Я могу быть лучшей версией тебя (ЛП) - Фишер Таррин - Страница 36

— Джо, я хочу помочь Фиг. Правда. Я просто очень устал. Пригласи ее сюда.

Я уже было подумал, что она снова заплачет, но она сдержалась и покачала головой.

— Она плачет где-то на парковке.

Я хотел закатить глаза, но вместо этого сочувственно покачал головой и помассировал ее шею.

— Я знаю твое сердце. Делай как считаешь правильным, дорогая, — я пожал плечами.

Когда впервые понял, что хочу Джолин, я все еще встречался с ее лучшей подругой. Я смотрел на нее. Мужчины смотрят на женщин, даже если отрицают это. Мы — сексуальные существа. Длинные ноги, очертания сосков на легкой ткани, округлости попки в джинсах — мы смотрим, и наши члены твердеют. Так уж мы устроены. Некоторые из нас бОльшие лицемеры, эдакие праведники, которые утверждают, что не смотрят. Они говорят, что избегают появления зла, то есть женщин, от которых у них твердеют члены. В моем случае это вовсе не женщины, а моя способность контролировать их эмоции.

Джолин другая. Она вышла за рамки моих игр. Когда мы были просто друзьями, она смотрела мне прямо в глаза и говорила мне, что я лгу. Она спрашивала, как у меня дела, и ей действительно было интересно услышать ответ. Иногда мне внезапно приходило сообщение от нее с вопросом, как поживает мое сердце. Это было ее фишкой в то время — «Как твое сердце?» — и можно было пытаться соврать, притвориться, но она всегда знала, как все обстоит на самом деле. Признания походили на рвоту. Джолин была вашим пальцем в горле, прощупывающим поверхность, пока не осталось ничего кроме рвотного рефлекса. Правда вышла быстро и больно. Думаю, я просто подсел на эту реакцию, которую она вызывает, как наркоман. С ней можно быть собой, рассказать ей о своих самых уродливых сторонах, а она даже и глазом не моргнет. Она была настоящим психотерапевтом, я лишь притворялся. Я оборвал свои десятилетние отношения и бросился за ней, с той силой, к которой не привык. Мне было наплевать, что она была беременна от другого, что моя бывшая невеста была от нее без ума. Любовь нельзя засунуть в игольное ушко, ее нужно принимать в любой форме. Она пришла ко мне в форме сильно беременной, сильно запретной — Джолин Эйвери. Женщине, которая видела все и ничего.

Глава 36. Скукота

Я не могла писать. Я смотрела на стену, на клавиатуру, на свои руки, которые то восхищали меня своей красотой, то отпугивали своим уродством. Я попыталась сконцентрироваться, напечатала предложение, и сразу же удалила его. Я ущипнула себя в районе запястья — моя привычка с самого детства. Я всем говорила, что пишу, но это была ложь. Я вздыхала с облегчением, когда звонил будильник в три как напоминание того, что надо было забрать Мерси из детского сада. Все лучше, чем таращиться на стену.

Где же правда? То, что любовь меня прикончила? Убила мою жажду творчества? В этом есть доля истины. До появления в моей жизни Дариуса я была словно вскрытая вена. Мне не нужно было выдавливать из себя слова, они хлестали, словно фонтан. Печаль очень выгодна, друзья. Но я ведь больше не грущу? Впервые в жизни я окружена безопасностью и любовью. Мужчина, которого я любила и которым восхищалась, взял под свое крыло меня и моего еще не родившегося ребенка и подарил нам дом. Сильные руки, мягкие прикосновения — и мы уже попали под его чары. А еще, он психотерапевт! Он всегда знал, что надо делать. Наконец-то я смогла расслабиться в окружении любви и доверия. Очень привлекательная перспектива.

Но мне стало скучно.

Нет, жизнь, эта одновременно красивая и уродливая штука, мне не наскучила. Как и моя карьера, потому как сейчас она была на пике. Не наскучило мне и материнство, оно слишком сумасшедшее.

Что же такое любовь? У большинства нет ни малейшего понятия на этот счет, потому что родители снабдили нас паршивыми примерами: ханжеские, невербальные, жесткие, или, напротив, хаотичные, свободные от обязательств, непостоянные. Или просто разведенные. И вот мы, повзрослев, пытаемся найти ответ — через романтические комедии или порно. Любовь — это цветы! Любовь — это широкие жесты! Любовь — это путешествия в Париж, держась за руки! Любовь — это когда она открывает рот пошире, чтобы ты засунул туда свой член.

Любовь — это все, что вы захотите, а если вы смотрите на все через узенькое окошко — у вас будут проблемы.

Но потом ты становишься матерью, и все меняется. Любовь была самопожертвованием для другого. Материнство сделало меня лучшей женой. Моя личность полностью изменилась, и Дариус пожинал плоды этих изменений.

Дариус не был скучным, напротив. Но после трех лет вместе я поняла, что наши отношения — подделка. Он оказался совсем не таким, как я ожидала. Я была одновременно заинтригована и в ужасе. Мое разочарование было тяжелым камнем в желудке. Я много читала в интернете о социопатах и была почти уверена, что мой муж был одним из них. Берете ли вы этого социопата в законные мужья...

Однажды я спросила, не диагностировал ли он у себя ничего. Он засмеялся, отрицательно покачал головой и добавил, что считает меня социопатом. Типичное поведение социопата — они поворачивают ситуацию и обвиняют во всем тебя. Браво! Дариус манипулировал умами людей, а я — словами, поэтому друг другом манипулировать мы не могли.

Я все равно его любила. Как можно любить несчастного разрушителя? Мы любим себя, разве не так? Нет, мы помешаны на себе! Все, что мы ненавидим, мы также ценим. Если не верите мне, обратите внимание, насколько ненавидите себя. Девяносто процентов времени вы проводите в поиске новых причин для ненависти к себе. Вы помешаны на этом.

Двигаемся дальше...

Я перепробовала многое, чтобы вернуть его — вечерние свидания, домашняя еда (без глютена), гибкое тело, киска без единого волоса и всегда мокрая. Ничего не помогало избавиться от его отсутствующего взгляда. Я начала задавать вопросы.

«Почему ты изменил Дани? Дело было в тебе или в ней?»

«Ты чувствовал себя виноватым?»

«Хотел ли ты когда-нибудь изменить мне?»

Каким-то образом он умудрялся не ответить ни на один вопрос. И тогда я поняла. Он что-то скрывал. Кажется, на прошлой неделе я взяла его телефон, а он сразу же его забрал и вцепился в него, пока я не отпустила?

Так, так, так...

Но мне было скучно.

По крайней мере раз в неделю Дариус приносил мне цветы. Романтичный жест, не принесение в жертву. По четвергам он готовил — что ж, надо же ему что-то есть. Иногда он клал записки в мою сумку. Я искала какую-нибудь упаковку бумажных салфеток или кошелек и натыкалась на ярко-розовые или зеленые бумажки. Снаружи они выглядели очень слащаво — парочка детей держится за руки, сердце из ткани, пронзенное стрелой. Внутри он писал свои версии любовных записок. До тебя я бродил, потерянный, по жизни. Я вижу только тебя. Я хочу состариться с тобой. Ты — огонь в моей душе. Я думал, что моя мать — эталон женщины, пока не встретил тебя.

Красиво, но это всего лишь слова.

Меня всегда интересовало, если у человека с огнем в душе изо рта валит дым.