Ботаники не сдаются (СИ) - Логвин Янина - Страница 36

Может, это ночь виновата, что на ум приходят странные мысли о симпатичных ботаншах? Да, наверняка ночь, иначе с чего бы вдруг рассматривать Уфимцеву в таком ключе? Это же мелкая мисс Уникум, совершенный ум современности и завтрашний нобелевский лауреат, если верить декану Крокотухе и профессору Белоконеву. Скучная зануда и синий чулок, как все ботаники. Во всяком случае, раньше я именно так о них и думал. Просто непривычно понимать, что сейчас в моей квартире девушка, мы с ней одни и… учим физику? Серьезно?

Х-ха! Как, наверняка, будет ржать брат, когда узнает, как и с кем я провел ночь. До сих пор по части общения с классными девчонками, мы друг от друга не отставали, а тут… Так я свои ночи еще не проводил — в обнимку с учебниками, вместо сна рассуждая о мироустройстве и законах Вселенной. Или у меня давно никого не было, поэтому я решил устроить себе мозговой штурм?.. Хотя не так уж и давно, чтобы не заметить, какие у Зубрилки красивые скулы и рот. И подбородок. И волосы — густые, я точно знаю, помнил, как держал их в руке. И зачем она только носит косу, как школьница? Вот сейчас, когда я ее привез, она что-то накрутила на голове — то ли хвост, а то ли пучок, и даже кажется старше. Почти нормальной девчонкой, у которой вполне себе может оказаться в наличии грудь и кое-что еще — пониже. Хотя фигуру Уфимцевой из-за дурацкой рубашки и комбинезона толком не рассмотреть.

Хм, а может, у нее ноги кривые? Или что-то с самооценкой? Иначе зачем этот детсад на подтяжках?

Одно точно: впечатлить меня она не стремится, это ясно. Иначе бы не сидела сейчас, уткнувшись в экран ноутбука, а заливала бы песнь сирены и строила глазки, пользуясь моментом. Плавали, знаем, как они (девчонки) это умеют. Наверняка понимает, что в случае со мной фокус не пройдет, вот и молчит.

А может, она и правда здесь ради науки? И сам я ей по боку? Но тогда как-то грустно от понимания, что Воробышек кому-то настолько безразличен. Ха! Даньке бы эта мысль понравилась! А вот Зубрилка… Интересно, что бы мой клон о ней сказал? Наверно, заметил бы, как она напоминает нашу старшую сестру — Женьку…

— Что?

— Что?

Уфимцева повернулась, сосредоточила на мне взгляд и моргнула по-совиному за стеклами очков. Склонилась ближе.

— Вань, ты смотришь на меня. Тебе что-то непонятно? Что, скажи? Я объясню.

Непонятно? Пожалуй, да.

Я отложил книгу в сторону и закинул руки за голову. Поиграл уставшими бицепсами, разминая плечи и шею.

— Да, мне непонятно, — сказал. — Откуда ты столько знаешь, Зубрилка? — я искренне восхитился. — Такое впечатление, что абсолютно все!

Она удивилась, но улыбнулась. Совсем немного, став милой девчонкой, а не занозой с оскалом Щелкунчика.

— Скажешь тоже, Воробышек! До абсолюта мне далеко. Я просто много читаю. Очень много.

— И что? Куча людей вокруг читают, но не каждый сможет сходу дать объяснение теории молекулярного хауса. Вот ты можешь. Почему?

— А почему ты здорово танцуешь? Все люди танцуют, но у тебя это получается гораздо лучше других, я видела. Почему?

— Хм, ну не знаю, — я пожал плечами. — Тренировки, наверно, сделали дело. Мне это нравится.

— Да, это важно, — согласилась Уфимцева, склонив голову, словно рассматривая меня под другим углом, — чтобы нравилось. Мне тоже нравится запоминать, осмысливать и заглядывать в будущее. Но дело не только в тренировках, Вань, иначе бы одаренных танцоров было бы на порядок больше. А в том, почему мне нравится одно, а тебе другое.

— И почему же? Ты считаешь, что дело в таланте?

— Э-м, не совсем. Хотя можно и так сказать. Скорее в факторах, определяющих путь развития человека. Если хочешь — в везении и в физике Вселенной.

— То есть?

— В удачной реализации природой твоей генетической программы. В двойном винте ДНК[24] и цепочке нуклеотидов[25]. В маленьких молекулах, — она снова улыбнулась, — содержащих исключительный код танцора или ученого. Когда из девяти возможных девяток, выпадает семь или восемь. Почти «Бинго».

— Почему почти?

— Потому что «Бинго» тогда станет реальностью, когда человек в свое благо научится исключать из этого кода ошибки — генные и хромосомные мутации, например. Увы, природа тоже допускает оплошности в рулетке вероятностей. Почему мы не можем ей помочь? Все это когда-нибудь случится.

— Звучит устрашающе-глобально, тебе не кажется?

— Не кажется. Если ты только снимешь шоры с глаз и посмотришь в нужном направлении, ты многое увидишь. Еще недавно человечество не умело читать, считало на пальцах и понятия не имело и существовании бактерий. А сейчас мы спокойно рассуждаем о генной инженерии, понимаем из чего состоит земное ядро, и знаем, что навозные жуки, например, в движении ориентируются по Млечному пути.[26]

Я, не сдержавшись, отпустил смешок.

— Да ну, Уфимцева! Жуки и галактика? Это невозможно!

— Почему? Птицы и люди ориентируются по звездам, а жук чем хуже? Даже если он навозный?

Уфимцева тихонько засмеялась. Да я и сам улыбался, глядя на эту интересную девчонку — ходячий кладезь знаний. С которой, похоже, не соскучишься.

— Все равно не верю! Ну, серьезно, Очкастик. Неужели мы и это знаем?

— Нет, ты не Воробышек, Ваня. Ты — Фома Неверующий! — Уфимцева откинулась на стуле, глядя на меня. — Знаем! Мы много чего знаем. А узнаем, Вань, еще больше. Вот наши дети так точно!

Фигасе заявочки? Я поднял бровь.

Уфимцева, опомнившись, нахмурилась и снова выпрямила спину, важно кашлянув в кулак.

— Ну, не наши в прямом смысле. Это я фигурально выразилась! Я просто хочу сказать, что люди созданы познающими. Любопытными и открывающими двери. Ты никогда не думал, зачем эти двери нам оставили? Кто нам их оставил? Почему мы? Почему проходит время, и природа рождает людей, способных их открыть? Да, не все сразу, одну за одной, и все-таки? Неизменно появляется тот, кто подбирает ключи к замку… Скажи, у тебя рабочий принтер? Можно включить?

— Что? Э-э, да. Бумага в верхнем ящике, — я не сразу сообразил, о чем спрашивает Зубрилка. — А тебе зачем?

Уфимцева отвернулась к столу и достала бумагу. Встала, чтобы зарядить принтер.

— Хочу распечатать реферат.

— А ты что, уже закончила?

— 23 —

— Давно, — девчонка пожала плечами. Я встал, нависнув над ней. Она оглянулась и отступила в сторону. Призналась: — Вань, я написала два реферата, пока было время. Один завтра сдашь Софии, а другой — по философии — в пятницу Мерзлякину. Ссылку на сопроводительные статьи я тебе скину по почте. Ничего сложного, но все-таки прочитай их, пожалуйста. И сам реферат тоже. На все вопросы Мерзлякина отвечай, что это твоя позиция и не отступай. Он, конечно, дядька вредный, но с этим не поспорит. Сразу хвост не закроет, но я еще что-нибудь придумаю, не переживай!