Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 75

- Ты можешь пригодиться нам чуть позже... В отличие от твоих спутников, мы ценим солдат.

Рейвен чуть нахмурился. Он вспомнил, что ему сказали Ингемар, Лилит и Мириа, и от этой мысли ему вновь стало не по себе.

- Я не хочу возвращаться к ним. Во всяком случае, пока, - тихо произнес он.

- Вот ведь парадокс. Мне Алексей только что доложил, что одна из твоих спутниц хочет с тобой попрощаться, - хмыкнул Дмитрий. – Запретить?

- Должно быть, Мириа...

- Не хотелось бы гонять поезд без надобности, однако мне кажется, было бы несправедливо отказать девушке в ее скромном желании, - продолжил синеглазый мужчина. – Давай сделаем так, Рейвен... Скажешь ей что-нибудь приятное на дорожку, чтобы поднять настроение, успокоишь ее....

- Как скажешь, - согласился полицейский.

- Не расстраивай девочку и не спорь с ней. Говори то, что она хочет слышать.

- Конечно!

- Вот и умница.

Затем Дмитрий, чуть понизив голос, обратился к Эрику:

- Если опять все полетит к чертям, я могу на тебя рассчитывать?

Фостер молчал. Такая просьба его ничуть не устраивала, но он предпочел кивнуть, чем получить дозу внушения со стороны своего непредсказуемого босса.

- Хорошо... Твоя задача – эпинефрин. Если сумеешь добраться с ним до меня, у нас вновь появится надежда...

Поезд доставил Мирию на станцию «Автово» спустя десять минут. Рейвен зашел к ней в вагон и, когда двери закрылись, опустился на сидение рядом с девушкой. Несколько секунд они оба молчали. Англичанка никак не могла подобрать нужные слова, а Харт чувствовал себя настолько виноватым, что не знал, с чего начать.

- Извините меня, - одновременно произнесли они и тут же вновь замолчали. Вновь повисла неловкая пауза, и тогда Рейвен решил прервать ее первым.

- Я прошу у вас прощения, миссис Харвент. Надо было мне сразу рассказать о ваших способностях.

- Тогда и я должна извиниться перед вами за свое недостойное поведение, - тихо ответила Мириа. - Страшно представить, что вы сейчас думаете обо мне. Замужняя женщина, которая ведет себя хуже...

Девушка прервалась, чувствуя в горле ком, но все же она заставила себя договорить:

- Наверное, вы мне не поверите и сочтете трусливой лицемеркой, если я скажу, что не помню, как вела себя, когда становилась... другой.

Рейвену вновь вспомнился момент на корабле, когда он повелся на мастерскую игру Тануэн. Но сейчас полицейский отчетливо понимал, что дело не в той, другой, а в его отношении к Мирии. Тогда он целовал не Тануэн, а миссис Харвент, замужнюю девушку, которая даже не знает, что на самом деле произошло с ее мужем.

«Я должен сказать ей обо всем», - подумал Харт, но в тот же миг услышал в своей голове четкий голос Дмитрия: «Не расстраивай ее. Говори то, что она хочет слышать».

- Я не считаю вас трусливой лицемеркой, потому что знаю, когда были вы, а когда была другая. Знают это и Ингемар, и графиня. Вам не за что перед нами извиняться.

Мириа медленно кивнула.

- Скажите мне честно, Рейвен, - впервые за все это время Мириа обратилась к нему по имени. – На записи я поцеловала вас в щеку. Это... самое постыдное, что я сделала, пока не контролировала себя?

В этот момент Харту захотелось провалиться. Она смотрела ему в глаза, буквально умоляя сказать «Да, только это!», и полицейский кивнул.

- Вы слишком строги к себе, миссис Харвент. Даже на записи видно, что вы поцеловали меня, как брата, и я ничего другого не подумал. Вы и назвали меня братишкой...

- Правда? – девушка невольно рассмеялась, чувствуя себя так, словно с ее хрупких плеч свалился Эверест. – Господи, какое счастье! Видимо, я, действительно, принимала вас за Пола. Мистер Харт, вы не представляете, насколько я вам сейчас благодарна. Наверное, вы здесь единственный, кому я могу по-настоящему верить. Даже графиня иногда лукавит, а вы... вы никогда! Да, вы умолчали о моих способностях, однако вы ни разу не солгали нам.

