Падальщики. Непогасшая надежда (СИ) - "AyaS" - Страница 20

Деньги оказались важнее невинных жизней.

Земля в огне - так описывали современники индонезийский остров, когда летели над ним и видели по десять-двадцать столпов черного дыма, возносящихся к небесам. Дело в том, что пальмы произрастали на торфяниках, которые уходили на глубину порядка восемнадцати метров, и в итоге пожары, разводимые ради уничтожения лесов, никто не мог потушить. Один гектар тропических торфяников высвобождал шесть тысяч тонн углекислого газа! Но плантации насчитывали сотни тысяч гектар! Только когда черное облако вышло за пределы одной страны, достигло Сингапура и другие страны Юго-Восточной Азии, экологическую катастрофу уже невозможно было скрыть. Оказалось, что не только животные страдали от интенсивной эксплуатации земли. В Индонезии порядка сотни тысяч человек пострадали от дыма, который разъедал слизистые и кожу - им нужна была срочная госпитализация. Закрывались муниципальные учреждения, людям запрещали выходить из домов, советовали, вообще, заделать все щели. А из-за чего? Из-за того что карманы бизнесменов жаждали больше денег. Из-за того, что среднестатистический потребитель не желал просвещаться и покупал дешевые крекеры с пальмовым маслом, даже не подозревая подвоха в этой дешевизне. А может, просто не желал его замечать.

На другом полушарии те же тропические леса, но уже в Бразилии, вырубались и выжигались с не меньшей интенсивностью, потому что мясным магнатам срочно нужны были новые земли под пастбища и выращивание корма для скота. В какой-то момент скорость уничтожения девственных тропиков увеличилась до площади одного футбольного поля в секунду. Цифры, которые тяжело даже вообразить. Эти бизнесмены тоже не могли сказать своей жадности «Стоп!», и даже убивали ученых, резко выступающих с критикой против уничтожения неповторимых экологических систем Амазонии. Но и эта информация была далека от первичного потребителя, который просто заказывал бифштекс в ресторане, совершенно не утруждая себя хотя бы задуматься о том, чего стоит этот кусок жареной плоти.

Я делаю вывод, что человек до Вспышки был вообще глупым созданием, потому что так легко велся на рекламу и разрушительную пропаганду, закладывающую цели, необходимые кучке правительственных чиновников, чтобы содержать народы в узде, а не цели, полезные для самого человечества.

Правдивую, по-настоящему важную информацию надо было искать самому, но среднестатистический зритель или читатель был слишком ленив, слишком эгоистичен и слишком безразличен к тому, что происходило вне его персональной жизни.

В военном конфликте между Сирией и Турцией, как армия жнецов, орудовали торгаши органами, крадущие детей, потрошившие их и подкидывавшие их тела в горячие точки, делая из них якобы жертв бомбежек. Но разве об этом говорилось на центральных новостных каналах? Нет. Им говорили о победах над террористами, об очередном успешном ходе на доске политической игры между двумя державами. Но неужели люди не догадывались о том, что происходит в местах, где нет закона, полиции, защиты? Догадывались. Просто не хотели и не желали об этом знать. А властям только и нужно было растить равнодушное население, которое не задает лишних вопросов. Меня это не касается. Моя хата с краю. Меньше знаешь, крепче спишь.

Весь ужас войны, где творились по-настоящему чудовищные аморальные акты, сводился к цифрам: потери среди солдат и гражданского населения, количество ликвидированных боевиков, количество взорванных снарядов, в том числе запрещенных газовых, количество военных бомбардировщиков, количество дней и часов на зачистку и так далее. Количество и цифры - вот чем становились выпотрошенные дети, которые искали спасения и нашли его у торговцев органами.

Среднестатистическому зрителю или читателю не сообщали лишнюю информацию. А сам среднестатистический зритель или читатель был слишком ленив, слишком эгоистичен и слишком безразличен к трагедиям других людей, разделявших один с ним материк.

