной простыней. Он сколько уже раз представлял себе это ночами, вскакивая от ужаса и неприятия этой жуткой, леденящей кровь картины.

– На трассе С. – М. нашли сорочку… – Он идиотски улыбнулся. – Ночную. Красную. Такую же, как была у Нади. По ней ездили машины, а один гаишник решил посмотреть, что это такое странное на снегу… Это Надя, ты понимаешь? Они добрались и до Нади!

– С чего ты взял, что это ее сорочка? И кто тебе позвонил?

– Сазонов. Ему позвонили прямо с трассы и сказали, что там записка… она приколота к рубашке… И нацарапано: «Крымову и Шубину от Щукиной и Земцовой большой привет»… Ты хоть понимаешь, что это значит?! – И Крымов, сжав кулаки, исторг полный боли, надсадный, оборвавшийся на самой высокой ноте, вопль.

Глубокой ночью она снова пришла в себя, но первое, что почувствовала, это тепло, которое исходило от прижатого к ней тела. Мужского тела. Прижавшись к ней и обхватив рукой ее за талию, мужчина спокойно спал, ровно дыша и чувствуя себя в ее постели явно своим.

– Что это вы меня обнимаете? – спросила она, чуть не плача и стараясь как можно дальше отодвинуться от него и избавиться от его руки. Но, упершись в стену и попытавшись оттолкнуть его от себя, поняла, что у нее даже на эту малость не хватит сил, и снова заплакала.

Он проснулся и сел, замотал головой, после чего шумно выдохнул и произнес низким и громким голосом, какой бывает у священников:

• Предыдущая
• 50/89
• Следующая