Никогда не подсматривай (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 8

Я прыснула.

— Не смешно, — вздохнула Алиенор, — кто знает, каким будет твой муж? Или ты думаешь, что он будет похож на Аполлона?

— И не нужно на Аполлона, — отозвалась я, — я сама далеко не Венера, так что глупо требовать от жизни слишком многого.

Сестра расхохоталась так, что едва не свалилась со стула.

— Обожаю твое чувство юмора, — выдавила она из себя, когда смогла, — особенно, когда ты прохаживаешься по поводу своей внешности. Интересно, почему ты считаешь, что женщина красива лишь тогда, когда у нее пышные формы и высокий рост? И она обязательно должна быть блондинкой?

— Ненавижу рыжих, — мрачно сказала я.

— Это твое субъективное мнение. Надеюсь, твой муж не будет рыжим. Может быть, тогда твоя ненависть к нему будет более приглушенной.

— Да в твоих же романах, которые ты так обожаешь читать, все героини именно такие! — возмущенно заявила я.

— Откуда ты знаешь? — хитро прищурилась Алиенор, — ты ведь их терпеть не можешь? Все ясно. Почитываешь тайком, когда никто не видит.

— Я пыталась, — призналась я, — честно пыталась прочесть, но не осилила больше десяти страниц.

Сестра вновь начала потешаться, сегодня у нее было замечательное настроение. Тем более, что она нашла повод для шуток. Как обычно, этим поводом в который раз оказалась я.

— Вот, что я тебе скажу, — Алиенор немного посерьезнела и повернулась ко мне, — ты очень хорошенькая девушка. Говорю это не потому, что ты — моя сестра, а потому, что это правда. Красота — это нечто неуловимое и ее нельзя зафиксировать и подогнать под обычные рамки. Нет эталона красоты. Не спорю, Венера красива. Но равняться на нее глупо. К примеру, я тоже не обладаю пышными формами. А при дворе многие считают меня красивой.

— Ты красивая, — согласилась я.

— Ты тоже красивая.

Я презрительно сморщила нос.

— Вижу, тебя мои слова не убеждают. Что ж, может быть, мнение противоположного пола сумеет это сделать. Скажи, тебя часто приглашают на танцы?

— Чаще, чем мне этого хочется.

— О, удивила! Для тебя один раз — это уже много. Значит, часто? И о чем же это говорит? Что молчишь? Наверное, ты думаешь, что это говорит о человеческой вредности. Люди видят, что ты не хочешь танцевать и именно поэтому тебя и приглашают. Так? — Алиенор захихикала.

— Не знаю, что они там думают, — я нахмурилась, — не спрашивала.

— Ты еще слишком молодая и глупая, — подвела итог сестрица, — и думаешь много. Не о том, о чем нужно.

— А о чем нужно?

— Ну уж не о том, о чем думаешь ты. На свете столько интересных вещей, а ты сознательно от них уклоняешься. Поверь, Сюзон, у тебя еще будет время уйти в себя. А пока есть возможность, нужно брать от жизни все.

Я пожала плечами. Мне вовсе не нужно было все. Мне нужно было только то, что я хочу. Главное, следует сперва сформулировать то, что же я действительно хочу. Как-то запутанно получилось.

— Ладно, не буду тебя мучить, — хмыкнула Алиенор, — поступай так, как считаешь нужным. Полагаю, тебе хватает нотаций и без меня.

Это верно. Мне их хватало с лихвой. При случае я могла бы с кем-нибудь поделиться. К сожалению, никто не хотел взваливать на себя такую подозрительно заманчивую ношу.

— Что ж, полагаю, мне пора, — сестрица встала, — у меня еще куча дел, а я и не начинала ими заниматься. Счастливо оставаться, Сюзон, — она наклонилась и поцеловала меня в щеку, — поменьше думай и побольше ешь. А то, стала такая прозрачная, что сквозь тебя скоро с легкостью можно будет разглядеть все детали интерьера.

Я фыркнула.

— Я не морю себя голодом, как ты вероятно подумала.

— Глядя на тебя, этого не скажешь.

После того, как я передала приветы родителям, Эрнесту, а также дяде, двум теткам и многочисленным кузенам, Алиенор ушла.

