Поцелуй победителя - Руткоски Мари - Страница 54

— Арьергард, сомкнуть ряды!

Рука, сжимавшая меч, заныла от напряжения.

— Лучники, следить за холмами! Приготовить пушки!

Арин бросил кинжал на землю, вцепился пальцами в броню на бедре валорианца и дернул ее на себя.

— Фланги, держать оборону!

Валорианец свалился с коня. Арин вонзил меч солдату в горло, и его крик сменился клокочущим звуком.

Обмануть генерала не удалось. Он догадался, что это не мелкая вылазка. Первые ряды не оторвались от колонны и позволили отряду гэррани и дакранов подойти ближе, готовясь отразить более крупную атаку. Чья-то лошадь шагнула в сторону, открывая Арину путь к генералу. «О да», — прошептал бог смерти.

Вдруг раздался грохот, перекрывший звуки боя. В первую секунду Арин сам не понял, что произошло, но потом в воздухе затрещали выстрелы. Деревья заскрипели и с глухим стуком стали падать на землю. Почти все стволы остались там, куда упали, но некоторые покатились к дороге. Они набирали скорость, с треском врезались в валуны или другие деревья. Некоторые падали вертикально, кронами вниз, и пролетали по склону без помех. Стволы, которые сталкивались с препятствиями, разворачивались по диагонали и катились вниз на левый фланг валорианской армии, давя людей и образуя брешь в центре колонны.

Каждый удар, каждый крик эхом разносились между холмов. Когда шум стих, Кестрель показалось, что стало еще страшнее. Она не желала слушать тишину.

— Приготовиться! — крикнула она стрелкам. — Бейте по центральным рядам! Цельтесь в лучников! Уложите фланги и всех, кто стоит рядом с пушками! Нужно расчистить подход к обозу.

В глазах стрелков не было страха. Они находились вдали от боя, там, куда не долетят валорианские стрелы. Пушки еще могут их достать, но валорианцы только начали распрягать тяжеловозов, которые тащили орудия, и выгружать снаряды из повозок. Самое время помешать им.

— Зажигай! — скомандовала Кестрель.

Каждый стрелок чиркнул спичкой по коробку.

— Подноси!

Загорелись фитильки.

— Целься!

Выстрелы пронзили воздух. Арин слышал то, чего не мог разглядеть: песнь металла в полете. Железные снаряды размером не больше камешка градом посыпались на врага. Они оставляли вмятины в доспехах, со звоном отлетали от камней, вгрызались в плоть. Послышались крики. Лицо генерала посерело. Трупы лошадей преграждали путь к нему. Один конь безуспешно пытался подняться и выгибал шею. Два ряда конных валорианцев еще пытались держать строй. Сбитые с толку, напуганные, они озирались, не зная, куда смотреть.

Арин рванулся вперед. Раздался еще один залп. Издалека, с другого конца колонны, до него донесся шум: стук копыт по дороге, вопли и грохот столкновения. Это Рошар пошел в атаку на арьергард. Генерал прокричал что-то, но Арин не разобрал. Конный строй колыхнулся, будто вот-вот рассыплется. И вдруг в середине колонны прогремела пушка. Потом вторая. Их гром оглушил Арина, который уже ничего не понимал. Все происходило слишком быстро. Он не осознавал происходящего, просто продолжал двигаться. Во рту ощущался привкус крови. Ладони стали скользкими от пота. Но мышцы разогрелись и по-прежнему были полны сил.

Пушечное ядро врезалось в склон холма чуть ниже того места, где прятались стрелки. Кестрель сквозь подошвы сапог почувствовала, как дрогнула земля. Тонкие веточки дерева сиррин закачались.

— Еще залп! — велела она стрелкам.

Но, несмотря на обстрел и атаку с трех сторон, валорианская армия не поддалась панике и не побежала. Арьергард успешно оборонялся против Рошара. Войско разделилось на три части: голову, середину и хвост. Но отряд Арина, насколько могла видеть Кестрель, до сих пор не прорвался сквозь передние ряды. Арьергард тоже оказался защищен лучше, чем она надеялась. Рошар пока никуда не продвинулся. Даже по частям валорианская армия могла отбить их атаки. Единственный способ нанести им существенный урон — уничтожить обоз. Но пищалям, несмотря на их смертоносность, не хватало точности. Стрелки не могли помочь отрядам Рошара и Арина пробиться к повозкам.

