Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 7

— Здорово, Зак, — улыбнулся я, ковыляя к нему. Я знал правила: в кухню мне путь был закрыт — гигиена и всё такое, поэтому я остался за стойкой и взволнованно ему помахал. Как хорошо было видеть такое знакомое безопасное лицо после всего пережитого сегодня.

— Я выйду через секунду, только закончу с этой партией лимонных пирожных. Хочешь одно? — он улыбнулся широкой тёплой улыбкой, и я бездумно кивнул. Кофе с лимонным пирожным будет ещё вкуснее.

— А где Анна? — я привстал на стуле, когда Зак снова скрылся в подсобке, и Кассандра неохотно подошла меня обслужить, раз уж больше никого нет.

— В лавку пошла. Фууу… — она остановилась в нескольких шагах от меня и запрокинула голову. — Давно ты мылся-то?

— Предлагаешь вместе принять ванну? — промурлыкал я, наклонившись, и облизал верхнюю губу.

Кассандра, притворившись, что затыкает мне рот, отвернулась и сделала вид, будто блюёт в раковину. Я улыбнулся и откинулся на спинку стула.

— Ой, Маффи! — бодро защебетал рядом голосок Сэнди. Она была второй официанткой в «Обедах у Анны». По какой-то причине Сэнди я действительно нравился. Ну… вообще-то, Сэнди нравились все.

— Привет, Сэнди, — ответил я, разворачиваясь на стуле. Всё видимое пространство занимали пышные рыжие кудри и огромные буфера. Я мог понять, почему она пользовалась бешеной популярностью у большинства клиентов. Она привлекала их своим свежим и теплым нравом, хоть иногда и казалась совершеннейшей дурочкой.

— Держи свою чашечку свежего кофе, сладенький. Я знаю, как ты его любишь, — хихикнула она, доставая мою любимую зелёную чашку и наполняя её до краёв.

— Спасибо, Сэнди, — я повернулся и демонстративно уставился на Кассандру, которая уже закончила своё блевательное представление и уставилась на меня в ответ. Я как раз собирался сыграть с ней в смотрелки, ну или в гляделки — как кому нравится, когда она резко дёрнула головой. В закусочной настала тишина, и только редкий шепоток пробегал между столиками. Я медленно обернулся, следуя за её взглядом, направленным прямо на входную дверь.

Там был он — тупой Эшер Пикетт. Он одиноко стоял в дверях закусочной. Посетители узнали давешнюю знаменитость и теперь удивлённо таращились — в конце концов, его физиономия довольно долго красовалась на передовицах газет, так что их реакцию можно было понять. Застонав про себя, я сжался на своём месте. Высоко подняв плечи, я свесил голову между руками. Он проследил за мной? Но как? Я его не видел, так как, чёрт возьми, он углядел меня в той грёбаной толпе? В закусочной снова, как ни в чём не бывало, началась болтовня, и я услышал приближающиеся шаги. Ещё сильнее сжавшись на своём стуле, я попытался скрутиться в комочек. Может, если я закрою глаза, то исчезну, и он тоже.

— Здравствуй.

Его нет. Его нет. Его нет.

— Могу я присесть рядом с тобой?

Его нет. Его нет. Его нет.

— Простите, здесь не занято? — его голос прозвучал чуть дальше. Он спрашивал кого-то другого.

— Я… я думаю, нет, — это была Кассандра. Её голос звучал так же ошарашено, как и голос в моей голове. Я никак не мог поверить, что сам позволил ему проследить за мной до моего убежища, до моего второго дома. Мне нужно быть ещё осторожнее.

— Благодарю, — учтиво отозвался он, и я услышал, как зашуршала ткань его пиджака, который он, вероятно, снял, повесив на спинку стула. Его комфорт в мои планы не входил.

— Занято! — я резко выпрямился и, крутнувшись на стуле, хлопнул ладонями по седушке. — Занято. Это место занято, прошу прощения, но вам придётся пересесть, — выпалил я.

Сэнди и Кассандра вытаращились на меня из-за прилавка с одинаково ошеломлёнными мордашками.

— Хорошо, — спокойно ответил Эшер. Он отодвинулся от прилавка и, обогнув моё место, пересел на свободный стул справа.

— Этот тоже занят! Они все заняты! К сожалению, заведение закрывается, вам придётся уйти! — воскликнул я в отчаянии. Я хотел, чтобы он убрался отсюда прочь, прочь из ресторанчика, который так много для меня значит, прочь от близких моему сердцу людей. Наблюдая за моими нелепыми действиями, Эшер удивлённо свёл брови.

