Между голодом и страхом (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 35

Внизу слышались голоса. На секунду я застыла на площадке, стыдясь показываться на глаза посторонних в изодранных лохмотьях бывших вчера одеждой, но разозлившись на саму себя прислонилась к стене и используя её как опору стала спускаться по ступеням. Вместе с Узоровом и Андреем в гостиной перед камином собрались двуликие, которые вчера были в клубе в вип зоне. Мой хозяин был растрёпан и потерян. Он держал в руках бутылку воды и пытался расправить помятую рубашку.

— Что ты сделал? — прохрипел Андрей.

— Я не обязан отчитываться.

— Что? Ты соображаешь? Она не девка с улицы…

— Я сорвался… — жалко выдавил Узор, уставившись в пол, — Не мог себя контролировать. Она походе спит, я не смог взглянуть..

Наверное мне стало бы его жаль, если бы его губы не покрывала кровь с моей истерзанной спины. Отбросив сомнения и ложную скромность я вышла из тени.

— Узоров, ты не пнул меня утром. Что больше меня не любишь? — проскрипела я сорванным голосом и изобразила кривоватый реверанс, — Надеюсь не помешала?

Никто не улыбнулся. На меня смотрели напряжённо и хмуро. Демонстративно оглядев заскорузлое от крови бельё на покрытом свежими синяками и ссадинами теле я вздёрнула подбородок.

— Хозяин, знаешь почему я не придушила тебя спящего этой ночью?… — я издевательски ухмыльнулась в его бледное лицо, — Мне не удалось бы сбежать. К тому же, вся твоя свора знает меня в лицо. Никто бы из них не решился претендовать на меня, они бы просто отдали меня на опыты, в центр который стал бы моей могилой. Снова. Не уверена, что в следующий раз смогу мыслить так рационально, а потому…просто убей меня после того как наиграешься.

Медленно поднявшись Узор шагнул ко мне. Сдержав порыв попятиться я осталась на месте и смотрела мимо него, в окно. Андрей оттолкнул мужчину с ругательством и, обойдя меня, дрогнувшими руками взялся за узел. Кирилл отошёл ко входной двери и раскрыв её встал в проёме.

— Воспользуйся ножом, — от моей фразы Узор дёрнулся, но поняв, что я обращаюсь не к нему, молча сжал кулаки, — Так быстрее будет и менее болезненно, — пробормотала я с мстительным удовольствием.

Когда мои путы были сняты я села на кресло, закинув ногу на ногу и с облегчением принялась растирать запястья. Воды мне не предложили и я взяла её сама.

— Ла…Илария, — позвал Андрей, — Тебе нужна помощь?

— Кто-то из вас способен мне помочь? — совершенно серьёзно спросила я и по молчанию поняла, что нет, — Не стоит предлагать то, что не способен дать…уважаемый. Моя жизнь мне больше не принадлежит.

— Укройся, — процедил Узор, указав на плед и отшатнулся под моим презрительным взглядом.

— Зачем? Разве нам есть, что скрывать от семьи? — протянула я и закашлялась, обхватив себя руками.

Сплюнув слюну с запёкшейся кровью прямо на пол я откинулась на спинку, прикрывая глаза.

— Я не признаю, что выбрала этого мужчину и моя кровь на ваших руках. Хотя, если вы все так "бережно" относитесь к своим избранницам я не удивлена, что мы подыхаем заблаговременно.

— Ария…

— Не надо меня так называть, — вымученно отозвалась я.

— Нам нужно поговорить наедине, — настойчиво попросил…нет, потребовал он.

— Господа, заходите почаще. Возможно в следующий раз вы попадёте на похороны. Не обещаю, что мои.

Я встала и прошла к выходу. Отодвинув хозяина я вышла на веранду и прикрыв глаза ладонью заметила у машины ошарашенного Глеба. Жадно уставившись на него я с мольбой отрицательно качнула головой и мне показалось как он, поджав губы, кивнул мне в ответ.

— Позвони мне, — шепнул Андрей, целуя мою ладонь.

Вздрагивая каждый раз, когда все уходя прижимались к моим пальцам губами я нервно оглянулась на Узорова, но не нашла объяснения происходящему на его окаменевшем лице. Облокотившись о перила я наблюдала как автомобили отъезжают от дома. С тоской спустившись с порога я уселась на последнюю ступень и обхватила свои колени, прижав их к груди. Кожа, покрытая потом и кровью зудела. Хотелось смыть это и оставить, чтобы никогда не забыть. Жаль, что это ощущение нельзя убрать в коробку и вспоминать, только когда иногда сдвинешь крышку. Мягкий плед обернулся вокруг моих плеч. Только сейчас я осознала как замёрзла.

