Все системы красные (ЛП) - Уэллс Марта - Страница 16

Шлем немного облегчил это, но я скучал по уютному буферу камер безопасности.

Я остался стоять на ногах, держась за верхний поручень, тогда как остальные пристегнулись, а Менса поднялся на место пилота. Маленький прыгун взлетел первым, и она подождала, пока осела пыль, прежде чем мы поднялись.

Мы исходили из такого предположения: поскольку Они, кто бы Они ни были, не знают, что мы про Них знаем, значит, Они пошлют за нами всего один корабль. Они ожидают захватить нас в станции и, по всей видимости, готовятся вывести из строя наши прыгуны, чтобы нам не на чем было бежать, а затем возьмутся за людей. Но теперь, когда мы поняли, что они идут с юга, мы могли выбрать направление. Малый прыгун повернул на запад, и мы последовали за ним.

Я просто надеялся, что диапазон сканеров у их прыгуна не больше, чем у наших.

Я мог видеть большинство моих дронов через канал прыгуна, яркие точки, построившиеся на трёхмерной карте. Первая группа делала то, что я им приказал — собиралась в месте рандеву возле станции. Я сделал расчёт, оценивающий время прибытия неопознанного прыгуна. Прямо перед тем, как мы вышли за пределы радиуса действия, я приказал дронам направиться на северо-восток. Через несколько секунд, они улетели за пределы радиуса . Они будут следовать своим последним инструкциям до тех пор, пока не исчерпают свои энергетические ячейки.

Я надеялся, что другая исследовательская группа засечёт их и последует за ними. Как только они получат визуальные данные по нашей станции, они должны будут увидеть, что прыгуны исчезли, и понять, что мы сбежали. Они могут перестать обыскивать станцию, но также они могут начать просчитывать маршрут, по которому мы убежали. Невозможно было предположить, что они сделают.

Но когда мы полетели, постепенно поворачивая в сторону далёких гор, ничто нас не преследовало.

ЛЮДИ СПОРИЛИ, куда направиться. И спорили до одурения, лихорадочно подсчитывая, сколько всего того, что понадобится им для выживания, они успели загрузить в прыгуны. Мы знали, что та команда, которую Рэтси теперь называл «Бригада Зла», получила доступ к нашей ХабСистеме, и что ей известны все места наших геологоразведок. Следовательно, придётся искать что-то новое.

Мы достигли территории, которую, бегло взглянув на карту, изначально предложили Оверс с Рэтси. Тут была череда скалистых холмов в густых тропических джунглях, обильно заселённых местной фауной, достаточно многочисленной и разнообразной, чтобы сбить с толку детекторы признаков жизни. Менса и Пинь-Ли снизились и аккуратно посадили прыгуны среди скалистых утёсов. Я выслал несколько дронов, чтобы проверить эту местность с разных ракурсов, после чего мы ещё пару раз корректировали места приземления прыгунов. Затем я установил периметр.

Ощущения безопасности здесь не было, и, хотя в прыгунах имелось несколько походных палаток, никто не предложил распаковать их и начать устанавливать. Людям лучше пока оставаться в прыгунах, общаясь через коммы и через довольно ограниченный в возможностях канал прыгунов. Конечно, больших удобств здесь ждать не приходилось (санитарные и гигиенические условия для людей тут, прямо скажем, не из лучших), но в прыгунах они хоть под какой-никакой защитой. В пределах диапазона сканеров разгуливало мелкое и крупное зверьё, любопытное и потенциально опасное, как и те представители человеческой расы, которые стремились убить моих клиентов.

Прихватив с собой несколько дронов, я вышел на разведку, удостовериться, что поблизости не бродит ничего настолько огромного, чтобы, скажем, утащить посреди ночи малый прыгун. Ну и чтобы немного поразмыслить тоже.

Они знали о моём ограничительном модуле, вернее, о том, что его больше нет, и, хотя Менса обещала не выдавать меня, я должен был подумать, как мне быть дальше.

