Максимальная справедливость (СИ) - Айдарин Николай - Страница 59

— «Массовая незаконная демонстрация у здания мэрии», — прочёл Дмитрий. — «Усиливаются волнения в народных массах. Просьба всем участникам разойтись до тех пор, пока не были предприняты соответствующие меры. Всем полицейским города немедленно прибыть к зданию мэрии для урегулирования конфликта. Остальным гражданам воздержаться от посещения данного района до дальнейшего распоряжения. Советник по безопасности администрации городского округа Новая Самара, Хотейко Семён Павлович».

— Выезжаем, — скомандовал Макс, мгновенно включая двигатель и выдвигая из приборной панели раскладывающийся руль. — Лейтенант, включить сирену!

— Есть включить сирену! — тут же отозвался Дима.

Из-за такого быстрого переключения на официальные обращения он по привычке даже попытался втянуть живот в себя. Опомнился через секунду, когда услышал сидящего сзади Андрюху:

— Ой, мужики, а можно я? Можно я включу сирену?

Андрюха с каким-то нелепым детским восторгом посмотрел поочерёдно на них обоих.

Макс закатил глаза — этот парень не выносим.

— Ладно, — согласился Дима.

Он вывел панель управления ботовым терминалом на спинку своего сидения.

— Жми большую красно-синюю кнопку, — одновременно пояснил он.

— Готово, командир!

Окружающее автомобиль пространство мгновенно окрасилось в цвета полицейской сирены. И, судя по тому, как проносящиеся мимо них прохожие на тротуаре не только обращали на них внимание, но при этом ещё и шарахались в стороны, хватаясь за головы и прикрывая уши, звуковое оповещение звучало как никогда громко. Едущие впереди них редкие автомобили уступали дорогу, отъезжая в сторону. Это было первой же вещью, которую втолкали в головы современных водителей сразу после обрушения системы управления городским траффиком. Слышишь позади себя оглушительное завывание? Уступи дорогу!!! А если у тебя звуконепроницаемый салон, то яркую красно-синюю мигалку во всю крышу машины ты заметишь, даже если будешь глазеть в противоположную сторону. Хотя, гражданским лицам запрещено иметь салон, коэффициент звуконепроницаемости которого выше значения в пять десятых.

— Какая временная метка отправки сообщения? — спросил Макс, внимательно смотря на дорогу и лавируя между автомобилями.

Хоть тех было на окраине не так много, как в центре, но ехали полицейские всё равно не так быстро, как было положено по инструкции.

— Э… одиннадцать минут назад, — через паузу ответил лейтенант. — Долго же шло оно. Похоже, все резервные каналы связи тоже забиты.

— Это ж как надо было всё загадить, чтобы три строчки текста шли одиннадцать минут? — поразился Андрюха. — Вы знаете, мужики, а ведь Воробьёв был в чём-то прав. Даже без одной Сети весь город оказался в глубокой… Подождите! А что означает фраза «урегулирование конфликта»?

— А то ты не знаешь, — проворчал Дмитрий.

Эта фраза ему очень не нравилась, ничего хорошего в ней не было. Смысл был такой, что народные волнения начали усиливаться, и бурление негодования скоро достигнет критической отметки. Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как «Спрут» начал активно действовать, и никто не заметил, чтобы ответные меры правительства и полиции принесли хоть какие-то результаты. Более того, вчера вечером стало ещё хуже, когда в прямом эфире Петров заставил всех смотреть на то, как он захватывает власть внутри банды. И ведь даже отключить нельзя было эту трансляцию, программисты банды постарались на славу! Так что приходилось смотреть, как два человека умирают прямо у тебя на глазах, даже отвернуться некуда было — терминалы повсюду. Петров знал, как заявить о себе всем. И этот митинг у мэрии — признак того, что у горожан заканчивается терпение. А ведь стоило ещё подумать о том, насколько сильно подхлестнёт рост преступности вчерашнее видео. Пускай даже в виртуальности можно встретить зрелище и похлеще, но там зритель всегда знает, что происходящее — выдумка, а здесь… здесь можно и не отвертеться. Нельзя нажать на кнопку, чтобы выйти в реальность.

