Мужчина не моей мечты (СИ) - Ардова Алиса - Страница 20

Настойчивый жадный поцелуй, не имеющий ничего общего ни с нежностью, ни с лаской… Он жег огнем, клеймил, наказывал и не вызывал никаких чувств, кроме горечи и опустошения. А ведь совсем недавно я грезила об этом человеке. Вот уж действительно дура. Крепкие объятия не давали сдвинуться даже на миллиметр, но, когда Саллер отстранился, тяжело дыша, и провел подрагивающей ладонью по моей щеке, я рванулась изо всех сил и выскользнула из ослабевших рук.

— Мы с Дильфором просто беседовали. Только беседовали, понимаете? Он объяснял… отвечал на вопросы. Всего лишь… Мастер отнесся ко мне с участием, вниманием, — говорить по-прежнему было трудно, — а вы… Вы мне противны.

— Противен? — переспросил герцог глухо.

— Да! И ваши прикосновения тоже, — на секунду приложила пальцы к опухшим горящим губам. — Вы последний мужчина в этом мире, к которому мне придет в голову обратиться за подобной «помощью».

Его глаза потемнели. В глубине черных расширившихся зрачков замерцали знакомые огоньки, при виде которых мне вдруг стало зябко. Саллер несколько раз стиснул и разжал кулаки, но ничего не ответил. А я повернулась и вышла.

Знаю, преувеличила, и очень сильно. Но в тот момент я именно так и чувствовала.

Дверь захлопнулась, отрезая его от ушедшей Мэарин, и Саллер как привязанный дернулся следом. Странная готовность немедленно броситься за девушкой привела в замешательство, и это немного отрезвило. Он застонал, запрокинул лицо к потолку, закрыл глаза и, глубоко втянув воздух, на несколько мгновений задержал дыхание.

Ярость, только что клокотавшая внутри, постепенно затихала. Медленно выдохнув, мужчина пошел к столу. Когда до него оставалось три-четыре шага, герцог уже мог себя полностью контролировать, хотя и оставался еще на взводе.

Что происходит? Что, Птарх возьми, с ним происходит?

Недоумение от того, что он сейчас сделал, окончательно выветрило из тела остатки агрессивного напряжения. Почему в присутствии этой девчонки ему так трудно сдерживаться? Куда исчезают отточенная годами тренировок выдержка и привычное хладнокровие?

А ведь он сознательно избегал встреч с нею. Занимался делами, допросами свидетелей, поисками неуловимого Могира и его любовницы.

Магический огонь, в котором чуть не сгорела Мири, уничтожил не только дом, но и все возможные улики. Гончие больше так и не сумели взять след. Герцог, конечно, быстро вышел на наемников, напавших на карету, — даже не наемников, наспех собранный разношерстный отряд, — но слишком поздно. Все оказались мертвы. Лунная соль — очень редкий и дорогой ингредиент, без вкуса и запаха. Достаточно пары крупинок, чтобы отравить целую толпу. Особенно если растворить их в редком меронгском самогоне, выставленном на стол в честь успешного завершения дела. Маг, решивший заполучить хэленни, не стал ни скупиться, ни церемониться и мгновенно избавился от ненужных свидетелей.

Еще одна неудача.

Герцог нашел всех крестьян, которые ночевали в обители, но они или не заметили, или не поняли, что случилось. В любом случае посторонним ничего не рассказывали. Один из них вспомнил, что подвозил незнакомца. Тот вроде как только на рассвете собирался отправиться дальше, но утром попутчика никто уже не видел. Как его зовут, откуда он, выяснить не удалось. И здесь не повезло.

Саллер тяжело оперся руками о столешницу.

Могир… Кто же ты такой? Слишком много подозреваемых… слишком…

Он исключил тех, кто жил далеко, Потом тех, кто находился в столице, был постоянно на виду и не мог отлучиться. Осталось четверо. Их и стали проверять в первую очередь. Тщательно, незаметно, чтобы ни в коем случае не спугнуть и сохранить расследование в тайне. На этом дядя особенно настаивал.

А еще этот птархов портал между мирами…

Дневная суета поглощала с головой, не оставляя места непрошенным мыслям о той, что гостила сейчас в Эрменлейве. А вот сны… Короткий ночной отдых не приносил покоя, тревожа нежеланными воспоминаниями о девочке, ставшей чужой женой. И самое неприятное — воспоминания эти порождали сомнения, правильно ли он поступил, оставив Мэарин Трэю.

