Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 26

— С ним всё в порядке, — словно прочитав мои мысли, улыбнулся Алрик. — Я собирался навестить его после того, как отвезу тебя, но, если хочешь, можем поехать вместе. Это по дороге.

Навестить его? Где же он? Что значит «по дороге»?

— Ага, Мемориальный госпиталь имени Алекса Локса. Мы будем проезжать его по пути в твою закусочную.

Больница?

— Но ты вовсе не обязан идти со мной, — добавил он быстро и снова посмотрел на меня.

Я сидел, откинувшись на сидении, вжавшись в спинку и сложив руки на груди, чтобы было теплее. Глянцевый блеск материала намекал, что куртка рассчитана и на дождливую погоду, но в ней было так сухо и тепло, что я сомневался, что вообще когда-либо сниму её. Сосредоточившись на швах, я попытался сосчитать количество стежков, ровной линией бегущих по ткани. Один… два… три… четыре….

— Эй, парень?

Внезапно мне пришло в голову, что Алрик не знает моего имени. Не то, чтобы я собирался с ним брататься, но… разве босс не сообщил ему?

— Если хочешь, можем поехать в полицейский участок. Он тоже по пути.

Я вдавил пятки в пол автомобиля и отвернулся к окну, пытаясь уследить за скоростью, с которой мимо нас проносились деревья. На дороге было мало машин, тротуар сверкал новизной, а сам райончик был чистым до рези в глазах.

— Ты меня слышал?

— Почему ты работаешь на него? — выпалил я, по-прежнему глядя в окно.

— Он хороший человек.

Твою мать, ты что, шутишь?

— И взрыв в доках, или где там он был? После этого он всё равно хороший?

— Да.

Его ответ заставил меня вздрогнуть. Такой прямой и честный, что гнев снова забурлил на поверхности, заставляя меня чувствовать себя совсем беззащитным без своей маски из грязи. Я ненавидел его, ненавидел гордость, что ярко светилась в его глазах на израненном лице.

— Да тебе мозги промыли, ты в курсе?

— Возможно, — сказал Алрик. Он кинул на меня короткий взгляд, и его губы снова растянулись в улыбке.

— Че ты лыбишься? — нахмурившись, рявкнул я. Он думает, это смешно? Неужели он думает, что я пошутил?

— Эх, — его улыбка моментально исчезла, но, стоило ему опять посмотреть на меня, как она быстрее холеры расползлась по его лицу. — Это… ну, просто… без всей этой грязи ты выглядишь очень мило. Совсем как котёнок.

Не слишком-то лестно услышать, как двухсотфунтовая гора мышц и киллер в придачу называл меня милым, да еще и котенком; к тому же, я не знал, оскорбление это или комплимент. Что он имел в виду? Что я пушистый или что неуклюжий по вине моей расхлябанной, но забавной походки? Я понятия не имел, как ответить и, в конце концов, решил ограничиться недоверчивым взглядом.

— Ты что, издеваешься?.. Ты поэтому лыбу тянул, когда вы меня подобрали? — выдавил я надтреснутым голосом.

В ответ Алрик опять улыбнулся, я вздрогнул и отвернулся назад к окну. В последние несколько дней моя жизнь катилась под откос с такой скоростью, что я не нашёл сил даже чтобы достойно огрызнуться. Неожиданно я начал дико завидовать этим всемогущим людям, у которых всегда всё на мази, или они хотя бы могут сделать такой вид. Бессонная ночь, приключение в доках и борьба в доме Эшера, наконец, дали о себе знать, отозвавшись болью во всём теле — да и душе, чего греха таить. Я смотрел, как за окном проносятся кусты и деревья. Как они, сливаясь с бетоном, превращаются затем в улицы и дома.

Снова оказавшись в городе, я почувствовал себя так хорошо, словно умылся чистой холодной водой после долгого-долгого сна. Усталость не исчезла, но, стоило мне вернуться на свою территорию, как мигом поднялось настроение, и я засиял, словно новехонький пенни.

Не дав Алрику и шанса попрощаться, чтобы снова не нарваться на какой-нибудь странный комплимент, я не стал ждать, пока он довезет меня до закусочной. Когда машина остановилась на светофоре, я сбросил с себя ремень безопасности и выскочил из машины на твёрдую землю.

— Парень!

