Офицер. Слово чести (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 30

Проснулся я вечером, пообщался с казаками, ну и убрал свою долю в сундучок, тот теперь полный, пора бы накопления отвезти в безопасное место, но не дали, вестового прислали. Срочно в штаб полка вызывают. Сам полковник. Странно, поздно уже, штаб вроде не работает. В подразделении точно всё в порядке, оттуда посыльный прибегал, от Крапивина, с докладом, я стараюсь держать всё под контролем. Может что случилось? Война? Чего так поздно? Утром напасть не могли? Посыльный сообщил что прибыло несколько офицеров из штаба дивизии? По мою душу? О том, что меня наградить обещали, я не думал. Наградные на офицеров и своих солдат конечно написал, всё уже давно в канцелярии, но слишком рано. Тут обычно бюрократия, поэтому ждать можно до нескольких месяцев. Это у Императора во дворце всё быстро и по местным реалиям мгновенно произошло, а в такое мирное время да на периферии… Не удивлюсь что и полгода своей награды ждать придётся. Тем более меня представили к награде по линии моего полка, так ещё и пограничники, командир бригады Пограничной Стражи, что тут же в Калише дислоцировалось, а тот между прочим генерал, также обещал похлопотать для меня о награде. Почему-то имея ввиду одного меня, не помня, что я там был не один. Пусть в тылу, но координировал действия своих подразделений. Хотя согласен, сумбурно всё произошло, да и быстро. Основные потери в засадной группе, чудом без убитых обошлось. У пограничников на заставе во время осады почти всех офицеров повыбивало, погиб один, двое оставшихся ранены были. Хотя командир заставы ничего, бодрый был, ещё командовал там с перевязанными руками и головой. Это уже потом, дождавшись своих, сдал дела временному преемнику и отбыл с ранеными в больницу. Я его видел, когда возвращаясь из штаба после того как рапорт отвозил, Зиновьева навестил. Того оставили, жена рядом была, ухаживала. На моей бывшей койке лежал. Зиновьев лежал, не командир заставы. При нём тоже супруга была, женатиком оказался. Та весь бой пережила в домике для офицеров. А домик в решето. Это казарма на территории горела.

Быстро собравшись, мне Ворона уже оседали, и в сопровождении посыльного я мигом домчался до штаба полка, и козырнув в ответ стоявшему у входа унтер-офицеру, прошёл в здание, а там и в кабинет командира полка. Через полчаса я уже выходил, скажем так, в раздрае чувств, и злой, очень злой, вскочив в седло поскакал обратно на место картирования. Там во дворе соскочив на землю, кинул поводья денщику, и зло пнув попавшееся полено, хромая дошёл до веранды, и сел на свой любимый стул, нравилось мне тут на веранде работать, потирая ногу. Подскочивший Егор помог снять сапоги и вот так я сидел не опоясанный и босой, разминая пальцы ушибленной ноги в горячей воде тазика, и ругаясь, но тихо, детишки хозяев подворья неподалёку крутились, не стоит их учить новым словам.

— Что-то случилось, командир? — поинтересовался дядька-наставник.

— Случилось. Офицерский суд случился, — зло пробурчал я. — Эти… не знаю, как их назвать, даже за отсутствие усов мне корили. Мол, только чернь может без усов ходить, а для офицеров это статус.

— Я попробую догадаться. Из-за нас тебя судили? — поинтересовался дядька.

— Догадливый, — протянул я, и хмыкнул. — Из-за вас. Оказывается, когда я был в ресторации на именинах адъютанта полка неделю назад и общался с офицерами, где мне вас ставили на вид, это и было общий совет и пожелание избавится от слуг, то есть, от вас. Не помогло, и прибыла тяжёлая артиллерия из штаба дивизии. И ведь узнали как-то!

— А я говорил, что они это так не оставят.

— И главное, все всё знают. У капитана Соколова, содержанка изображает прислугу в доме где он живёт, а сама спит с ним, и пальцем о палец ничего не делает, там приходящая женщина работает по дому. У поручика, графа Завьялова, две содержанки, польки, привёз из Варшавы. У штабс-капитана Горелова, двое слуг, помимо денщика. Пусть они якобы на его жену работают, но это не изменяет самого факта их наличия. И все всё знают, а на вид поставили мне. И где же эта вражина окопалась что наверх докладывает? Надо бы выяснить кто таков.

— Хм, а я тебе говорил, что не принято в офицерском корпусе личную прислугу держать, — хмыкнул дядька, поглаживая роскошные усы.