Наверное, я сама виновата в том, что сестра подумала, будто я смутилась. Нечего вести себя так глупо. Если уж решила никому не говорить об этом, то держи себя в руках. В другой раз она подумает, что у меня не все дома.

День приема ознаменовался неприятностью. Я едва на него не опоздала. Прибежала, теряя туфли, только тогда, когда принцесса и ее фрейлины уже были в парадной зале. Ужас! Мне было так стыдно! А принцесса посмотрела на меня с раздражением. Наверняка она думала, что зря согласилась принять меня к себе на службу.

Дениза сделала большие глаза и прошептала мне, что хотя бы в такой день я могла бы быть менее рассеянной. Увы, нет, не могла бы. И потом, не понимаю, чем этот день отличается от любого другого. А Марселла просто покрутила пальцем у виска.

Меня это не проняло. Голова была забита совсем другим. Передо мной стояла нешуточная задача: обойти всех людей, находящихся здесь. Народу на приеме было много и это было весьма досадно. Задача усложнялась. К тому же, могло быть хуже, тех, кто был мне нужен, сегодня вообще могло не быть.

Потихоньку отойдя от принцессы, я прошлась по зале. Раньше меня никогда не интересовало, о чем беседуют люди между собой. Я всегда была занята собой, своими мыслями, своими ощущениями. А сейчас, когда я впервые прислушалась к чужим разговорам, мне это показалось довольно забавным. Нет, правда. Это словно подглядывать в чужое окно или читать чужие письма. Не слишком деликатно, но потрясающе интересно.

Нужно сказать, что я услышала немало занимательного, кроме обсуждения пропажи Элизы. Просто поразительно, что такая красивая женщина, какой она была, могла остаться незамеченной. Прошло уже четыре дня и ее никто не хватился. Даже обидно, если подумать.

Я бродила по зале довольно долгое время, пока Дениза, отыскав меня, не взяла за руку и строго не проговорила:

— Так не годится, Сюзон. Где ты ходишь? Ее высочество гневается на тебя.

Честно говоря, я совсем забыла об ее высочестве. Так получается, что, когда я сосредотачиваюсь на конкретной проблеме, все остальное перестает для меня существовать.

— Прости, Дениза.

— Как ты легкомысленна! — упрекнула меня она, очень неожиданно на мой взгляд и непонятно, я ведь извинилась, — передо мной тебе вовсе не следует извиняться. Сердится принцесса, а не я. Тебе не мешает согласовывать свои желания с ее приказами.

Я опустила голову, демонстрируя полное раскаяние:

— Да, Дениза.

Мы так увлеклись обсуждением моего отвратительного поведения, что пропустили тот момент, когда в залу вошел король. И не успели вернуться в свиту принцессы. Поэтому, нам пришлось встать рядом с остальными придворными и склониться в поклоне. Дениза совсем расстроилась, испугавшись, что ее сочтут столь же безответственной, что и мадемуазель де ла Фонтэн.

Я оказалась рядом с пожилым мужчиной среднего роста. Он вызвал у меня симпатию тем, что я была ненамного ниже него и это избавляло меня от необходимости вставать на цыпочки, чтобы посмотреть ему в лицо. Какое это огромное облегчение! Поэтому, я без труда заметила на его лице тревогу, которую он даже не пытался скрыть.

— И здесь ее нет, — прошептал он с горечью.

Нужно отметить, что его слова меня не насторожили. За сегодняшний день я достаточно наслушалась подобных изречений, а также многого другого.

Но в это время мой сосед повернулся в другую сторону и сказал:

— Вы же ее муж, Жан-Поль, как это вы не знаете, где моя дочь? Почему вы отпустили ее одну?

Тут я заинтересовалась и посмотрела на них обоих.

Соседом стоящего со мной мужчины оказался довольно высокий молодой человек, шатен с голубыми глазами. Он был очень симпатичен, можно даже сказать, хорош собой. И я уже готова была допустить, что именно такой муж должен быть у Элизы. Очень красивая пара. То, что он — муж, несомненно. Вопрос в том, чей?

Дальнейшие его слова развеяли мои сомнения. Он произнес:

— Вы прекрасно знаете, маркиз, что Элиза никогда не отчитывается передо мной в своих действиях. Я думал, она поехала к вам.