Информированность населения вообще была нежелательна, иначе бунты бы вспыхивали один за другим, а недовольные толпы невозможно контролировать, их можно только ликвидировать: расстрелять, забросать светошумовыми гранатами, обливать водометами. Гораздо проще делать людей тугоумными и откровенно отуплять их, чтобы руководить течением времени так, как удобно сильным мира. А люди охотно шли навстречу этому грамотному отуплению, потому что были слишком трусливы, чтобы взять ответственность за все, что творилось на земле, на самих себя.

Вот кем мы были до Вспышки - восемь миллиардов трусов.

Наше трусливое молчание продолжало нагревать планету, ледники продолжали таять, вирус продолжал прокладывать себе дорогу в мир людей, которые потеряли ценность собственных жизней.

Природа отомстила нам за убитых орангутангов и их осиротевших детенышей.

Буддист прав: мы прокляты.

И каждый божий день, проведенный на Желяве, я клянусь самому себе, что никогда не буду трусом! Я никогда слепо не пойду на поводу Генералитета, я никогда не закрою глаза на бесчинства, что творятся вокруг, я всегда буду кричать, вопить, трубить, бить в колокола, когда увижу несправедливость. Я начну махать кулаками, защищая слабых, защищая свой дом, защищая принципы гуманности, жертвуя собственной жизнью. Я не хочу повторения Вспышки. Я хочу вернуться домой.

Мы перешли на зимнюю униформу еще месяц назад. Полковник говорил, что когда он был совсем малолеткой, снега в этих широтах практически не было. Глобальное потепление ежегодно повышало среднюю температуру зимы, и эти изменения были заметны невооруженным глазом. Лето становилось все холоднее, зима - все водянистее. Как только вирус выкосил девяносто процентов населения, вся промышленность была уничтожена. Выбросы парниковых газов резко сократились до нулей, остановилась эвтрофикация водоемов и окисление почвы, леса возобновлялись, возвращая обмелевшим рекам украденные деятельностью человека воды. Водоемы постепенно сами очищались от отходов, что человек в них сбрасывал, популяции рыб и зверей росли. Природный баланс, смещенный бездумным интенсивным производством, медленно возвращался. Мы действительно были чумой для планеты, потому что, как только человек исчез, на Землю вернулась жизнь.

И сегодня мы наблюдаем картину обратную того, что видел маленький Триггер. Природа довольно быстро восстановилась после ущерба, и уже в начале ноября выпадает первый толстый слой снега, такой редкий здесь во времена сорокалетней давности.

Наш комплект зимней экипировки отличается от летней лишь бело-серым цветом и большим количеством белья, что мы надеваем под двадцатишестикилограммовую броню. Экипировка у нас, что надо. В исследовательском блоке есть целый баллистический отдел. Там порядка сорока человек работают над улучшением нашей огневой и оборонительной мощи, насколько это возможно.

Я знаю, что наша нынешняя экипировка разработана на основе старой экипировки под названием Фелин. Ее еще французы придумывали, как стандарт для военнослужащего двадцать первого века. Защитное обмундирование сделано из прочной водоотталкивающей и огнеупорной ткани. Я знаю, что она маскирует нас в инфракрасном цвете, но вряд ли это несет для нас пользу. Хотя мы понятия не имеем, какими зрительными способностями обладают кровососы. Мы привыкли думать, что они вычисляют нас на слух.

Пехотное оружие представлено в двух видах. Это штурмовые винтовки Фамас, а также снайперские винтовки ФР-2. Все оружие оснащено прицелами ночного и дневного видения с электрооптическими усилителями яркости изображения, а также видеокамерой.

Один из сержантов обязан нести переносную электронную платформу, которая ловит видеосигналы со всех автоматов и камер на шлемах и передает их на наши наручные планшеты. Так я могу видеть глазами своих товарищей из соседних отрядов. Платформа передает сигнал по беспроводной сети. Она - наш нервный центр, а потому сержанта, который несет ее в своем рюкзаке, мы охраняем, и тут я не могу обойтись без красочных метафор Фунчозы, «как собственные яйца». Сегодня этой привилегией наделен Рафаэлка с фатой на шлеме. Как впрочем и всегда.