Все дороги ведут к тебе (СИ) - Резник Юлия - Страница 21

- Ладно... Ладно. Сашенька... А можно я тебе буду звонить? Нечасто. Хоть иногда... - неуверенно спросила вместо этого.

Сашу ее слова удивили. Он растерянно пожал плечами и тут же кивнул головой:

- Конечно! И звонить, и писать... Пойдем, я тебя провожу, и заодно запишешь мой номер

Глава 14

Бессонница. В последние годы Чалый с нею почти сроднился. Она его уже даже не напрягала, как тогда... в самом начале. Но душа мужчины все равно была не на месте. И он знал, что могло быть тому причиной.

Лия... Она его беспокоила. Ее психологическое состояние вызывало тревогу. И в день их встречи с Сашкой Чалый только лишний раз убедился в том, что его опасения были не напрасны. Её удалось немного стабилизировать, но о полном выздоровлении речь даже не шла. Он своими глазами в том убедился. Нет, удачный макияж, конечно, скрывал следы усталости, но Александр знал бывшую жену слишком хорошо для того, чтобы тот мог его обмануть. То же самое касалось и платья, которое, видимо, было призвано скрыть худобу. И хотя Евгений Павлович утверждал, что Лия за время лечения набрала несколько килограммов, сам Чалый не замечал каких-либо изменений в ее теле. Она была все еще ненормально, неестественно худой. И, помимо всего прочего, ее как-то странно потряхивало...

Мужчина отошел от окна и, закинув руки за голову, улегся поперек кровати. Чалый не мог себе больше врать. Несмотря на то, что он очень хотел получить донора для Саши, состояние Лии тревожило его само по себе. Не просто тревожило. Пугало. Пугало до чертовой дрожи в коленях. Да он был в ужасе! В ужасе от того, что с ней сделал... Каждый раз, глядя в ее неживые глаза, он испытывал... что-то страшное. Будто бы смотрел в глаза всем своим демонам сразу! А те не имели пощады... Рвались из темницы памяти, вспарывали его кожу... И каждый из них пытался подчинить себе его чувства... Самый страшный, наверное - ревность. Острая, черная, ослепляющая... Она все так же вскидывала голову, стоило ему посмотреть на Лию, тянула к нему костлявые руки и рычала: «Убей!»... Зверь в нем не мог смириться с предательством. Он все еще жаждал крови... Чалый с ума сходил, стоило ему только представить свою девочку с кем-то другим. Под кем-то...

Он действительно не понимал, почему она так поступила. Не находил оправданий! Хотя, в последние дни все чаще пытался найти... Должно быть, он жалко при этом выглядел, но кого это волновало? Ему нужно было понять, почему так произошло. Теперь нужно...

Чалый растер лицо и перевернулся на бок. А потом его осенило. Реутов... Вот кто наверняка знал ответы на все его вопросы! Александр возбужденно вскочил. Коснулся прикроватной лампы. Комнату залил теплый золотистый свет. На часах было четыре утра, и ехать в клинику было еще рано. Точно так же, как и кому-то звонить, но он все же схватил телефон.

- Да... - раздался сонный голос в трубке.

- Мне нужно с вами поговорить.

- Господи боже... Это кто вообще звонит? Сейчас и четырех нет...

- А вы будьте готовы к семи. Я заеду за вами к этому времени.

- Господин Чалый? - проявил чудеса догадливости Евгений Павлович. - Вы, что же, и где я живу знаете?

- Мальчик, - с легкой усталостью в голосе парировал Александр, - я даже знаю, когда у тебя на ж*пе выскочил первый прыщ.

- Вот уж не думал, что вас интересует моя ж*па, - не спасовал Реутов.

Чалый хмыкнул. Он уважал смелых. В меру, конечно... Но уважал.

- Будьте готовы к семи, - вновь перешел он на «вы» и сбросил вызов.

