Побратим змея (СИ) - "Arbiter Gaius" - Страница 91

– Это я ее учил. И, видится, оказался плохим наставником.

– Правда? – в глазах Тура вспыхнули огоньки. – Ну тогда давай, действуй.

Он сменил позу, повернувшись к Внемлющему спиной. Потревоженная Айрат с недовольным видом поднялась на лапы и потрусила в лес.

– Так значит, это еще один твой тал...а-а-а-нт...

Окончание фразы потонуло в долгом удовлетворенном выдохе, раздавшемся, когда Кныш медленно, с нажимом провел ладонями от его предплечий до основания шеи, а затем осторожными круговыми движениями начал массировать мышцы по бокам от позвоночника.

Когда нечто похожее пыталась изобразить Анхэ, результатом стало лишь неприятное тянущее ощущение, сопротивляясь которому, тело только еще больше каменело. От рук же Кныша, казалось, исходило живительное тепло, от которого мышцы словно плавились, рождая негу. Охотник сам не заметил, как инстинктивно подался назад, откидывая голову, ластясь к этим волшебным ладоням не хуже Айрат, когда она подставляла пузо под почесоны и довольно ворчала.

– Тебя этому духи на... научили?.. – почувствовав, что он сейчас если и не заворчит, как родичь, то уж точно застонет почище, чем с молодой на ложе, Тур предпочел заговорить.

– Можешь считать, что духи, – голос Внемлющего звучал непривычно хрипло, но затопленное удовольствием сознание охотника этого не отметило.

– А-а-х-х... А на самом... деле?..

– У родителя часто болела спина.

– М-м... Ну, что-то полезное в этом... Явно... Было...

Ладони сместились чуть ниже, к лопаткам, разминая новую группу мышц, и еще одна волна тепла разошлась по телу, туманя разум, заставляя неосознанно повести плечами, двинувшись навстречу теплу, приоткрыть, не сдерживая больше сбившегося дыхания, подрагивающие губы... Хорошо, до чего же хорошо!.. Ему смутно припомнились несколько особенно жарких ночей, проведенных с молодыми, и, сравнивая свои ощущения тогда и теперь, он нашел, что ничьи прикосновения не отзывались в нем так сильно – и ничьих касаний он никогда не желал так отчаянно и страстно.

Образы, однако же, продолжали возникать, смешивая явь и фантазию, переплавляя негу и тепло в жар вскипевшего в крови возбуждения.

«Хорошо – но мало. Отчаянно мало».

Тело на эту простую мысль отозвалось едва ли не быстрее, чем он успел ее додумать. Перехватить одну из рук Внемлющего, отведя ее чуть в сторону. Развернуться, свободной рукой перехватив его за поясницу. И просто вернуться в исходное положение, позволив руке в захвате ускорить и направить движение. Он столько раз делал нечто подобное в потешных схватках. Правда, в них противник обычно падал на землю у его ног – а вовсе не к нему на колени. Да и цели у него теперь были другими. Совсем другими.

Должно быть, сам не сознавая того, охотник ждал сопротивления. Во всяком случае, именно его отсутствие побудило его, резко вернувшись к реальности, открыть глаза.

«Духи, неужели опять?!.»

Он неловко отстранился, чувствуя, как его тело, еще минуту назад такое сильное и ловкое, по ощущениям, превращается в мешок травы, парализованное страхом: только все вроде наладилось, и больше никаких странностей вроде двух походя расшвыренных взрослых мужиков – и тут снова. Только теперь расшвыривать он никого не стал – скорее наоборот. А уж о том, какие мысли и образы мелькали при этом в голове, вообще лучше не вспоминать...

– Моя ви... – неловко начал он, – но так и замер на полуслове, натолкнувшись на взгляд потемневших почти до черноты глаз, в которых странным образом смешивались откровенное желание и какой-то горький, отчаянный вызов.

«О-о предки, да он же вовсе и не против...»

Эта мысль окончательно поставила мир Тура с ног на голову, и он поспешил помочь Кнышу подняться.

– Плохо сделал, – несколько справившись с собой, выдавил он. – Я... Я не хотел причинить тебе боль или заставить твое сердце дрожать. Должно быть... Это, наверно, снова из-за того, кто пытается подчинить меня себе...

– Ты правда так думаешь? – негромко спросил Внемлющий – и Тур не нашелся, что ответить.

