Падальщики. Непогасшая надежда (СИ) - "AyaS" - Страница 21

Кстати о шлемах, в них встроена оптоэлектронная система обработки и отображения информации посредством дисплея, который можно установить прямо перед глазами. Я могу вывести картинку с наручного планшета на этот дисплей и в режиме боя следить за другими. На шлемы мы повязываем опознавательные ленты разных цветов: зеленые - Васаби, белые - Бодхи, синие - Тесла, черные - Бесы и желтые - Маяк.

Также у нас есть многофункциональные бинокли с лазерным дальномером и цифровым магнитным компасом. А система переговорных устройств состоит из наушников и микрофонов со встроенной функцией вибрации, благодаря ней, я могу говорить тихим шепотом, и меня все равно услышат.

Все наши электронные устройства способны держать заряд на протяжении двух дней интенсивного использования. Потом им нужна подзарядка, для этого мы носим дополнительные аккумуляторные подстанции.

Все наше обмундирование предназначено для долгих вылазок, но мы никогда не задерживались во внешнем мире дольше десяти-двенадцати часов, иначе рискуешь быть учуянным. Ветер делает свое дело и разносит сигналы нашим врагам также невидимо, как и наша электронная платформа Фелин доносит сигналы до нас.

Все наше вооружение - достояние Генеральской смекалки. Нам особо не рассказывают о том, как во времена Вспышки разворовывалось казенное военное имущество, ведь это пример далеко не солдатской доблести. Но мы точно знаем, что Генерал имел информацию о новейших разработках, и когда запахло жареным, первым отправился в секретные лаборатории, откуда вывез все то добро, что уже сорок лет нам жизни спасает.

Зная, что на базе зреет оппозиция, мне становится обидно за Генерала. Человека, без которого нас на земле уже не было бы, хотят скинуть с пьедестала, как лидера с устаревшим видением общественного порядка. Наверное, это так. Я тоже понимаю, что наше маленькое общество до асфиксии военизировано. И вроде бы без столь строгой дисциплины сегодня не выжить, но я бы хотел дать шанс исследователям и ученым, которые уже десять лет пытаются найти выход на поверхность, а Генерал никак не открывает им ворота под предлогом, что их проекты провальные. Вот только мнение у него субъективно. И к его несчастью, на базе его мнение становится все менее популярным из-за того, что его сподвижники один за другим отправляются на тот свет в силу возраста, а им на смену растет поколение, которое солнца уже не видело и которое отчаянно желает его увидеть.

Революция неизбежна. Вопрос лишь во времени и в готовности Генерала сложить свой пост. Я клянусь, что я приложу все свои усилия, чтобы Генерала не сбросили со счетов. Если вы хотите Совет из представителей всех четырех блоков, то Генерал - мой кандидат.

Зона с турелями давно позади, мы преодолеваем минное поле радиусом в два километра за следующий час. Дальше начинается лес и малоизведанная земля. Сегодня наше направление - северо-запад. Мы хотим пройти обычным маршрутом до деревни в пяти километрах от базы. За одну такую прогулку мы можем зафиксировать на картах данные с территории диаметром четыре километра вдоль тропы, используя бинокли.

В лесу мы, не торопясь, разбредаемся по своим позициям на удаление не больше двухсот метров от центра, образуя клинообразный круг. Отряд Фунчозы прокладывает путь, я со своим отрядом растягиваемся вдоль запада, Маяк - вдоль востока, а Бодхи и Бесы замыкают круг вдоль южной стороны. За четыре года службы плечом к плечу мы уже чуем друг друга затылками.

Мы словно находимся в параллельном мире. Здешние ароматы опьяняют, глаза разбегаются от пестроты деталей и теней, слух напрягается от многообразия звуков. Мой внутренний Тони ликует. Сегодня стоит хорошая погода. Минус четырнадцать градусов, легкий морозец щиплет нос, голубое утреннее небо затянулось сероватой дымкой - так всегда в начале зимы. Снег хрустит под ногами, иногда слышен хруст веток под тяжелыми ботинками, а когда шлемом задеваешь ветви деревьев, легкий снежок опадает на плечи. Свобода прекрасна. Она пахнет счастливой жизнью даже без слов.

Зимой тяжело пробираться в лесу. Ноги иной раз проваливаются в ложбинки и овраги, от долгой ходьбы начинаешь потеть под экипировкой, и легко сбиться с пути, потому что ориентиров зимой гораздо меньше, чем летом. Но на этот случай у нас есть наше чертовски добротное снаряжение с три дэ картами. Глупо потеряться в двадцатишестикилограммовой экипировке Падальщика, я бы даже сказал невозможно. Наша экипировка настолько высокотехнологична, что в ней жить можно, как улитка в ракушке.

