Мю Цефея. Цена эксперимента - Давыдова Александра - Страница 32

Однако для того, чем занимались Форс и Мелисанда, кровать была не нужна.

Мелисанда тоже могла перейти на уровень чистой энергии, хотя благодаря жестокому капризу тех, кто создал ее расу, могла иметь только одну, неизменную форму. Однако и этого достаточно. С другой стороны, Форс был уверен, что никто, кроме него, не гладил эти бивни, не играл с этим хоботом так, как это мог сделать он.

Но заснула Мелисанда все-таки в кровати. Форс же направился в соседнюю комнату. Ему нужен был коммуникатор. Информационная паутина опутывала планеты Альянса прочнее гравитационных полей и маршрутов коммерческих рейсов, и Форс хотел выловить кое-что этой сетью.

Откинувшись на спинку ворсистого дивана, принимающего наиболее удобную для сидящего форму, Форс отпил из банки, что держал в руке. Это была уже совсем другая, не та, на которой пыталась расписаться Мелисанда. За вечер этих банок было столько, что Форс потерял им счет. Если бы он был человеком, любым разумным существом из плоти и крови, до кровати — точнее, до ковра перед кроватью, причудливо подсвеченного разноцветными светильниками, — они бы с Мелисандой не дошли.

Он должен был узнать, хотя все внутри него сжималось от отвратительной смеси ожидания боли, надежды и страха. Он вызвал на экран коммуникатора новостной портал столицы Альянса, воткнул в ухо наушник.

«…от нас ушел глава Секретной Службы Анрас Бэрака».

Перед внутренним взором Форса встали отрубленная голова Анраса и заляпанное кровью платье Фригг…

«…неизвестные взорвали виллу, принадлежавшую Фосерри Дэззуо, начальнику второго департамента Секретной Службы. Спасательные отряды разбирают завалы на месте случившегося. Тело владельца пока что не найдено».

В основном потому, что Форс успел перейти на уровень бытия чистой энергии и телепортироваться куда глаза глядят. Этим местом и оказался Таиж, планета курортов и развлечений. Но остановилась ли Фригг, прикончив их двоих, думая, что Форс мертв? Кто еще?

«Око Транктора, — подумал Форс. — Я надеялся, что больше никогда не буду задаваться этим вопросом».

Форс глубоко вдохнул, стиснул зубы, как человек перед болезненной инъекцией, — хоть и зная, что так будет еще больнее, что надо расслабиться. Но расслабиться Форс не смог.

В референтных ссылках к статье всплыла картинка — Саад в луже собственной крови, исковерканное крылатое тело рядом с ним, затормозившая у края дороги машина и ужас на лице женщины, вызвавшей помощь.

«…нападение банды гетейне на Этерена Саада, главу четвертого департамента, закончилось гибелью Саада и Бэрма, главы первого департамента, на беду случившегося рядом. Мы выражаем соболезнования родным и близким погибших. Однако хотелось бы напомнить, что Этерен Саад — эллорит. Вражда между эллоритами и гетейне, как всем известно, имеет давнюю историю. И виновниками ее стали сами эллориты, создавшие разумную расу в качестве игрушек, исключительно для своих утех. Хотя большая часть гетейне теперь, освободившись от рабства, мирно проживает на Дерезз, старые раны у многих еще болят, невидимый ошейник давит шею».

«Сука», — подумал Форс и только тогда заметил, что плачет. Ему показалось, что он снова слышит попискивание коммуникатора. Банки рассылали сообщения автоматически. После гибели эллорита его средства распределялись между всеми остальными. Извещения о пополнении счета приходили неравномерно, коммуникаторы то молчали, и снова в сердце вспыхивала надежда, а потом начинали трещать, как заведенные. Форс надеялся больше никогда не услышать этот звук. Он принялся искать кнопку отключения звука на боковой панели коммуникатора, как вдруг сообразил, что звук раздается исключительно в его собственной голове.

Это был коммуникатор Мелисанды, и сюда сообщения для Форса приходить не могли.

Форс провел ладонью по лицу, стирая слезы, но они все лились и лились.

Это Саад собрал их тогда и сказал: «Мы начнем все заново». Саад создал Школу, в которой готовили разведчиков для Альянса. Но и не только их. Дейли разыскивал на диких планетах потенциальных эллоритов, а Саад инициировал их. Он инициировал и Фриголетту, которая теперь недрогнувшей рукой натравила на него гетейне.