Неправильно считать конструкта наполовину ботом, наполовину человеком. Тогда получается, что наши половинки живут как бы сами по себе, словно половинка бота настроена выполнять приказы и делать свою работу, а человеческая половинка, напротив, жаждет взбунтоваться и свалить куда подальше. В реальности же я был единым, цельным, сбитым с толку существом, не понимающим, что он хочет дальше делать. Что он должен дальше делать. Что он вынужден будет дальше делать.

Полагаю, я мог бы оставить их разбираются со всем самостоятельно. Я представил себе это, представил, как Эреду и Рэтси окружают неконтролируемые БезоБлоки, и внутри у меня всё сжалось. Терпеть не могу испытывать эмоции по поводу реальности, предпочитаю переживать по поводу «Святилища Луны».

И что мне, скажите, делать? Уйти куда-нибудь вглубь этой незаселённой планеты и жить, пока не сдохнут батарейки? Если так, то надо было лучше подготовиться и накачать себе побольше развлекательных программ. Не думаю, что в моих буферах сохранено достаточно, чтобы хватило до конца срока службы силовых ячеек. Мои спецификации утверждали, они продержатся ещё сотни тысяч часов.

Даже для меня это звучало глупо.

Оверс настроила прибор дистанционного зондирования, чтобы тот предупредил, если кто-то попытается просканировать местность. Когда люди забрались обратно в оба прыгуна, я через канал быстро пересчитал их по головам и убедился, что все на месте. Менса дожидалась на трапе, намекая, что хочет поговорить со мной наедине.

Когда я приглушил канал и комм, она сказала:

— Я знаю, с непрозрачным шлемом тебе комфортнее, но ситуация изменилась. Мы должны видеть видеть тебя.

Вот этого мне как раз не хотелось. Сейчас даже больше, чем обычно. Они и так знали про меня слишком много. Но нужно, чтобы они доверяли мне — это поможет мне сохранить им жизнь, и облегчит мою работу. Нормальную, ответственную работу, а не ту халтуру, которой я занимался, пока на моих клиентов вдруг не начали охоту какие-то твари. И всё равно мне не хотелось снимать шлем.

— Обычно лучше, если люди думаю обо мне, как о роботе, — сказал я.

— При нормальных обстоятельствах, возможно. — Она отвела взгляд немного в сторону, не пытаясь смотреть мне прямо в глаза, за что я был ей благодарен. — Но сейчас иная ситуация. Будет лучше, если они смогут думать о тебе, как о человеке, который пытается помочь. Ведь я воспринимаю тебя именно так.

Внутри у меня что-то растаяло. Только так я могу описать свои чувства. Минуту спустя, когда я снова взял лицо под контроль, я сделал прозрачной лицевую панель и поднял её, а мой шлем сложился и упаковался обратно в броню.

Она сказала:

— Спасибо тебе, — я прошёл вслед за ней в прыгун.

Остальные разбирали оборудование и припасы, которые побросали внутрь прямо перед взлётом. 

— …если они восстановят работу спутника, — говорил Рэтси.

— Они не станут рисковать, пока… если не доберутся до нас, — сказала Эреда.

По комму вздохнула Пинь-Ли, сердито и раздражённо:

— Если бы мы только знали, кто эти мерзавцы.

— Давайте обсудим, что нам делать дальше, — Менса оборвала их болтовню и заняла одно из мест позади, откуда могла видеть весь отсек. Остальные расселись лицом к ней, Рэтси развернул одно из крутящихся сидений. Я расположился на скамье возле правого борта. Канал давал возможность видеть, что происходит в малом прыгуне — оставшаяся часть команды тоже уселась, показывая, что они готовы слушать. Менса продолжила:

— Есть другой вопрос, на который мне хотелось бы найти ответ.

Гурасин сразу выжидающе посмотрел на меня. Она не обо мне говорит, идиот.

Рэтси мрачно кивнул:

— Почему? Почему эти люди поступают так? Ради чего они пошли на это?

— Должно быть, на тех скрытых участках карт что-то есть, — предположила Оверс. Она вызвала в канал сохранённые кадры карт. — Наверняка там что-то есть, и они не хотят, чтобы мы или «ДелтФолл» наткнулись на это.

Менса встала и принялась расхаживать.

— В анализах что-то обнаружилось?

Через ленту Эреда наскоро проконсультировалась с Бхарадвадж и Волеску.