Иль (СИ) - kalip kalip "Калип" - Страница 154

– Любовь. Она бесконечна.

– Но любовь это просто слово, а я спрашиваю о том, что можно видеть. Ведь я вижу стол и на нем шар, в котором вселенная, и вижу комнату а, выглянув из комнаты, увижу дом, в котором эта комната, и планету, где стоит дом. Все это можно увидеть.

– Все это и есть любовь. Мы не верили в это, и наша раса умирает. Люди совершают ту же ошибку.

– Люди никогда не поверят, что все это любовь. Все века человечество исследовало то, что нас окружает, развивалось, совершенствовалось. Правда, ответы на вопросы, что там, где завершается космос, так и не получило. Но ответ, что там любовь, людей не устроит.

– Ответ прост. Сложное придумываем мы сами.

Опять слушая тишину бесконечности, Иль думал о сказанном Фрозом. Их руки соприкасались. Илю хотелось чувствовать, что его ладонь держит тот, кому он стал нужен.

Проснулся Иларис опять в той же каюте. Он был укрыт одеялом, приглушенный мягкий свет позволил осмотреться. Видения космоса исчезли. Было ли это правдой или сном, он не знал, но тело говорило о полученном удовольствии. Ему было хорошо и спокойно. Аромат еды заставил подняться. Подходя к поверхности с едой, он улыбался. Фроз и здесь старался сделать ему приятное. Он уже отвык быть с тем, кто о тебе заботится.

Через сколько к нему в каюту пришел Фроз, Иль не знал. Он ел, спал, думал о происходящем в его жизни, и за долгое время наконец позволил себе расслабиться, сбросив груз всего. Катарсис ждал его, Чен руководил командой, Кавур пил, Римус лечился, Медора была подле него. Иль же уже ничего не мог изменить, и ни на что повлиять. Вот поэтому он просто отдыхал, зная, что вскоре придется вернуться туда, где он станет капитаном Илем.

Фроза он ждал, но все же его приход стал полной неожиданностью. У Фроза в руках были цветы. Из школьных познаний Иль вспомнил, что эти ярко-васильковые некрупные цветы являются лечебными. Их выращивают на многих космических станциях. Возможно, Фроз напал на одну из станций, но только зачем он взял оттуда цветы?

Подойдя к его человеку, Фроз протянул цветы, которые ломались от силы в его руке. После пребывания с Илем в космосе, который он хотел ему показать, Фроз анализировал все происходящее в нем. Он задавал вопросы программе, она отвечала. Эти ответы были непонятны ему, еще больше его путало то, что он чувствовал в себе. Он вообще стал чувствовать. Человек оживил его любовью.

– Цветы, – протягивая их, произнес Фроз, видя, как несколько цветков, все-таки сломавшись в его пальцах, упали к ногам человека.

– Зачем? – теперь Иль задал вопрос, который всегда задавал ему Фроз. Но цветы были настолько неожиданны, что, держа их в руках, он терялся. Такие хрупкие ярко-васильковые цветы, они даже источали слабый аромат. Он приблизил их к лицу, вдыхая этот запах. В своей жизни цветы Иль видел только при изучении в школе в специальной оранжерее.

– Когда любят, – Фроз помнил информацию о любви, то, что ее вызывает: стихи, закат, цветы…

Иларис смотрел на цветы, чувствуя, как слезинка медленно чертит дорожку на его щеке. Фроз тоже видел эту каплю жидкости, которую люди назвали “слеза”. Он дотронулся до нее.

– Зачем.

Прозвучал голос Фроза.

– От счастья, – Иль поднял на Фроза глаза, полные слез. – Ты полюбил меня.

– Ты полюбил меня, – вторил ему Фроз.

Уткнувшись в цветы, Иль постарался унять так оглушительно бившееся в груди сердце. Он не мог ответить Фрозу, он не хотел ему врать.

Не слыша ответ человека, Фроз опять анализировал данные.

– Кавур, – слова прозвучали как приговор. Смотря на человека, он чувствовал, именно чувствовал в себе то, что так хочет, чтобы любовь была отдана только ему. – Почему.

Понимая, о чем спрашивает Фроз, и найдя в себе силы, Иль ответил:

– Фроз, я не могу быть с тобой, Кавур моя душа.

Такие хрупкие цветы рассыпались в его руках, как и что-то внутри Фроза, когда он смотрел на падающие к ногам Иля цветки.

– Есть то, что объединяет нас – наше одиночество, – произнеся эту такую сложную для него фразу, которую он осознал, Фроз вышел из каюты.