«…террорист-смертник взорвал себя около здания Секретной Службы. При этом погибли Дэйли Рэйст, глава разведки на диких планетах, и Фриголетта Хэйба, секретарша Анраса Бэраки, погибшего чуть ранее в тот же день».

«Так вот кто был ее целью. Рэйст», — подумал Фосерри.

Он обхватил голову руками и качнулся взад-вперед, не в силах больше выносить чудовищную боль, пронзавшую всю его тело. Материалы, посвященные разгрому Секретной Службы, явно появились в результате жестокой борьбы свободы печати с требованиями секретности. «Вестнику Аги» не дали свести рассказ о произошедшей бойне в одно сообщение.

«Бэрака. Саад. Бэрм. Рэйст, — думал Фосерри. — Руководитель Службы. Начальники четвертого и первого отделов. Глава отдела разведки».

Секретная Служба Альянса оказалась фактически без управления. Судя по отсутствию их имен в некрологах, в живых все еще оставались Дрэмми Арн, Роон Грэ и он сам. Больше ничего полезного Форс из «Вестника Аги» выудить не смог. Тогда он воспользовался секретным кодом доступа к малоизвестному каналу. Ему хотелось узнать чуть больше о таинственном смертнике.

Видеокамеры на фронтоне здания Секретной Службы, в котором Фосерри провел так много часов — иногда славных, иногда скучных, иногда напряженных, — бесстрастно зафиксировали схватку двух эллоритов. Энергетические вихри крутились перед зданием, задевая краем скамейки в парке, провода и деревья, превращая их в мелкодисперсный мусор. Перед последней вспышкой, в которой взаимно уничтожились оба вихря, Форс успел закрыть глаза. А вот камера не могла защитить себя — дальше шли серые полосы; взрыв уничтожил ее.

Рэйст был опытнее, но Фриголетта — злее.

Открыв глаза, Фосерри увидел на экране Роона Грэ. Кто-то добавил в запись этот ролик, сделанный позднее.

— Остался только один человек, у которого еще есть код доступа к этим файлам, — сказал Роон, внимательно глядя на экран. — Форс, пожалуйста, вернись. Я не знаю, что она для тебя придумала, может, тебя сейчас гонят, как волка на флажки, но разверни свой бег. На Мбици ты будешь в безопасности. Все закончилось. Фриголетта мертва, как ты сам видел. Дрэмми со мной. Но вдвоем нам не справиться.

Запись закончилась. Форс вышел из канала и стер все следы своих блужданий по сети, бегло проглядел ссылки, по которым до этого ходила Мелисанда. Больше желая отвлечься, отгородиться от всего, что обрушилось на него в последние полчаса, чем из любопытства.

* * *

Блуждающая стремительно приближалась к черной дыре, где ее полет должен был завершиться. По дороге Блуждающая успела задеть своими гравитационными полями несколько соседних систем.

Первыми ее увидели астрономы Каэркаса. Несколько дней в научном обществе царило небывалое возбуждение, граничащее с истерией. Когда Блуждающую стало видно в небе даже днем, восторги несколько поутихли. Бескрайние торфяные болота Каэркаса, благодаря которым он и прославился в пределах своего сектора, начали высыхать. Последний раз это с ними произошло, по мнению ученых, еще в доледниковом периоде.

Маленькие деревни и поселки окутало зловоние, которое вскоре достигло и больших городов. А затем из болот хлынули звери. Аллигаторы, змеи, черепахи — те, что составляли основу охотничьего промысла Каэркаса, и те, о которых рассказывалось только в легендах: огромные гиппопотамы, болотные пауки, которые ими питались, и многие, многие другие. Они снесли маленькие деревни и поселки и вместе с выжившими людьми устремились в большие города.

В этот раз ученые уже были не очень рады. Некоторые люди, обладающие не учеными степенями, но практичным складом ума, сразу назвали причину, побудившую столь нелюбопытных обычно животных к странствиям.

Болота горели. Дым застилал небо, но это было уже и к лучшему — последнее время оно приобрело безумный оранжевый цвет. Уцелевшие жители, которые к тому времени сидели в подвалах больших домов и на платформах метро вместе с аллигаторами, змеями и гиппопотамами, уже не могли на него смотреть и страстно мечтали о том, что оно снова стало блекло-голубым.