Реутов жил на другом конце города. В такую рань дорожный трафик позволял набрать скорость, но поскольку Чалый выехал заблаговременно, то попросил Толика слишком не гнать. Ему нужно было подумать. Отстраниться от результата, и заново обмозговать условия задачи. Как в школе... На уроках математики. Дано: первое - он женился на молоденькой неиспорченной девочке. Второе - у них явно не заладилась сексуальна жизнь, но во всем другом ему было грех жаловаться. Третье (самое для него неприятное) - он изменил Лие первым. Тогда ему казалось, что так будет лучше для всех. Он не будет беситься от неудовлетворенности, а она... Да, черт его знает, что она! Не будет ёжиться каждый раз при одном только намеке на постель! Четвёртое - после его измены и рождения сына у них все наладилось. Однозначно. Первые три года жизни Саши они жили - душа в душу. Пятое - а потом все пошло псу под хвост. Он не знал, что стало тому причиной. Лия вновь отстранилась. Без скандалов и склок. Она просто снова ушла в себя, лишь однажды упрекнув в неверности. Но он ей не изменял! В тот год он принял предложение баллотироваться. Шла невиданная по своей грязи избирательная кампания в парламент, и он дни напролет где-то мотался. То переговоры с партнерами по будущей коалиции, то бесконечные встречи с избирателями, то бизнес - будь он неладен. Чалый и до этого не слишком много времени уделял семье - стоило признать, а после - и вовсе. Но он не изменял! Твою мать... Он ей НИКОГДА больше не изменял... Так какого же хрена, Господи?!

- Толя, есть сигареты?

Удивлённый водитель покосился на хозяина и, пошарив в бардачке, достал пачку помятого Camel. Молча протянул, следом передал зажигалку. Черт! Он четыре года уже не курил! И опять туда же... Горький дым дерет легкие, дым разъедает глаза... Заразное это, что ли? От Лии передалось? Он едва удержал челюсть на месте, когда в первый раз увидел, как она курит. Она... Курит.

- Долго там еще?

- Да нет, уже на подъезде.

Евгений Павлович жил в новой многоэтажке в одном из недавно построенных спальных районов, на шестнадцатом этаже. Чалый ненавидел эти высотки, которые, кучкуясь на слишком маленьких клочках земли, заслоняли собой все солнце. Почему-то мелькнула мысль, что и Сашке, и Лие здесь бы тоже не очень понравилось.

Чалый позвонил в домофон, и практически сразу же дверь открылась. Ну, хоть здесь ждать не пришлось. Психотерапевт Лии встречал его в джинсах, вязаном свитере и с чашкой в руках.

- Кофе? - спросил он вместо приветствия.

- Не откажусь. Черный. Без сахара.

- Так чему обязан? - спросил Евгений Павлович, когда все церемонии были соблюдены.

Чалый откинулся на спинку стула и, медля с ответом, осмотрелся. Еще в коридоре он понял, что психотерапевт Лии живет довольно неплохо, как для врача. Не настолько хорошо, чтобы купить жилье, не влезая в ипотеку, но тем не менее... В его квартире был сделан неплохой ремонт, и мебель была тоже не самой дешевой. Впрочем, неудивительно, учитывая то, сколько сам Александр платил за его услуги. Вполне себе европейские цены. В общем, деньги с людей драть по-европейски они научились, а вот научились ли также хорошо работать -  вопрос, ответ на который он получит прямо сейчас.

- Меня беспокоит Лия, - наконец выдал Чалый.

Евгений Павлович удивленно приподнял брови:

- Я говорил вам, что мне не нравится ее динамика. При выписке. Если вы помните.

- Да. Склерозом я пока еще не страдаю...

- Тогда я не понимаю.

- А что здесь понимать? Ей все хуже и хуже.

- С чего вы взяли? - насторожился врач.

- Вы ведь все знаете, так? - вопросом на вопрос ответил Александр.

- Вы это о чем? - осторожно поинтересовался Реутов.

- Только давайте не будем устраивать вот эти танцы с бубном! Вы прекрасно понимаете, о чем я спрашиваю.

- Возможно. Но не уверен. Вдруг мои догадки окажутся неправильным? Озвучьте, будьте любезны, что вы имеете в виду?

Чалый скрестил руки на груди. Его взгляд был тяжелым и немигающим, когда он, наконец, посмотрел на Евгения Павловича.

- Так, значит? Хорошо. Тебе ведь известно, почему с Лией случилось то, что случилось, - снова перешел на «ты» Александр. -  Наверное, думаешь, я чудовище? Только плевать мне на это. Плевать! Знаешь, что меня по-настоящему волнует? Не догадываешься? Я сколько денег впарил в лечение Лии? Мммм?

- Не знаю. Эти данные можно уточнить в бухгалтерии. - Евгений Павлович вальяжно откинулся на стуле, все так же сжимая чашку в руках.