Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 169

Легкий треск дерева привлек внимания Дмитрия, и в тот же миг он увидел, как ногти на правой руке Аканы удлиняются. Оракул был занят тем, что подставлял ногу для очередного поцелуя, и не видел, как его дочь изменяется. Внезапно египтянка резко поднялась с места и замерла, привлекая к себе внимание всех присутствующих.

- Сядь! – грубо произнес Эмафион. В тот же миг острые когти девушки полоснули его по лицу, оставляя глубокие полосы. Старик закричал от боли, чувствуя, как кровь льется по коже на грудь. Люди в страхе отпрянули назад, а затем бросились врассыпную. У выхода из комнаты началась сильная давка. Крики, всхлипывания, брань и угрозы – всё смешалось в единое целое.

- Останови ее! Останови! – прохрипел оракул, обращаясь к Дмитрию. Он надеялся, что раб бросится на помощь, но Лесков медлил, забыв о том, насколько опасно существо, вселившееся в Акану. Сейчас ему безумно хотелось, чтобы тварь в теле девушки наконец избавила этот город от проклятого оракула. Девушка дико рассмеялась.

- Почему ты ни разу меня не навестил, папочка? – произнесла она не своим голосом. Он звучал грубо, словно разговаривал мужчина. Движения египтянки стали ломаными, глаза окрасились темно-бардовым. Старик произнес заклинание и отшвырнул Акану прежде, чем она успела ударить его во второй раз.

- Зачем ты так, папочка? – произнесла она, медленно поднимаясь с пола. Склонив голову на бок, девушка довольно оскалилась. Люди в панике пытались отстраниться от нее, и на их счастье Акана пока что не обращала на них внимания. Ее интересовал только оракул.

- Зачем ты так? – повторило существо. – Разве я заслужила твой гнев?

- Останови ее! – угрожающе повторил оракул, обратившись к Лескову. – Я не смогу долго удерживать ее тело.

- Папочка сердится, - Акана снова расхохоталась. – Папочке не нравится, когда он плохо выглядит в глазах окружающих. Папочка убил мамочку, убил несколько влиятельных господ, а теперь мечтает убить Нахти и подчинить себе весь город. Но папочка слабый. Он даже хворь не может излечить.

- В тебе говорит Ин-теп! – воскликнул старик, надеясь, что испуганные люди, рвущиеся наружу, последними запомнят его слова, а не ее. Но они запомнили то, как дочь одного из самых влиятельных оракулов одним движением руки до кости разорвала плечо какому-то бедняку. Он удара несчастный потерял равновесие и упал. Женщина, стоявшая подле раненого, с криком отпрянула назад.

Акана перевела взгляд на Дмитрия и одними губами прошептала:

- Не вмешивайся!

Ей понравилась нерешительность в глазах мужчины. Сейчас он боролся не с Эмафионом, а с самим собой. Он так надеялся, что тварь убьет именно оракула, но она взялась за людей. И, скорее всего, вот-вот возьмется за него, единственного человека, который хоть ненадолго еще в состоянии ее усмирить. Словно прочитав его мысли, Акана обратилась к Дмитрию уже вслух:

- Он навредит тебе сразу же, как только ты подчинишь меня. Ты же не послушался его сразу, и тебя ждет очень суровое наказание. Папочка любит наказывать...

В глазах Лескова появилась нерешительность. Он с опаской перевел взгляд на оракула, и в тот же миг Акана оказалась подле Дмитрия и сбила его с ног. Острые когти должны были распороть ему горло, но Эмафион успел отшвырнуть девушку раньше.

- Останови ее! – в отчаянии закричал старик, и вскоре Акана устало опустилась на пол и закрыла лицо руками. Оракул замахнулся было на нее, но слова Дмитрия отвлекли его.

- Вы можете забить ее до смерти, но Ин-теп она никогда не подчинит, - еле слышно произнес он, поднимаясь с пола. – Избавьте ее от него как можно скорее, потому что сущность становится сильнее. Она не подчинилась с первого раза.

- Не подчинилась? – эхом переспросил старик. – Хочешь сказать, что ты не наслаждался тем, как моя собственная дочь пыталась меня убить?

- Мне моя жизнь дороже ваших взаимоотношений, - ответил Лесков. Он лгал, но посчитал это единственным оправданием, в которое можно поверить.

