Огонь (СИ) - Болотонь Елена - Страница 5

— Стой, милая! — приказал дракон, а затем взял палитру.

Адовы демирры, наверное, делали эти краски, раз они до сих пор не высохли, ожидая свою хозяйку.

— Ридерик? — чуть более нервно улыбнулась Алиа, когда тонкая кисть коснулась её лица.

— Не двигайся! — ещё раз приказал дракон.

Девушка терпеливо стояла, пока Ридерик восстанавливал в памяти ту детскую игру. Полоски появлялись на девичьем лице одна за другой. Он рисовал сначала кисточками, потом пальцами. Ледяные глаза горели демирровским огнём, на губах светилась улыбка. И видел он не Алиа, стоящую рядом, но свою потерянную Снежинку.

Наваждение скользящими движениями и мягкой нежностью окутывало Ридерика, погружая его в прошлое как в сладостный, позабытый сон.

Закончив, Ледяной отступил на шаг. Результат получился лучше прежнего. Радужная тришка что надо. Дракон широко улыбнулся. Щёлкнул пальцами, подзывая один из магических светильников. Коснулся, превращая матовую поверхность — в зеркальную. Теперь — ход девушки. Что предпримет она? В предвкушении смотрел, как Алиа коснулась лица.

— Господин? — вдруг ужаснулась рабыня. — За что вы наказали меня, господин?

По раскрашенному лицу побежали слёзы. Алиа упала на колени, обхватила его ноги. Краски текли по щекам, смазывая рисунок и подсказывая дракону, что палитра ему попалась нестойкая. Обман. Всё вокруг — сплошной обман.

Девушка подняла на него расширенные от ужаса глаза.

— Прошу вас! Скажите... Как долго мне так ходить?

Тогда Ридерик наклонился к Алиа и запустил руку в осветлённые волосы. Потянул, заставляя отодвинуться.

— Никогда тебе не стать ей. И не пытайся, — жёстко процедил он сквозь зубы. — Ты — ничтожная и жалкая. Завтра же отправишься домой. Видеть тебя не хочу.

— Господин, — девушка заплакала навзрыд. — Не гоните меня! Простите!

— Лицо отмоешь водой, — не скрывая презрения бросил Ридерик, отступая от девушки, как от прокажённой. — Вон отсюда! Чтобы я тебя здесь больше не видел!

Алиа снова попыталась обхватить мужские ноги, но свирепый взгляд дракона остановил её от опрометчивого действия. Девушка вздрогнула, обожжённая неприкрытой брезгливостью, вскочила и кинулась из мастерской, не сдерживая горьких стонов. Он же смотрел ей вслед, провожая дурочку невидящим взглядом.

Демирры! Ра'кшам! Как же он злился. Не на Алиа. На себя. Вот кретин! Поддался минутному помешательству в попытке найти утраченное. Обманулся в собственной боли и чувствах. И поделом!

Подошёл к окну, распахнул тяжёлые створки. Башня была высокой. Легко запрыгнул на подоконник. Сгущались тучи, предвещая снежный буран. Промозглые порывы ветра захлёстывали и цепляли колючими лапами, обещая неограниченную свободу. Парковые деревья царапали кронами тёмно-серые, почти чёрные облака. Каменные стены дворцовых построек подпирали остовами тяжёлый низкий небосвод. Сегодня он казался дракону особенно мрачным.

Мгновения не прошло, как над площадью мелькнула огромная тень. Призванная магия охладит чувства и физическое влечение, превратит его в снег и лёд. Она поможет стать холодным и равнодушным, пусть и не спасёт от тоски.

Ледяной дракон слился со своей стихией, получая временное облегчение.

На следующий день угрюмый и невозмутимый Альросский молча стоял на балконе. С несказанным облегчением дракон наблюдал, как богатый кортеж увозит Колин в одно из девяти королевств. За девушкой приехал сам Феорвен лично. Богатое приданое и защитная магия помогут «любимой» выставить границы в общении с новой семьёй. Если не дура, жить будет хорошо.

Через несколько часов придёт черёд Алиа. Видеть девушку не хотелось, но обещание, данное в прошлом, заставило дракона отправить пересмешника на её поиски. Он оставит ей такую же руну, как подарил Колин. Этим снимет с себя необходимость присматривать лично.