— Так то прислугу. Я вас как нанимал? Как наставников. Ну и у Егора доплата за работу денщика, — признался я в последнем. — А тут мне указывают как жить. Нет, точно подам рапорт на отставку. Хотя, чего тянуть? Завтра же и подам.

— Так ведь война же будет? Ждём её проклятущую, — слегка удивился старый казак.

— Так пока примут, пока завизируют, и наверх отправят и ответ прибудет, месяца два пройдёт, война начнётся, с позорным отступлением и сражениями, а там про это забудут. А когда она закончится, можно указать на уже поданный рапорт. Может быстрее в отставку выведут. Честно скажу, армия не моё.

— А с нами как?

— Поступим так, как это делает более опытный граф Завьялов. Содержанки с ним не живут, он им снял квартиру и навещает их. Как бы они не с ним. Другие офицеры тоже не без греха, поэтому не обращают внимания на графа. Вот что, вы съезжаете с этого подворья, и устраиваетесь где в другом месте, а я буду приходить к вам и брать уроки. В этом случае мне и слова никто не скажет. Наверное, надо было сразу так сделать.

— Сложно жильё будет найти, войск тут много, остались не самые лучшие дома, — потирая морщинистую шею, озвучил свои мысли старый казак. — Но ничего, найдём.

Ситуация конечно же идиотская, но в какой-то мере я понимаю Царя, что отдал такой приказ, ещё кажется в семнадцатом веке, или в начале восемнадцатого, о запрете офицерам иметь слуг, кроме денщиков выделенных по службе. Тогда у офицеров знатных и богатых до ста слуг было. Про службу те и не вспоминали. Сейчас конечно ситуация лучше, но с казаками это всё мелочь, отчего же ко мне так прицепились? Ну думал, что из-за подобного мне на вид будут ставить. На именинах адъютанта полка я просто принял к сведенью советы офицеров, но не обратил на них внимания, а тут раз и офицеры из штаба дивизии прибыли, да ещё по мою душу. Не мелкая ли проблема для них? Это ведь командир полка должен решать, внутренние дела части, но никак не их. Поговорка про сор из избы тут как раз актуальна. Нет, думаю это лишь видимость причины прибытия тех трёх офицеров, тут что-то другое. Но вот что? Пока понять не могут. Может их интерес вызвали бой у погранзаставы и то что я слегка доукомплектовал своё подразделение пулемётами и сделал перестановки, не предусмотренные штатами? Вот это вполне может быть. И чем мне это может грозить? Пока не ясно, но на всякий случай казаков уберём с места постоя, и отправим денщика к Крапивину, пусть там всё в казарме в порядок приведёт, чтобы блестело, как у кота яйца. Ожидается проверка. Обычно о ней предупреждают, но тут такого не было.

Темнеть уже начало, когда я закончил, но всё равно послал Ивана к Крапивину, тот служака опытный, знает что делать. Вот я какой ему приказ передал, всё что не числится за подразделением, а принадлежит мне, а это два десятка коней, пролётки, три ручных пулемёта «Мадсен», ну и котлы, всё это грузить на пролётки и отправить ночью за город к одной роще, где мы во время учений обычно встаём на отдых, там кашевар готовил обеды. Там их будут ждать казаки, что всё это станут охранять. Ездовые на двуколке вернутся обратно. В остальном всё должно быть согласно штатам, людей снова перекидать по взводам как было, научить что нужно говорить. Ждать проверку. Нет не так, ждать ПРОВЕРКУ. Когда все распоряжения были отданы, казаки уже собрались и отбыли, Иван тоже убежал, я оделся и в темноте покинув подворье, направился дальше по улице. Тут не так и далеко, поэтому я и ходил пешком. А двадцатипятилетняя вдовушка, с восхитительной фигурой, уже ждала, так что я занялся приятными делами. Муж её, аптекарь, погиб во время экспериментов, что-то не так нахимичил, взрыв произошёл, там даже жандармы работали, мало ли бомбы для бомбистов делает. Но расследование заглохло, не нашли те состава преступления. Вдовушка тут уже год одинёшенька живёт, когда я засёк её на рынке во время покупки котлов, ну а дальше взял эту крепость штурмом и вот неделю назад она пала. Фигурка хороша, в постели та просто бомба, но дефект у той всё же был, отчего видимо особо на неё мужики и не смотрели, ну кроме солдат, эти всё готовы трахнуть что шевелится. У неё большое родимое пятно на лице было. Мне же всё равно, тем более я её по ночам навещал. Вот так навестив, через час я уже вернулся на место постоя и быстро уснул.