— Ох, Маффин, ну хватит, — сказал Зак, появляясь из кухонной двери. Всеми кругами ада я проклял его мягкий, заботливый голос, когда он подошёл к прилавку и отправил ко мне тарелку со свежим лимонным пирожным.

— Маффин, — повторил моё имя Эшер. Я вздрогнул от звука его голоса — так гладко и естественно слово скатилось с его языка. Это не настоящее имя, всего лишь прозвище, но он должен был знать только его.

— Я не… — начал я только чтобы заглушить громкий, сердечный смех Зака.

— Присаживайтесь. Могу я вам что-нибудь предложить? У нас подают лучший кофе в городе, и я могу принести вам несколько лимонных пирожных и черничный кексик. С пылу-с жару! Знаю, большинство предпочитает есть их холодными, но некоторым нравятся и такие — прямо из печи. Маффин обожает мои лимонные пирожные, правда, Маффин? — усмехнулся Зак. Я вздрогнул, но это был риторический вопрос, и ответа на него он не ждал.

— Вы знаете Маффина? — переключил он своё внимание на Эшера, который уютно устроился на стуле справа от меня.

— Да, мы знакомы, — вежливо ответил Эшер. Я начинал ненавидеть этот совершенный вежливый тон… стоп, начинал? Нет, я ненавидел его и его тупой тон. Зачем он, чёрт его дери, попёрся за мной?

— Я его не знаю, — прорычал я, глянув сначала на Зака, а затем на Эшера. — И я уже сказал, что здесь занято.

— Ах, Маффин! — Зак умолк, очевидно, чувствуя неловкость за мою необоснованную враждебность.

— Тебе здесь не место. И тебе здесь не рады. Проваливай, — выплюнул я.

Да будь он проклят, и будь проклято это невозможное спокойствие, написанное на его лице. Он не выказал ни малейшего раздражения моим хамским, грубым тоном. Протянув руку, он взял с моей тарелки лимонное пирожное и, отломав небольшой кусочек, поднёс его ко рту. Кусочек легко скользнул внутрь, затерявшись между его губами, был подхвачен языком, который я даже не мог себе вообразить. Он издал низкий, гортанный, похожий на стон, звук, и я почувствовал, как сжалось моё горло.

— Ах, это великолепно. Я никогда раньше не пробовал его тёплым, — сказал Эшер, улыбнувшись Заку, тот тут же отразил на своём лице ответную улыбку. Всё было так, будто я и слова здесь не сказал. Как же бесит!

— Ты что, глухой? Ты не слышал, что я сказал? Или ты по-нашему не понимаешь? А? Hablas ingles? Parlestu l’anglais?**— я кипел от злости, наполовину потому, что он проследил за мной, наполовину потому, что он спёр моё гребаное лимонное пирожное. Серьёзно, ну кто так делает? Это было МОЁ пирожное. — Сейчас я выражусь яснее. Пошёл отсюда на хрен.

И снова никакой реакции. Он вообще не разозлился. На самом деле в этот раз я заметил, как уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке, и он склонил голову в почти примирительном жесте. Я самодовольно усмехнулся, когда он встал со стула и повернулся к выходу.

— Ну вот, так-то лучше. Думаю, он всё понял, — усмехнулся я и повернулся к трём стоящим за прилавком людям. Я совсем не удивился, увидев, как неодобрительно нахмурил брови Зак, или обеспокоенное выражение на личике Сэнди и ошарашенный взгляд Кассандры, но я был потрясён, заметив стоящую всего в нескольких шагах Анну. Она разочарованно посмотрела прямо на меня, и моё сердце болезненно сжалось.

— Ах, — я быстро вскочил, словно пытаясь каким-то образом исправить положение, вот только понятия не имел, каким. Особенно после того, как я так грубо себя повёл. Она выглядела такой грустной, такой разочарованной, будто все её старания научить меня хоть каким-то манерам в секунду обратились в дерьмо. Почему она вернулась именно сейчас? Почему? Я не знал, что сказать ей или кому-то ещё из присутствующих здесь. Я вдруг почувствовал, что сейчас всей закусочной стыдно за моё поведение.

— Постой, — внезапно выдохнул я и, спрыгнув со стула, рванул ко входной двери. Я не то имел в виду, но всё равно выпалил: — Мне жаль!

Эшер не обернулся, он толкнул дверь закусочной и сразу же ушёл. Опустошённый взгляд Анны прожёг дыру у меня в голове, и я выбежал на холод, стараясь пробиться сквозь безжалостное море людей в попытке догнать Эшера. Я должен был извиниться, не ради него, но ради Анны и ради успокоения собственной совести.