Из пустого в порожнее (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 15

Эстер в каюте не было, но этот факт не произвел на Сильвию никакого впечатления. В последнее время она часто отсутствовала и девушка уже к этому привыкла. А если честно, то была даже рада, что Эстер нет, так как тогда приходилось общаться, отвечать на вопросы и делать вид, что ничего не происходит. Сильвия не любила лицемерить без особой необходимости. Не потому, что считала, что это плохо, просто она вечно забывала, что соврала в последний раз. А с такой памятью обманывать и сочинять истории просто противопоказано. Тем более, что девушка была уверена, что люди с восторгом выслушают всю правду о себе, а если даже и без особого восторга, то это только их проблемы.

Сильвия села на стул и задумалась. Ее волновал один вопрос: когда родственники пришлют выкуп и их наконец отпустят. Но поскольку девушке нельзя было отказать в сообразительности, она припомнила, что до сих пор они еще ни разу не подходили к берегу так близко, чтобы можно было сойти. А это значит, что письма еще не отправлены. Летать по воздуху они не могут. И это настораживало Сильвию. На месте похитителей она бы постаралась обернуться в рекордно короткий срок. Ведь об их пропаже скоро станет известно и их начнут искать. А это чревато опасными последствиями. Значит, у капитана есть какие-то иные соображения. Интересно, какие?

Подготовившись ко сну, Сильвия улеглась на койку, скорчив гримасу. Вот еще одна причина, по которой ей так хотелось, чтобы все это поскорей закончилось. Сколько можно спать на этом жутком подобии кровати? У нее болит все тело, она не высыпается, тут нет нормального мягкого одеяла и приличной подушки тоже нет. Тут даже не повернешься толком. Гадость.

Поворочавшись с боку на бок, девушка закрыла глаза и тут же их открыла. Что-то Эстер слишком задерживается. Хотя, конечно, ее это совсем не касается. Просто интересно. Где можно так долго находиться? Уже слишком поздно для праздных разговоров. И вообще, Сильвия не понимала, как с этим ужасным капитаном можно разговаривать. Раз Эстер умеет это делать, то лучше бы попросила предоставить ей отдельную каюту. Жуткие условия. Они живут хуже прислуги, у каждого из которых всегда есть отдельная комнатка, пусть и небольшая.

Сильвия отбросила от себя столь унылые мысли, решив, что ни к чему портить себе настроение перед сном. Она уже начала дремать, как раздался страшный грохот. Не понимая, что происходит, девушка подскочила на койке, едва не свалившись на пол и недоуменно оглядываясь по сторонам. Что это, крушение? Корабль разваливается? На них напали? Перебрав в уме все эти возможности, Сильвия пришла к выводу, что все они крайне маловероятны. Тем более, что из коридора донесся топот и чьи-то сдавленные крики.

Вскочив на ноги, Сильвия накинула на плечи плед и закутавшись в него, выбежала за дверь, позабыв надеть туфли.

Босиком прошлепав по коридору, она нашла причину шума. Кругом царил полумрак, но все же кое-что она разглядела. Впереди угадывались две мужские фигуры, немилосердно колотившие друг друга и молча с остервенением выдиравшие у противника какой-то продолговатый предмет. Силы были примерно равны, и один не хотел уступать другому. Сильвии не нужно было долго гадать, кто это.

Полминуты спустя в коридоре появился де ла Круа, а за ним — Эстер в надетом наизнанку платье. Это обстоятельство настолько поразило Сильвию, что она забыла о драке. Вытаращив глаза, она смотрела на женщину, поражаясь этому факту. Эстер уже выпросила себе отдельную каюту? Но почему тогда она не забрала свои вещи? Хотя бы самое необходимое.

— Опять? — осведомился капитан, — Лео, черт тебя возьми. Хватит. Оставь это. Я кому сказал: оставь! — рявкнул он, потеряв терпение.

Лео разжал пальцы, выпуская из рук свернутую в рулон карту. Рэнфилд не удержался на ногах и потеряв равновесие, упал на пол. Сильвия, не выдержав, прыснула.

— Господа, вы меня утомляете, — произнесла Эстер, — вам еще не надоело?

Оба молодых человека наградили ее в ответ неприязненными взглядами. Особенно старался Рэнфилд, перенеся свое негодование не на тот объект, на который следовало. Этим объектом была, разумеется, Сильвия, которая тихо хихикала, немало позабавленная ситуацией.

