Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 84

Поезд тронулся, увозя группу в их подземный лагерь. Стук колес успокаивал, отчего хотелось откинуть голову на спинку сидения и задремать. Воцарилась тишина, и каждый думал о том, что жизнь подбросит им на этот раз. Боль, страх и неуверенность в завтрашнем дне по-прежнему пропитывали тоннели метро, однако теперь в энергетике присутствующих почувствовалась надежда. Она была легкой, точно дуновение свежести в сыром подвале, едва уловимой, но каждый знал, что ее источником был кейс, лежащий на коленях Дмитрия.

VII

АВТОВО.

Заветные буквы появились на стене, когда Рейвен уже начал было терять сознание. Потеря крови давала о себе знать, отчего слабость обволакивала тело с каждой минутой все сильнее. Харт мысленно обрадовался, заметив оживление в поезде. Макс вскочил на ноги и бросился к дверям.

- Господи, я даже не представлял, что увижу это место еще раз. Дом, милый дом! – воскликнул он, едва успев уцепиться за поручни.

Графиня бросила взгляд в окно, удивляясь необыкновенной красоте стеклянных колонн.

«Так вот почему его называют бароном... Такой дворец под землей... Интересно, каковы здесь покои? И почему весь двор уставлен этими угрюмыми серо-зелеными шатрами? Ах да... Барон принимает у себя горожан»

Затем девушка мрачно посмотрела на Дмитрия, который поднялся следом за Максимом. Она до сих пор не могла смириться с тем, что этот человек так мерзко использовал ее в своих целях, да еще и внушил такие гнусности, отчего щеки Лилит вспыхнули. Почувствовав на себе взгляд француженки, Дмитрий невольно улыбнулся ей уголком губ, точно реакция девушки его искренне забавляла.

«Ты у меня еще поулыбаешься. Лягушачьим ртом!» - эта улыбка подействовала на графиню, точно красная тряпка на быка. Она резко поднялась с места и затем строго посмотрела на Ингемара.

«А вы не думаете вступиться за даму, месье Ларсен?» - подумала она, но вслух озвучивать свои мысли не стала. Лилит поклялась себе все-таки найти способ и проучить русского.

«Еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой дурой!»

Точно прочитав мысли француженки, Ингемар поднялся с сидения и приблизился к девушке.

- Не за чем переживать, графиня... Этот человек всем внушает то, что его душе угодно. А мы не в состоянии противиться его воле. Не так ли, Барон?

С этими словами Ларсен бросил мрачный взгляд на Дмитрия, а затем добавил:

- Меня вы могли просто попросить, а не устраивать весь этот цирк. Вместо того, чтобы слепо молиться на вас, я мог оценить ситуацию куда трезво, и, быть может, мы бы не потеряли столько солдат.

- Войну без потерь не выиграть. К тому же, в России всегда был в моде культ личности. Но, если вам станет чуть легче, я могу принести свои искренние извинения, - Дмитрий спокойно выдержал взгляд Ингемара.

- Искренности в вас не больше, чем новизны в сношенном башмаке! – гневно произнесла Лилит. – Если бы не ваши мотивы, я бы давно превратила вас в ящерицу, коей вы заслуживаете быть!

- Видимо, вы не слишком жалуете чувство влюбленности, - Барон тихо усмехнулся, а затем добавил: - В отличие от вас, капитан.

- Не имею ничего против, - парировал Ингемар. – Однако даже я не люблю, когда кто-то посторонний заталкивает ее в мою голову. Напоминает изнасилование, после которого даже не знаешь, как оно произошло. Графиня права: если бы не ваши мотивы, я бы так просто этого не оставил.

- Мне бы не хотелось с вами ссориться.

Чуть прищурившись, Дмитрий указал графине на распахнувшиеся двери. Девушка гордо вскинула подбородок и сошла на перрон. На Эристеля она нарочито не обращала внимания. Некромант не имел права так играться с ее силами, поэтому девушка решила наказать его безразличием.

Тануэн вышла из поезда следом, не позволив никому помочь ей. Она едва могла ступать на ногу, и было решено немедленно прооперировать ее, отчего дух заметно нервничала. Она не хотела, чтобы ее усыпляли, потому что боялась, что не сможет проснуться потом. Тануэн все еще не чувствовала себя в безопасности, а боль в ноге и вовсе выводила ее из себя.