Ему часто грезилась их случайная встреча в библиотеке.

Мири стояла спиной, поглощенная «книжкой с картинками». Легкое шелковое платье мягко обрисовывало изгибы тела, тонкие руки, хрупкую линию плеч… Он не мог отвести взгляд от ее бедер и ягодиц, заманчиво проступивших под тканью, когда она наклонилась к окну, чтобы лучше что-то рассмотреть.

Ее удивление, дрожание длинных ресниц… Атласная гладкость кожи… Все тот же невероятный запах, который заставлял ликовать сердце и пробуждал мучительную жажду. Его разрывало от противоречивых желаний — овладеть этой женщиной и обожать ее, замирая от восхищения.

Нелепо, необъяснимо…

Ее искренний восторг по поводу иллюстраций Халлгерда… Узкая ладонь, бережно скользившая по книге, будто девушка пыталась ощупать лес, реку, горы, изображенные на картинке. Вдруг захотелось взять эту ладонь в свою и больше не отпускать. И он поддался детскому порыву, оживив для нее картинку, а потом едва не сорвался, когда Мэарин заговорила о муже. Практически выгнал из библиотеки, но все-таки не удержал магию и, кажется, снова напугал свою гостью.

Он постоянно ее пугал. Во время первого разговора в кабинете, в библиотеке и сегодня тоже. А ведь герцог зашел в лекарское крыло лишь за тем, чтобы расспросить Дильфа о состоянии кузена.

Терпение его величества подходило к концу. Он сердился, настаивал, требовал результата — Трэй до сих пор так и не пришел в себя, и двусмысленная ситуация с хэленни не давала правителю Намарры покоя. Пока благословение Танбора сдерживало короля, но Саллер чувствовал, это ненадолго, государственные интересы скоро перевесят все сомнения. И сегодня утром дядя наконец предъявил ему ультиматум.

— Понимаю Рэм, ты привык опекать и защищать Ольеса, но я в первую очередь должен думать об интересах страны и династии. Тебе дорог твой бестолковый братец? Так замени его. — Дядя говорил уверенно и четко, он уже принял решение и менять его не собирался. — Если граф в ближайшее время не консуммирует брак, сделаешь это сам.

— Что? — Ему показалось, что он ослышался.

— Ты все правильно понял. — В спокойном голосе Его величества мелькнула насмешка. — Если Ольес все-таки скончается, женишься на его вдове, пока никто не узнал, что она беременна. Твоя кандидатура в качестве мужа хэленни меня вполне устраивает. Ты сильнейший маг королевства, твой сын станет величайшим из одаренных и принесет славу нашей семье и Намарре. Если Трэй все-таки выживет, так тому и быть, пусть наслаждается своей очаровательной женой. А ты возьмешь на воспитание «племянника» и остальных ваших с Мэарин детей тоже. Всех, которые еще родятся. Уверен, кузен поймет тебя, даже будет благодарен за спасение своей жизни. Не скрипи зубами, я согласен пока ждать выздоровления Ольеса, но не долго. Даю тебе срок…

Срок…

Он ударил кулаком по столешнице.

Дядя не шутил. Герцог помчался в Эрменлейв, чтобы еще раз обсудить с лекарем состояние Трэя. Вошел и увидел, как они улыбаются друг другу — его верный соратник и эта ветреная, легкомысленная девица. Вместо того чтобы забиться в угол, плача о своей судьбе, она спокойно кокетничала с Дильфором и, судя по всему, совершенно не вспоминала ни о муже, ни о бывшем женихе, в то время, как он сам…

Саллер так крепко сжал зубы, что, казалось, еще чуть-чуть — и они начнут крошиться. Выпрямился, подошел к окну.

Он пригласил ее в кабинет, чуть сдвинулся в сторону, мрачно ожидая, когда девушка выйдет в коридор. Она словно не замечала возникшего между ними напряжения, спокойно подходила, глядя прямо ему в глаза. А вот он опять не сдержался. В нем жило сейчас два человека. Один сходил с ума от чувств и желаний. Другой с изумлением и раздражением наблюдал за первым, пытаясь его контролировать. Жаль, не всегда успешно.

Запереть…

Он действительно мечтал ее запереть. Подальше от Дильфа, от Трэя, ото всех, чтобы ни один другой мужчина не смел касаться, целовать…