Алиа пришла в кабинет довольно быстро. Одетая в тёмное дорожное платье, со спрятанными под тонкой шапочкой волосами девушка выглядела бледнее обычного. Под глазами пролегли круги, намекающие на бессонную ночь, проведённую в рыданиях. Скорбная улыбка неизгладимой печатью застыла на красивых губах, в забитом взгляде затаилась надежда.

— Милорд, — всхлипнула Алиа, еле сдерживаясь от плача. — О, милорд!

— Подойди, — подозвал к себе.

Взял за руку, оставил знак. Люди всегда болезненно реагировали на магию дракона. Алиа даже не поморщилась, лишь крепче сжала пальцы в кулак. Отчасти Ридерик понимал её. Когда душа болит, не обращаешь внимания на боль физическую.

— Руна поможет тебе трижды, — Альросский сухо повторял слова, сказанные Колин, — используй её в сложных ситуациях, при крайней необходимости. Получишь защиту. — Он взял девушку за плечи, легко встряхнул, заставляя посмотреть на него более внимательно. — Три раза, Алиа. Только три. Будь разумна.

— Я никогда больше не увижу своего господина?

Губы девушки задрожали.

— Не знаю. Тебе пора.

— Оставьте меня во дворце, господин, — прошептала девушка. Её колотило от нервного возбуждения. — Я умру без вас.

— Нет, — отрезал Альросский. — Хочешь — умирай. Но не здесь.

На глазах Алиа появились слёзы. Ридерик смотрел на девушку, но не испытывал жалости. Скорее — досаду и раздражение. От прилипчивости «любимой» без чувства собственного достоинства хотелось отмыться. И все же этот последний день навсегда отсечёт прошлое от настоящего. Будущего не было, но оставалась надежда.

Магический пересмешник отделился от плеча дракона и выскользнул в приоткрытую дверь. Саяна проконтролирует отъезд «любимой». Он не выйдет её провожать.

— Прощай, Алиа, — произнёс Ридерик и оставил девушку.

Видеть женские стенания не было никакого желания. На сердце разливался холод, покрывая душу ледяной неприступной корой. Та, кого он хотел, не желала его. А то, что Ева ответила недоверием на недоверие, отравляло кровь. Хороши они оба. И поговорить нет возможности.

Ридерик вышел на дворцовую площадь. Дворовые только закончили ремонт, вымостив площадку новёхонькой плиткой, привезённой в подарок от Каменного. Каждый брусочек был выточен с особой тщательностью, но дракон видел неровности и шероховатости материала. Нет ничего идеального. Ни в этом мире, ни в любом другом.

Альросский поднял руку ладонью вверх, создал над ней маленький снежный торнадо. Вихрь закручивался по спирали, радуя глаз. Он успокаивал, повышал концентрацию. С каждым днём стихия сливалась с Ридериком и слушалась его всё лучше. Магический потенциал нарастал, превращая мужчину в одного из сильнейших колдунов Раниндара.

Нет бы радоваться трансформациям, ведь он так этого хотел! Но думать, что сумеешь контролировать любовь, — глупо. Всю абсурдность прежних мыслей дракон прочувствовал как никогда, вобрав в себя глубину и пронзительность ноющей боли.

Ридерик закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и смирением, когда лёгкое и тонкое веяние коснулось его губ и лица. Нежное, как прохлада лепестков эдельвейса с ароматом солнечного, чуть горчащего мёда.

— Ев-ва-а, — радостно выдохнул Ридерик.

Ошибка исключена. Она!

Невыразимая лёгкость и счастье нахлынули и растворились вместе с исчезновением призрачной дымки, чтобы вернуться с утроенной силой. Альросский расплылся в улыбке, не веря обретённому счастью.

— Снежинка, — тихо прошептал он, боясь спугнуть нежность любимой. — Вспоминай меня чаще. Скучай.

Зов был услышан, ниточка проявилась. Любимая сама не заметит, как быстро встретится с ним. Дело за малым — укрепить связь, создав между мирами надёжно защищённый от огненной стихии портал.

Наслаждаться жизнью очень легко. На самом деле для этого нужно не много. Вдохнуть свежий воздух ранним утром, распахивая окно. Почувствовать на коже капельки прохладной воды после бодрящего душа. Заварить чай с мятой и лимоном и с удовольствием вкусить его аромат за завтраком. А может, прочувствовать все оттенки спелой малины, вишни или осенней сладости яблока, разминая нежную мякоть во рту. Быть счастливой не трудно. Достаточно просто жить настоящим, получая удовольствие от каждой отпущенной минуты, уметь и хотеть видеть радости в мелочах.