— Сомневаюсь, что это поможет мне согреться.

— Они признали тебя альфой.

— Я даже не знаю, что это означает.

— Теперь ты равная любому из них.

— Но не тебе? — осторожно придерживая ткань я поднялась на ноги.

— Я хозяин. Глава рода. Первый.

— Ты второй, — резко поправила я и насладилась выражением боли, исказившем его черты, — А для меня ты всегда последний.

— Кто тебе сказал?

— Не ты! Что само по себе о многом говорит. Ты собирался держать меня как питомца и не посчитал нужным… — передёрнувшись я отошла на несколько шагов назад, — Отпусти меня сам. Не заставляй убегать…

— Никогда! — рявкнул он, вскакивая, — Как ты можешь жить без меня? Так не должно быть!

— Я не могу жить с тобой! — стиснув пальцы до боли я заставила себя не отступать дальше, — Узор, неужели ты не понимаешь? Я боюсь тебя, а когда боюсь, то начинаю ненавидеть.

— Мы можем всё исправить, Ария…

— Узор…

— Ты знаешь моё имя, — он угрюмо смотрел на мои сцепленные ладони, — Почему ты не зовёшь меня по имени?

— Это не помогло мне вчера.

Мотнув головой, я обогнула его и вошла в дом. Стараясь ступать аккуратно, не бередя раны, вошла в гостевую ванну и забралась в душевую. Вода, стекая в поддон, окрасилась красным. Запрокинув голову и прикрыв глаза, тихо застонала. Отметины от зубов и пальцев Узорова расчертили кожу и в зеркале отражалось жалкое подобие меня самой. Раны на мне всегда заживали быстро и сегодняшние синяки и ссадины должны сойти через пару дней, но больно от этого меньше не становилось. Обернувшись тонким полотенцем, прошла на кухню и, игнорируя испуганного повара, вынула из холодильника контейнеры с едой. Устроившись на высоком стуле, я жевала холодную курицу. Напротив уселся хозяин и отстранённо меня рассматривал.

— Оцени весь ущерб, — демонстративно сдёрнув с себя полотенце я кинула его на пол, — Осталось много целого.

Зарычав, Узор отшвырнул стул и покинул комнату, оставив меня, замершую, с вилкой зажатой в ладони. Как была, обнажённая, я поднялась на второй этаж и зашла в свою бывшую комнату. Забравшись в застеленную свежим бельём кровать, я накрылась одеялом с головой и позволила себе заплакать. Рядом с дверью послышались осторожные шаги, я задержала дыхание, молясь, чтобы мужчина не вошёл. Именно сейчас мне было слишком тяжело казаться сильной. Он стоял в коридоре несколько мучительных минут и шумно, выдохнув, ушёл. Свернувшись в клубок, я обняла подушку и, закусив уголок наволочки, заставила себя успокоиться. Усталость сморила истощённое сознание и погрузила в сон.

Я сидела в широком кресле, закутавшись в толстый плед, и наблюдала как в камине, поднимая сноп искр, рассыпается полено. Мерно качался маятник в напольных часах. Чай почти остыл, но мне нравился его тонкий травяной запах. За окном шумел ветер и время от времени швырял в стекло волглые листья. На столе стоял нетронутый ужин. Уже остывшее мясо средней прожарки и картофель в сметанном соусе с пряными травами вызывали тошноту.

С самого утра мне хотелось клюквенного морса. Я буквально бредила им, но не найдя на кухне, испробовала всё кислое. Всё казалось не таким, как хотелось, и теперь я довольствовалась чаем с травами и кусочками лимона без цедры.

Пару недель назад, когда осень окончательно вступила в свои права, я проснулась от того, что меня мутит. Едва успев заскочить в ванну, извергла из желудка вязкую желчь. Откашлявшись и наглотавшись воды, я даже не успела дойти до кровати, как меня снова скрутило. Ответ напрашивался сам собой. Посчитав в уме, я поняла, что пропустила пару циклов. Дрожа, я сползла по стене и, обхватив себя руками, плакала…от страха и счастья. Мой Марк, мой почти незнакомый, но такой родной Марк подарил мне смысл и стимул. Именно сейчас, когда весь мир разлетелся на осколки, это стало для меня знаком того, что у меня есть причина не сдаваться.