Рейвен буквально через силу выдавил подобие улыбки. Искренняя радость обманутой в очередной раз девушки заставила его почувствовать себя последним мерзавцем.

- Себя вам точно не за что упрекнуть! – пробормотал Харт, отчаянно отводя взгляд.

- Пока еще есть, - воскликнула Мириа. – Позвольте мне еще раз извиниться! Тогда на палубе, я нагрубила вам. Вы ничего не должны мне объяснять про свою жизнь.

- Я вам тоже нагрубил, поэтому мы – квиты, - тут Рейвен улыбнулся чуть честнее. – Вам не показалось, что мои глаза меняют цвет. Это происходит в темноте каждый раз, и поэтому я всё отчетливо вижу при любом освещении.

- Но почему? – девушка внимательно посмотрела на полицейского, даже не задумываясь о том, чтобы начать опасаться Рейвена.

- Не знаю. У меня это с рождения. Я, как бы вам сказать, - теперь уже американец замялся. – Не совсем нормальный. Затрудняюсь объяснить это... отклонение или болезнь или мутацию...

- Скажите мне одно, - Мириа решила ему помочь. – Когда вас ужалил скорпион, вы сами излечились от яда?

- И это тоже, - полицейский вздохнул. – Та черная штуковина у меня на плече, которая покрыла рану, помогает излечиваться и не дает истечь кровью. Боже, я несу бред, да?

Он чувствовал на себе взгляд девушки, которая отчаянно пыталась скрыть удивление и делала вид, будто они болтают о сортах мороженного. Из чувства такта Мириа просто не могла позволить себе показать свои истинные эмоции человеку, который наконец решил довериться ей.

- Почему вы не сказали нам об этом с самого начала? – воскликнула она. – У вас – удивительный дар.

Харт нахмурился.

- О таком трудно рассказывать. Откуда мне было знать, как все воспримут такую новость? И уже тем более вы. Я не хотел, чтобы вы вздрагивали каждый раз, когда я к вам приближался.

Мириа невольно улыбнулась. Англичанка даже и представить себе не могла, что столько сложностей возникло лишь потому, что полицейский не хотел испугать ее. Но означало ли это, что она ему не безразлична?

- Если я смогла принять средневековую ведьму и человека, бороздившего космос, неужели я буду относиться предвзято к вам? – тихо сказала она и коснулась его руки. – Я бы никогда не осудила вас и не посмотрела косо. Мне ли бояться того, кто столько раз спасал мою жизнь?

- В этом вы от меня не отстаете. Я тоже обязан вам.

Девушка вновь улыбнулась. Она до последнего считала себя помехой, а теперь Рейвен говорит ей, что она помогала ему.

- Я не помню, что сделала для вас, но никогда не забуду того, что вы сделали для меня. Мне скоро нужно уходить, но обещайте меня дождаться.

Рейвен почувствовал, что хочет ее удержать, остановить, но что-то не позволяло ему помешать ей. Дмитрий просил сказать ей что-то хорошее, приободрить. Да, Дмитрий знает, как правильно поступить. Дмитрий не позволит случиться ничему плохому.

Харт нахмурился, пытаясь избавиться от навязчивой мысли, внушаемой ему Бароном, но ни он, ни Мириа ничего не могли с собой поделать.

- Вы ведь дождетесь меня? – тихо повторила Мириа. В ее голосе послышалось волнение, и в тот же миг она почувствовала неудержимое желание поцеловать его. Все мысли спутались, точно что-то перемешало их, оставляя лишь одну, навязчивую и яркую, как вспышка.

Рейвен сам потянулся к девушке и коснулся ее лица. Их губы замерли в сантиметре друг от друга, но затем полицейский отстранился и поцеловал Мирию в лоб.

- Если вы не придете, я пойду за вами, - прошептал он.

Англичанка закрыла глаза, чувствуя жгучий стыд за свое желание и невероятное облегчение, что Рейвен не поцеловал ее. По-настоящему.

Затем полицейский поднялся, и двери тут же отворились, позволив ему уйти. Девушка проводила его взглядом, чувствуя, как сердце бешено колотится в ее груди.

Когда поезд тронулся, Харт в растерянности замер на перроне. Эрик появился рядом с ним так неожиданно, что полицейский вздрогнул.

- Тебе колокольчик надо повесить на шею! – резко сказал Харт. – И не надо постоянно таскаться за мной. Я не сбегу. Обещаю.