Где-то через час неспешной прогулки по лесу в ухе раздается ожидаемая речь.

- Короче. Анекдот про Тессу. Заходит в бар ковбой.

Я переглядываюсь с моим сержантом Перуном - высоким светловолосым румыном, который шарит в радиофизике также поразительно, как я в электронике - и мы, улыбаясь, закатываем глаза. Я думаю, так сделали многие.

- Подходит к девушке и говорит: «Ох, ты ж сиротинушка-а-а-а-а!». А та ему в ответ: «А с чего это я - сирота? Вон мой папа, и моя мама». Ковбой достает пистолет и пиу-пиу-пиу - убивает ее родителей, а ей говорит: «Не спорь со взрослым дядюшкой»! Ахаха-хахаха-хаха!

Спорить не буду смех Фунчозы заражает. Я слегка хмыкнул.

- А почему анекдот про меня? - раздается в ухе.

- Ну, дык ты же у нас сирооооотушка!

- Мы тут почти все сироты, придурок ты обкуренный, - отвечает Жижа.

- Ты сам сирота, - добавляет Ляжка.

- Ой, да ладно вам! Набросились, набросились! Тесса меня бесит, и я хочу, чтобы она это знала!

- Я знаю это. Можешь лишний раз не упоминать.

- Ты меня так бесишь, что я даже спать не могу!

- Я знаю.

- А где Маргинал?

- Да ты достал уже! Здесь он!

- Откуда ты знаешь? Ты же его не видишь? Как он это все же делает? Он ведь должен идти где-то рядом с нами? Но мы не видим его сигнал на карте, значит он не подключен к Фелин?

- Маргинал. Обозначь себя, будь добр.

В ту же секунду раздается короткая очередь из приглушенных выстрелов.

- Ах ты мать твою! - взвизгнул Фунчоза.

Я уже откровенно смеюсь, представляя, как Фунчоза подпрыгнул, когда ему в ноги полетели пули.

- Ну ты и козел!

- Спасибо, Маргинал! - в голосе Тессы слышится довольство.

- Всегда готов, камрад!

- Вот же ублюдок! Откуда стреляли? Ты видел? Ты видела? Черт, да где он сидит?

- Слушай, у меня тоже мурашки по коже от этого чувака, - говорит Перун, но его едва слышат остальные, потому что Фунчозин мат занял линию.

Я понимаю обеспокоенность Перуна. Так уж мы, Падальщики, устроены. Нам необходимо обозревать каждый миллиметр местности, чтобы быть уверенными в собственной безопасности, и незнакомец в наших отрядах не соответствует нашим требованиям. Но Маргинал с нами с самого начала. Я знаю, что Триггер ввел его в отряд Маяк, когда Тесса стала командиром. Причем сам Триггер тоже понятия не имеет, кто такой Маргинал. По крайней мере, он сам так говорит.

- Может, он где-то на дереве? Тогда я серьезно обеспокоен навязчивой идеей этого привидения о своей недосягаемости!

- Фунчоза, заткнись уже! Так все мертвых разбудишь! - шикает Ляжка.

- А где мы уже? Я нихрена не понимаю по этой карте! По-моему она зависла.

- Мозги у тебя зависли.

- Мне кажется, мы заблудились!

Фунчоза всегда начинает истерить от долгих прогулок. К счастью, истерика начинается как раз у подхода к деревне. И сейчас мы подошли к тому месту, откуда открывается вид, захватывающий дух.

9 декабря 2071 года. 13:00

Ноа

Воистину здесь отдыхаешь духом.

Мы находимся в районе деревни Растовача, что в бывшей Хорватии. Здесь борьба земли с самой собой прослеживается на каждом ее кусочке, хотя до Альп еще порядка пятисот километров, но земля уже встает на дыбы: то тут, то там вырываются из ровного земляного полотна холмы и горы. Как раз на одном из холмов мы и стоим, отсюда виднеются Плитвицкие озера - заповедник времен до Вспышки, который человечество внесло в список всемирного наследия. Реки, текущие сквозь известняк, создали в этой холмистой долине каскадные озера, сотни водопадов и множество пещер. Даже сейчас процесс не останавливается, и известняк в горах каждый год рождает новые водопады. Буковые и хвойные леса покрывают всю территорию заповедника, в котором уже до Вспышки запрещалось купаться, устраивать пикники, ведь человеческая деятельность очень быстро разрушает хрупкое равновесие экосистем.