Удивительно было только одно: почему горожане ждали так долго? В смысле, они посмотрели вечернюю трансляцию, затем спокойно легли спать, выспались и с утра бодрячком организованно направились на площадь перед мэрией? Ну хорошо, чтобы организовать большое количество участников, много ума не требовалось, но почему утром? Все знают, что всю последнюю неделю мэр даже домой не приходит, ночует прямо на работе! Можно же было и сразу пойти выплёскивать гнев!

Дмитрий тряхнул головой. Похоже, опыт общения с Максом, видящим угрозы и заговоры повсюду, даёт о себе знать. Но появившаяся цепочка мыслей так и не покидает голову, она засела в ней и принялась грызть мозг. И Дима знал, что конкретно сейчас это очень не вовремя. Полицейских в городе всего ничего, и если народа на митинге окажется слишком много для них, и если митингующие будут разгневаны настолько сильно, чтобы в один прекрасный момент прекратить выкрикивать гневные лозунги и сделать первый шаг вперёд по направлению к зданию мэрии, то придётся применить силу. А отвлекаться при этом никак нельзя, следует сохранять трезвую голову. Бешеную толпу очень сложно удержать, не то что утихомирить. Попадёшь под раздачу — считай, каюк. И ведь, что самое обидное: виновных потом найти невозможно будет.

— Не нравится мне это, — проворчал Макс, когда они выехали на автостраду, ведущую в Аглинский район и, соответственно, к зданию мэрии.

— Что именно? — поинтересовался Дима. — Тебе много чего не нравится.

— Например, банановый Wootz, — поддакнул Андрюха. — Ты, наверное, единственный в этом городе, кому он не нравится!

— Вся эта дистанционщина, — не обратил на болтуна внимания майор. — Раньше «Хеймдалль» убивал только при подключении к виртуальности, а тут я даже не знаю, откуда ждать удар.

— Любая электронная штуковина может быть опасна, — согласился Дима, с недоверием посмотрев на свою руку с браслетом-терминалом.

Андрюха проследил его взгляд и присвистнул:

— Лопни моя печень! Да ведь верно же!

Он одним движением отстегнул свой наручный терминал и, прежде чем кто-нибудь что-нибудь сказал, открыл окно и выкинул чёрный браслет на трассу прямо под колёса автомобиля, несущегося прямо за ними. Естественно, браслет в секунду превратился в кучу раздавленного и бесполезного пластика.

При этом Андрюха добавил:

— У всех мертвецов была одна общая вещь — этот чёртов пластиковый ошейник! Выкиньте свои немедленно!

— У меня нету, — тут же отозвался Макс.

— Заело, не могу расстегнуть, — с ужасом выдохнул Дима.

— Живее, вдруг он и тебя сейчас… того… отдистанционит!

— Не могу… дешёвка, не надо было экономить… всё! — и лейтенант наконец-то выкинул и свой терминал в окно.

Тот жалобно хрустнул и развалился от удара на несколько частей, не понадобилось на него даже наезжать никому.

— Идиоты, — усмехнулся Макс. — А с бортовой техникой что делать?

— Выпрыгнем немедленно! — взвизгнул Андрюха.

— Может, хотя бы остановимся? — Дима с надеждой посмотрел на напарника.

— Нет уж, доедем сначала до площади. А совсем мы от этих терминалов не избавимся. Да и «Шершень» свой я не брошу, я на него кучу денег потратил!

— Будем надеяться, что для убийства нужен непосредственный контакт, — неуверенно проговорил Дима.

Через несколько минут они въехали в Аглинский район и утонули в его высоченных громадных домах, но ненадолго. Через километр свернули направо и въехали в район с частными домами. Им повезло — траффик оказался здесь хоть и плотный, но никто нигде не стоял, все машины двигались. Правда, когда до площади перед мэрией оставалось ехать всего пару минут, их везение кончилось. Пробка, причём мёртвая. Глупый народец как мёд на мухи поехал смотреть, как будут разгонять митинг, но уже прибывшие туда другие полицейские заставляли всех поворачивать назад, выставив силовые барьеры. И, конечно же, не обошлось в таких манёврах без аварий.

— Ура, выходим! — обрадовался Андрюха, едва Макс припарковал машину на обочине и выключил сирену.