Когти страха царапнули Кестрель изнутри. Она знала, что Рошару хотя бы хватит ума отступить в случае поражения. А вот Арин… На его счет Кестрель сомневалась. Если ей не удастся переломить ход сражения, Арин, возможно, продолжит биться с авангардом, пока валорианцы не расправятся с ним.

«Решение есть, — раздался у нее в голове голос отца. Кестрель не знала, было ли это воспоминанием или игрой воображения. — Но вот справишься ли ты?» Кестрель окинула взглядом деревья сиррин, истекающие смолой. Стук снаряда, загоняемого в дуло. Сухое шуршание пороха. Пока стрелки перезаряжали пищали, Кестрель торопливо затолкала косу под шлем. С валорианскими доспехами ничего не поделаешь. Она вспомнила, как сомневалась, хочет ли, чтобы отец увидел ее. По телу пробежала дрожь. Нет. Ни за что. Никогда. Что бы ни случилось, Кестрель не хотела, чтобы ее узнали. Она схватила горсть земли и измазала лицо.

Пищали перезарядили, и теперь Кестрель слышала только шум битвы внизу. Стрелки, которые, как и она, прятались, присев на корточки, уставились на нее. Кестрель поднялась.

— Есть среди вас настоящие смельчаки?

Первые ряды сменили тактику. Теперь они двинулись вперед, отгоняя дакранов и гэррани. Кто-то схватил Арина за руку и дернул, не давая попасть под копыта лошади. Тот обернулся. Никого. Только трупы и кровь… И странная сила, бегущая по венам. Резкий свист заставил Арина напрячься, и он успел заметить, как маленький валорианский кинжал, сверкая, летит прямо к его горлу.

Пока стрелки продолжали огонь, Кестрель срезала куски веревки, привязанные к колышкам, и собрала с земли немного сухих гладких палок. Обернув руки широкими лопухами, она наломала смолистых веток сиррина. Осторожно, стараясь не попасть горючим соком на кожу, Кестрель сложила вместе сирриновые веточки и примотала их веревкой к концам сухой палки. Затем она подставила этот самодельный факел под ветви сиррина, пропитывая веревку древесным соком.

— Делайте как я, — велела она четверым солдатам, которые вызвались идти с ней.

Когда каждый изготовил себе по факелу и взял у стрелков по коробку спичек, Кестрель предупредила:

— Не поднимайте палку вертикально до самого последнего момента, иначе сок потечет вниз. Если он попадет вам на кожу, вы тоже можете загореться.

Затем она приказала остальным солдатам дать еще два залпа и прекратить обстрел. Кестрель и четверо добровольцев побежали вниз по склону.

Арин уклонился от кинжала. Он знал это оружие. Набор из шести маленьких ножей называли иглами. Следующий клинок воткнулся ему в руку, которую он вскинул, чтобы защитить лицо. Острие попало в незащищенное место, где застегивался наруч. Потом противнику надоело метать иглы издалека, а может, в игру вступил новый враг. В ту секунду, когда боль обожгла предплечье, чей-то меч выбил клинок из рук Арина.

Кестрель бежала по бороздам, которые оставили в земле упавшие деревья. Она скользила по крутому склону, четверо солдат следовали за ней. Раздался еще один залп пищалей. В ответ прогремела валорианская пушка. Ядро с треском врезалось в деревья. В воздух взлетели ветки и щепки. Один обломок едва не задел Кестрель. Испугавшись, она потеряла равновесие и споткнулась. Сок с факела капнул на доспех у нее на груди. Кестрель крикнула другим: «Бегите!» До дороги оставалось совсем немного.

Прозвучал второй залп. Кестрель с солдатами остановилась за деревьями. Она выглянула и заметила, что огонь стрелков попал по многим солдатам на этом фланге. В строю образовались большие прорехи. Кестрель увидела повозку, в которой, судя по всему, был порох. Из-за нее вышел валорианец с ядром в руках.

— Эта повозка нам не нужна, — объяснила она своим солдатам. — Я побегу к следующей. Вы тоже выберите себе по одной. Готовы?

Пальцы Кестрель затряслись, когда она открыла коробок со спичками. «Командир не показывает страха», — раздался в голове голос отца. Рука перестала дрожать. Кестрель чиркнула спичкой и подожгла факелы.