- Уведи ее и оставайся рядом. Мне нужно успокоить гостей, - с этими словами старик заживил лицо и направился к выходу.

В комнате Аканы Дмитрий чувствовал себя ненамного лучше. Он мерил шагами помещение, игнорируя очередную просьбу девушки сесть и успокоиться. Сама она выглядела подавленной, но не такой разбитой, как в прошлый раз. Какое-то время она безразлично смотрела в одну точку, а затем приблизилась к Лескову со спины и обняла его. Дмитрий замер. Ощущения были не слишком приятными, и уж тем более после того, как эта девушка исполосовала очередного человека, а на ее руках все еще были следы крови. Странная порывистость со стороны Аканы и вовсе показалась ему опасной.

- Ты ведь хотел, чтобы я убила его, правда? – произнесла она, касаясь губами его плеча. От ее грубого голоса по телу Дмитрия побежали мурашки. Он понял, что рядом с ним все еще находится демон...

Когда Эрби в сопровождении Косэя и Кайтаны появилась в Зале Воинов, капитан попросил Сфинкса на миг прервать тренировку. Свой поединок прервали и Ильнес с Аризеном. Вместе эти двое неплохо справлялись и, казалось, даже нашли общий язык. Появление Эрби несколько насторожило Ильнеса. Почему-то все, что было связано с этой девушкой, грозило Ларсену неприятностями. Эльф не собирался вмешиваться в их отношения, но он впервые по-настоящему задумался о том, что жизнь его спутников больше не представляется ему такой же малозначительной, как прежде.

Капитан приблизился к бледной, как полотно, девушке, и та затравленно посмотрела на него. Следом за вошедшими в зале появился раб. В его руке был внушительных размеров молоток, и капитану невольно вспомнилось, что эти люди творят друг с другом, чтобы пробудить свои силы. В этом была своя жестокая логика. Он покачал головой. Непохоже, чтобы Эрби стала сильнее от того, что с ней сделали. Скорее наоборот, она была сломана окончательно. Не факт, что бесповоротно, но Ингемару как-то совершенно не хотелось наблюдать, как это проверяют на практике. Эрби явно понятия не имела, как пробудить свою силу, и не имела желания это проверять. Хотя скорее всего однажды ей придётся это выяснить. Но очень не хотелось, чтобы таким способом, каким принято здесь. Через продолжительную боль она уже проходила, не помогло. Что же могло помочь?

Если бы у Ларсена было время, он попробовал бы какой-нибудь более гуманный способ. Но времени то как раз и не было. Как и возможностей...

Разве только? «Рискнуть? Ну хуже то уже вряд ли будет...» подумал капитан.

- Ты спрашивал, какой я воин, - внезапно произнес он, обратившись к Косэю. - Поставь против меня бойца. Или, может, сам рискнешь? Я слышал, ты был лучшим. Правда, сейчас ты несколько не в форме, но и я скажем прямо, тоже не в полной силе. Если смогу тебя удивить и продержаться, отдашь мне Эрби?

Услышав слова капитана, эльф скользнул взглядом сначала по Косэю, который еще совсем недавно качался, как камыш на ветру, и на Ингемара, который пару дней назад вообще не то, что стоять, двигаться без боли не мог. И теперь эти двое собрались сражаться? Затем он перевел взгляд на молот в руке раба и мысленно выругался. Ему было понятно поведение капитана, и на миг даже у него самого появилось желание вступиться за несчастную. Но, глядя на Кайтану или Сфинкса, можно было подумать, что стать сильнее – это единственный способ в этом мире жить, а не выживать. Хотя бы недолго.

Предложение Ингемара сразиться вызвало у Косэя удивление, досаду и откровенную злость. В его красно-карих глазах мелькнула нерешительность.

"Если я предложу отложить, мои собственные воины сочтут меня трусом... И воины Нефертари... И в первую очередь ты сам", - думал он, мрачно глядя в глаза капитана. Сейчас у него даже закралась мысль, а не Нахти ли задумал убрать его таким способом? Или чужаку и впрямь настолько важна эта каменная девица?

- Бойца я, определенно, против тебя ставить не буду, - задумчиво произнес он. - Получится нечестное сражение, заведомо проигрышное для тебя...