Иль так и сидел, стирая с щек слезинки, смотря на рассыпавшиеся цветы на полу каюты.

***

За ним пришли солдаты-акелы. Он уже был одет и ждал. Правда, он ждал Фроза, но того не было. Солдаты привели его к дверям шлюза. Там была Медора и полукруглая емкость, внутри которой лежал Дэй. Он весь был как будто обсыпан серым порошком. Понять, как сейчас он выглядит, было практически невозможно. Хотя Иль выдохнул: по крайней мере, Дэй жив.

Двери шлюза открылись, емкость с Дэем вплыла в космобот, за ним зашла Медора, но затем вернулась к Илю.

– Он не придет, – видя, что Иль медлит, она поняла, кого он ждет. – Фроз сказал мне об этом. Мы должны лететь на Катарсис.

– Почему он не придет?

– Тебе лучше знать… я чувствовала его боль, – потянув Иля за руку, она зашла с ним в космобот.

– А это что? – смотря на непонятные конструкции, спросил Иль.

– Это для восстановления Дэя. Фроз сказал, они сами все сделают, – она указала на конструкции.

– Как Римус? – наконец Иль вспомнил, что есть тот, кому в сто раз хуже, чем ему.

– С ним все будет хорошо. Фроз помог, но нужно время.

– Я волновался, когда Фроз так смотрел на тебя.

– Мы говорили, – Медора и Иль присели в удобные мягкие кресла, смотря, как приближается к ним Катарсис. – Фроз спрашивал меня о моей расе, о планете, обо мне. Я ему рассказала все, что знала, и он обещал освободить сельфид.

– Зачем? – Иль понимал, что это слово стало теперь и его, а не только Фроза.

– Фроз ищет то, что спасет его народ. Ему нужна пища. Он не хочет питаться болью, больше не хочет, а люди никогда не дадут любви тем, кто их завоевал. Поэтому он хочет освободить мой народ в надежде, что сельфиды полюбят.

– Это невероятно…

– Я верю, что Фроз найдет планету Сельф. Возможно, император Тао еще не уничтожил весь мой народ, может, кто-то еще жив, – воспоминания детства вернулись в сознание, она так скучала по своему дому, по тем, кто остался на ее планете.

– Верь в это! Император скрывает информацию о вас, но это значит, что вы существуете. А Фроз, он сможет найти твою планету и освободить сельфид от Тао.

Медора лишь вздохнула, грустно улыбнувшись Иларису.

– Фроз источал боль, – вспоминая то, что она впитывала от акелы, девушка посмотрела на Илариса, – ты не смог полюбить его?

Отвернувшись, Иль молчал. Ему было жаль Фроза, но он не властен над своими чувствами.

– Не смог… я люблю того, кто не любит меня.

– Неправда, – взяв его руку, Медора прижалась к ладони лицом, – я чувствовала любовь, идущую от Кавура. Он любит тебя.

– Он хочет, чтобы я высадил его на первой попавшейся планете. А сейчас он пьет в своей каюте, – горькая усмешка легла на губы Илариса.

– Почему ты сдался? Почему не борешься за него? За любовь нужно бороться. Не сдавайся. Твоя любовь должна помочь ему возродиться и стать прежним. Если ты любишь его – борись!

Слушая впервые такую пылкую речь Медоры, хотя всегда она разговаривала тихим спокойным голосом, Иль начинал сомневаться в правильности того, что так просто сдался. Ведь он действительно сдался, оставляя Кавура на произвол судьбы. Когда тому так плохо, и он совсем один, нельзя бросить его. Пусть Кавур посчитает, что у него нет гордости. Пусть считает, как хочет, но он поможет ему стать прежним, а потом уйдет, если поймет, что не нужен.

***

Возвращение на Катарсис принесло радостную новость. Юлиус сообщил, что нашел ребенка Кавура. Транспортное судно облетало просторы галактики, выгружая на разных планетах то, что было на его борту. Ребенок, судя по данным сканирования генкода, был еще на нем. Иль отдал распоряжение лететь в погоню за судном. Он улыбался от осознания того, что скоро увидит ребенка, это его племянник, это ребенок Кавура, это ребенок его сестры, и в конце концов, это просто ребенок. Он не позволит исковеркать его жизнь из-за каких-то придуманных людьми принципов, политики, ненужной морали и законов общества. Думая о ребенке, Илю хотелось узнать, как его зовут. Но имя должен придумать отец. Мысль о Кавуре омрачила радость. Вряд ли его отец сейчас способен вообще что-либо придумать. Краткие наблюдения за Кавуром показали ту же картину, Кавур был пьян и не выходил из этого состояния.