Теперь его голос стал лишь отзвуком памяти. Я выкинул его из головы и сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы добраться до закусочной Анны. Вывеска ресторанчика чётко, словно фотография, отпечаталась в моем сознании, пока я отчаянно искал её глазами. Люди как всегда волнами шли мимо меня, а я как всегда проталкивался сквозь их толчею. Я знал, куда идти, и никто, ни один обычный человек не мог меня остановить.

Рождественская гирлянда была на месте, кошмарные рисунки по-прежнему уродовали окна, а внутри, как обычно, было полно посетителей. На полном ходу я ворвался в закусочную, с распахнув двери.

И… ничего не произошло. Никто и с места не сдвинулся, не посмотрел на меня, не отвернулся брезгливо, в конце концов… Сэнди не завизжала, как обычно, на весь зал «Маффи!», и Кассандра не скривила нос, глядя на меня. Я шарил глазами по залу в поисках Анны, но когда увидел её, она разговаривала по телефону, повернувшись ко мне спиной.

Как, оказывается, больно, когда люди, которых ты любишь больше всего на свете, тебя не узнают. Я знал большинство клиентов Анны. Они тоже приходили сюда каждый божий день, но даже им, похоже, было не интересно, кто я такой. Я стал всего лишь очередным незнакомцем. Энергия, охватившая меня в машине, полностью сошла на нет, стоило мне увидеть, как Кассандра из всех людей улыбается именно мне. Я выкинул из головы слова Алрика о том, что я милый, и, наконец, отошёл от двери, чтобы сесть на один из пустующих табуретов.

— Могу я вам что-нибудь предложить, сэр? — ко мне подошла Кассандра с кофейником в одной руке, другой держа передник за уголок. На слегка вылинявшей ткани лоснились пятна от еды.

Даже не взглянув ей в лицо, я покачал головой. Она не знала ни кто я, ни что сделал. Я даже начал подумывать о том, чтобы снова вываляться в грязи, но моё тело вдруг стало очень тяжёлым и напрочь отказалось двигаться. Я чувствовал себя так же, как в том холодном доме, когда всю ночь просидел на полу, в ожидании рассвета глядя в окно.

Кассандра отошла, чтобы принять заказ другого клиента, и я снова посмотрел на Анну. Всё ещё болтая по телефону, она стояла ко мне спиной и дико жестикулировала, словно спорила с кем-то. Я хотел, чтобы она спорила со мной. Я хотел, чтобы она обернулась, увидела меня, узнала, налила в пузатую зелёную чашку кофе или даже отругала. Сейчас я бы принял от неё что угодно.

Но она не обернулась, а больше на меня никто не посмотрел. Вздохнув, я пригладил волосы, убирая со лба длинную чёлку и заправляя её за уши. Прикосновение холодных пальцев к тёплой коже пустило толпы мурашек по моему телу, заставляя усталость наваливаться с новой силой. Тяжело вздохнув, я почувствовал, как погружаюсь в чёрную тоску, не видя в своей жизни ни смысла, ни цели.

Вдруг, откуда ни возьмись, появилась зелёная чашка, полная свежего кофе, и легко скользнула ко мне. Я дважды моргнул, чтобы убедиться, что она существует на самом деле. Мои глаза лихорадочно перебегали с чашки на руку того, кто держал её.

— На кухню потянуло кислятиной. Я так я знал, что это ты, — прошептал Зак. Отчего-то защипало глаза. Глядя в его лицо, я сиял от жалкого счастья, расплываясь в улыбке. Вот же он, смотрит на меня своими тёплыми голубыми глазами. Он узнал меня. Может быть, в конце концов, я не так уж и ненавижу синий цвет.

— Привет, Зак, — я кашлянул, прочистив горло и проглотив стоявший там горький комок. Быстро вытерев глаза рукавом, я обеими руками потянулся за моей любимой пузатой зелёной чашкой.

— Здоров, малыш. Как поживаешь? — улыбнулся добрый Санта, взъерошив большой ладонью мои волосы. Он совсем не удивился, обнаружив, что волосы чистые и переливаются на свету, но, кажется, его порадовало, что я вымылся и надел новую одежду. — Жаль, что мы с тобой вчера не увиделись. Как работа в доках? Было весело?

Моя улыбка канула в Лету, но прежде, чем мозг окончательно перегрузился, я понял, что кое о чём мне нужно было подумать заранее.

— Хочешь сказать, этого не было в газетах? — нахмурился я.

— Не было чего? — спросил он медленно, вытащив из-под прилавка кексик с отрубями и отправил его ко мне, словно берёг его там целый день.