Де ла Круа оглянулся на нее и холодно спросил:

— А вы что здесь делаете?

— Подумала, на нас напали ваши коллеги, — сквозь смех пояснила девушка и даже пошла дальше, объяснив, кого подразумевает под этим словом, — пираты.

Рэнфилд поднялся на ноги, потрепанный и побитый, но тем не менее прижимающий к себе свою драгоценную карту.

— Как вы мне надоели, — сказал ему капитан, — вы и ваша чертова карта. Можете оставить ее у себя, если не в состоянии без нее уснуть.

— Но капитан…, - рискнул вмешаться Лео.

— И ты мне тоже надоел со своими бреднями. Вы оба ведете себя, как последние идиоты. Убирайтесь отсюда. Все. И вы тоже, — он мельком взглянул на Сильвию, которая все еще хихикала.

— Может, мне здесь нравится, — отозвалась она язвительно.

— Марш в каюту, — отрезал де ла Круа, — вы мне тоже надоели. Ваше ехидство меня раздражает.

— Как приятно, — бросила Сильвия напоследок и развернувшись, величаво удалилась, скорчив капитану жуткую гримасу через плечо.

Она не чувствовала себя обиженной, скорее, победительницей. Девушка успела заметить, что ее высказывания, как язвительные, так и совершенно безобидные злят капитана одинаково. Означало это только одно: само ее присутствие на корабле бесило его до невозможности. Это, конечно, следовало развивать. Возможно, он поспешит вернуть ее родным, даже приплатив за то, что они согласятся принять столь бесценный дар. А Сильвия не сомневалась, что тетя не упустит шанса и назначит такую цену, что его жалкие десятитысячные требования покажутся просто смешными.

Улегшись поудобнее, девушка закрыла глаза и вновь предприняла попытку уснуть. Ей это почти удалось, но она все-таки успела заметить сквозь сон, как дверь тихо скрипнув, отворилась и в каюту тихо проникла Эстер. Она прислушалась к тихому сопению девушки и на цыпочках прокралась к своей койке. Сильвия еще успела этому удивиться, прежде чем заснула окончательно.

Утром девушка проснулась позже, чем ее соседка и, протирая глаза, увидела, как та прихорашивается, глядя в небольшое зеркальце, ей же и принадлежащее. Женщина была необыкновенно довольна и даже напевала что-то себе под нос.

Приподнявшись на локте, Сильвия проговорила:

— Ты не сменила каюту?

— Ты так хочешь от меня избавиться? — усмехнулась Эстер, — мы с тобой и так не слишком часто встречаемся.

— Мне показалось, что вчера ты была в другом месте. Вот я и подумала, что тебе все же выделили другую каюту.

— Это было бы замечательно, — женщина пристально вгляделась в свое отражение, ищи какие-нибудь недоделки, а потом повернулась к Сильвии, — как ты думаешь, этот цвет меня не слишком бледнит?

— Не слишком, — успокоила ее девушка, отбрасывая одеяло и вставая, — в салоне сегодня бал?

— Очень смешно, — отозвалась Эстер, — ехидство не красит девушку. И потом, не вмешивайся в чужие дела, иначе вскочит прыщик на носу.

— Нужны мне твои дела, — фыркнула Сильвия, — кстати, платье, вывернутое наизнанку, тебя вчера тоже не украсило.

И злорадно усмехнувшись, она взяла полотенце. Эстер сердито на нее посмотрела, снова повернулась к зеркалу и еще раз поправила локон.

— Я иду завтракать в салон, — сообщила она, — без тебя. Тебя не пригласили. И вряд ли, когда-нибудь пригласят. Симон не в настроении тебя видеть.

— Ой-ой, как страшно, — развеселилась Сильвия, — ну, испугала. Да я в ужасе. Его зовут Симон? Какое дурацкое имя! Не мог выдумать себе получше?

— Лично мне нравится. Во всяком случае, оно звучит куда приятнее твоего.

— Да, было бы странно, если б его звали так же, как и меня.

— Ты не устала? — воинственно спросила Эстер, уперев руки в бока, — если б ты тратила свою энергию хоть на что-то полезное, а не на свои жалобы, претензии, вопли и ехидство, из тебя мог бы выйти толк.