Рейвен покинул поезд последним. Ему не хотелось выглядеть в глазах товарищей уж слишком разбитым, отчего счел нужным дождаться, когда вагон опустеет.

- К утру все пройдет, не парься! – услышал он голос Эрика. – Я не с такими ранами уходил. Даже баб получалось клеить.

- Кто бы сомневался. Учитывая, что ты становишься прозрачным каждый раз, когда чувствуешь опасность, - усмехнулся Рейвен и, болезненно поморщившись, поднялся с места. – Ты сохранил?

- Кажись, потерял где-то... Ладно, шучу, - с этими словами Фостер вернул ему кулон с изображением дракона и часы. – И как оно?

- Что именно?

- Ощущение после трансформации.

Рейвен вновь усмехнулся:

- Как дорожка кокаина. Нет, даже круче. Если бы не ранения, я бы чувствовал себя заново родившимся.

Эрик улыбнулся, почувствовав неприятный укол зависти. Кто-то может измениться, а кто-то не решается до последнего. Дмитрия вынудили обстоятельства, Одноглазый захотел стать героем, Рейвен действовал под внушением, однако у Фостера не было причин рисковать собой, поэтому он до последнего не хотел пользоваться инъекциями. У эпинефрина уровня А был очень неприятный побочный эффект – на него подсаживаешься, как на героин, и если вовремя не получить дозу, ломать начинало так, что хотелось покончить с собой. С Дмитрием Эрик проходил это не раз, и не два. Вены на руках русского напоминали решето, но при этом препарат использовался только для военных целей, а все остальное время Барону приходилось несладко.

Было странно сидеть с Дмитрием сейчас за одним столом, пока Алексея и остальных раненых пытаются подлатать. Но еще более странно было видеть рядом с Лилит молчаливого беловолосого мужчину, который после тяжелого боя выглядел так, точно сходил на тайский массаж. Мертвый город питал его, словно витаминный коктейль, и он без труда поддерживал своей энергией Лилит, пока та окончательно не восстановится. По правую руку от графини сидел Ингемар. Его бесило то, что некромант не позволил ему поговорить с девушкой в поезде, в то время как последнему досаждало наличие Ларсена в принципе. Однако Лилит чувствовала себя, на удивление, комфортно. Несмотря на весь хаос, который творился в ее жизни в последнее время, графиня вновь ощутила себя женщиной, которая привлекает разом нескольких мужчин.

Рейвен следил за происходящим уже с долей иронии. Вначале он не собирался присутствовать на этом сомнительном банкете и порывался остаться подле Мирии, пока ее будут оперировать, но военный врач с помощью непереводимого русского фольклора объяснил полицейскому, что с ним сделает, если тот будет мешаться. Но когда Харт вошел в палатку и собирался сесть на стул рядом с Ингемаром, капитан тихо шепнул ему:

«Садись через, дружище... Тут уже занято!»

С этими словами капитан так многозначительно подмигнул полицейсткому, что американец не удержался от улыбки. Казалось, даже в случае зомби-апокалипсиса, Ингемар найдет способ окружить себя привлекательными девицами. Оксана и впрямь засматривалась на красавца-блондина, поэтому вскоре настало время хмуриться Лилит, когда эта дамочка опустилась подле Ингемара.

«Да что она о себе возомнила?» - в графине мигом пробудилась собственница. Что-что, а без боя отдавать Ингемара она не планировала. Моментально включив в себе кокетку, она начала переговариваться с капитаном, напрочь забыв о наличие своего второго молчаливого спутника. Эристель наблюдал за этим с угрожающим спокойствием, и если бы Ингемар мог чувствовать его энергетику, как чувствовал ее Рейвен, улыбался бы капитан не так лучезарно.

Эрик пришел на праздничный ужин в компании высокой длинноволосой красотки в роскошном платье. Казалось, эта девушка даже не знает, что идет война: прическа, макияж и дорогие украшения делали ее похожей на модель, сошедшую со страниц каталога «Bvlgari». Ее высокомерный взгляд несколько повеселил графиню – Лилит невольно перенеслась в свое время, где подобная «игра в переглядки» пользовалась особенной популярностью.