Кныш передвинулся ближе к нему и чуть склонил голову, пытаясь заглянуть ему в глаза.

– Если это чья-то злая воля, то сделай мне ясным, сын вождя: почему я чувствую то же, что и ты?

Охотник молчал, все еще не решаясь встретиться с ним взглядом, и он продолжил:

– Я уже давно не дитя, Тур. И я совершенно точно знаю, чего хочу. Ни с кем из Рослых мне никогда не было так хорошо, как с тобой. Никто не был мне так нужен и так хорош. И... Ни о ком я так не мечтал, как о тебе. Если это только морок, – то почему я чувствую себя так, словно ты согреваешь меня? Почему хочу говорить с тобой – по-настоящему говорить? И разве с тобой не происходит то же самое?

– Я не знаю... – голос охотника звучал как-то слабо и ломко, словно он смертельно устал. – Когда я слушаю тебя, мне видится, что так и есть. Что-то происходит между нами, это правда, – и это – не дружба или нечто в этом роде... Другом я могу назвать Шоха, да еще Ероха с Кимом... Или Вайга... Но с ними все не так, к ним я отношусь иначе, чем к тебе. С другой стороны, когда я говорил о том, что связал бы свою жизнь с тем, кто согреет меня, а не мою постель – я никогда не думал при этом о тебе. Я вообще бы не смог так думать о другом мужчине.

– Почему?

– Ну как почему?.. Да просто... Просто потому, что мне не хватит только согревания меня. Мне хорошо ложиться с молодыми, это часть моей жизни, она нужна мне, и без нее я обойтись не смогу. Разговоры – это, конечно, хорошо – но я же тебе говорил когда-то: мне нужно и то, и другое.

– Разве только что ты не хотел лечь со мной?

На лице охотника появилось виноватое выражение.

– Ну сказал же: плохо сделал! Я понятия не имею, что на меня нашло. Потому и говорю о мороке и всяком таком. Другого способа сделать все это ясным у меня нет.

Он замолчал, вздрогнув всем телом, когда ладонь Внемлющего коснулась его щеки.

– Морок или нет – но я хочу однажды узнать вкус твоих губ – и дать тебе отведать моих. Хочу знать, как сильно ты можешь обнять меня. И сам хочу обнимать тебя, прикасаться к тебе, просыпаться и засыпать на одном с тобой ложе, быть с тобой – так и настолько как сумею... Разве тебе бы не хотелось этого?..

Как он это делает, духи?! Как заставляет свой голос жидким медом вливаться в уши, лишая воли, заставляя собеседника дрожать от едва сдерживаемого напряжения?..

«Хотел бы, конечно, хотел бы... Да и сейчас хочу, так, что темнеет в глазах... Так, что не могу сопротивляться тебе, как вода не может сопротивляться брошенному в нее камню... Так, что не устоять...»

Не устоять?!

Тур резко отстранился, выворачиваясь из-под ласкающей его руки. Он ведь уже видел эти образы. Помнил и то, каково это – быть завороженным, потеряв волю противиться собственной страсти. Только тогда именно он был тем, кто бросал камни – а влажный распаленный отклик достигал его лишь эхом чужих желаний.

А раз так...

– Хватит, – голос его еще едва заметно дрожал, выдавая резко схлынувшее напряжение – но тон обрел обычную решительность: уж что-что, а взять себя в руки, когда это и правда необходимо, он умел очень хорошо. – Все, прекрати. Мне нужны ответы. Обо мне. О тебе. И о том, что происходит. Пока я не буду точно знать, что со мной, да и с тобой, творится, ни о чем таком и речи идти не будет. Мне и без того проблем хватает. Я... Я не хочу терять твое общение и дружбу – и если ты сможешь после всего, что сейчас было, просто говорить со мной – я буду рад. А если нет – тогда, прошу, отойди и не мешай мне разобраться. Что бы ни было между нами дальше – это будет не раньше, чем я вернусь с Потусторонних гор.

Он поднялся на ноги, и Кныш последовал его примеру.

– Ты прав, – подумав, согласился он. – Сейчас и без того все слишком сложно. Но я рад, что сказал тебе обо всем этом. Может, так у тебя будет еще одна причина, чтобы вернуться.

– Хм... – Тур попытался было прикусить язык, но честность оказалась сильнее. – Я не могу тебе ничего обещать, ты ведь это видишь? Может, то, что я узнаю По-Ту-Сторону, сделает все это и вовсе невозможным.