Алби (СИ) - Олейник Юлия Александровна - Страница 21

— Запоминай, — он отёр рукой сок с губ, — эти лианы с треугольными листьями дают вот такие орехи. Когда орех коричневый, можно срезать. Он уже неядовит и вполне созрел. Если есть хоть малейший намёк на прозелень, есть нельзя. Лианы шустрые, так что сорвала и отпрыгнула. Не знаю, как ваши яйцеголовые классифицируют это растение, тебе надо знать только, что эти плоды съедобны. Сейчас настрижём, сколько можно, на пару дней вперёд. Они довольно калорийные. И много мякоти не ешь, иначе не набегаешься, а удобства здесь снаружи.

— А как же я... — Алби задохнулась от перспективы, — если вдруг... а ночью... я боюсь.

— Ну, либо терпи, либо бери ствол и выходи, тут есть проплешина с мхом, там безопасно.

— Там скелеты...

— И что? Они уже умерли и тебя не побеспокоят. Выйдешь, не закрывая дверь, если что, пулей внутрь. Не дрейфь, — он потрепал её по плечу, отчего Алби вжала голову в плечи, — привыкнешь. Ещё скучать будешь по Внешнему миру, твои высоколобые собратья и мечтать не могли о том, что тебе досталось просто так. Занеси орех в комнату, я пока надёргаю ещё.

«Господи, как такое могло со мной произойти... Я, Алби Мирр, лаборантка Эрвина Вайльда, перспективный сотрудник, любимица профессора и почти счастливая женщина... как? Как?! Как меня угораздило влипнуть в весь этот кошмар... Даже Рена от меня отвернулась, Рена, всегда готовая подставить плечо, если у меня были проблемы на работе или Кит снова взбрыкивал... Кит... Надеюсь, «красногалстучники» имеют тебя по полной. Даже сильнее, чем меня имел их дезертир. Чтоб ты сдох, Кит Тригг. Я уж лучше десять раз лягу под этого киборга, чем ты хоть раз ещё даже пальцем ко мне прикоснёшься. Мразь. И Гарт ничем не лучше, пользуется тем, что я от него полностью завишу, я тут умру в первые пять минут, если он решит меня здесь бросить. Подсматривала я, видите ли. Да, подсматривала. Есть, на что. Чёрт... Так нельзя. Ты просто шлюха, Алби Мирр, ты конченая шлюха, Рена была права. В твоей жизни было мало острых ощущений. Ну что, получила? Получила? Да лучше б ты повесилась на этом шланге в клетке, дура, о чём ты только думаешь... »

— Алё, — Рифус ткнул Алби пальцем в плечо, — не спать. Правило пятое: не мечтать на ходу. Отвлечёшься и кранты. Так что все свои умные мысли изволь думать в комнате. Вот, держи, — он сунул ей в руки горсть орехов, — тащи внутрь. Они долго не портятся, если не надрезать кожуру. Свали куда-нибудь в угол. Потом я покажу тебе другие съедобные растения, но на первый раз хватит. Что с тобой? Почему у тебя такое лицо?

— Всё хорошо, — прошептала Алби, — просто слишком много впечатлений.

— Немудрено. Ладно, на первый раз довольно. Пошли внутрь. Научу тебя обращаться со стволом.

— Это предохранитель. Пока не снимешь, не сможешь нажать на спусковой крючок. Так, давай ещё раз...

— Я не понимаю этой системы... — Алби держала пистолет, как ядовитую змею, и боялась лишний раз к нему прикоснуться.

— Да что там непонятного, — заводился Гарт, — смотри ещё раз. Зарядила. Передёрнула, чтобы заряд вошёл в ствол. Сняла предохранитель. Прицелилась. Выстрелила. Что, мать твою, тут непонятного?!

— Я боюсь.

— Чего, пистолета? Направишь в голову, тогда да. Отдачи почти никакой, даже долбаный эльф типа тебя справится. Держи обеими руками. Вот так. Нет, на вытянутых руках. Да что у тебя пальцы пляшут? Ты так даже в слона не попадёшь. Так, всё, отдай оружие. Ты хуже обезьяны с гранатой. Значит, придётся мне тебя сопровождать, если тебе будет очень надо. Я отвернусь. Это не то зрелище, которое я не хотел бы пропустить.

«Почему он меня так назвал? Очередная идиотская шутка. Чтоб ты сдох, Рифус Гарт, чтоб ты сдох и не мучил больше меня... чтоб тебя сожрали твои рыжие волки. Чтоб ты исчез из моей жизни... только моя жизнь без тебя здесь равносильна смерти. И ты, сволочь, это знаешь.»

— Почисть один орех на ужин. Всё ж разнообразие. Кстати, твоё тряпьё уже высохло. Заскорузло, правда, от соли, но тебе ли жаловаться. Переодевайся, я снаружи подожду, ты же у нас стеснительная. Только живо.

Алби пулей метнулась к крючкам, срывая с них майку и штаны. Быстро... пока этот тип не зашёл... ф-фух.

— Можешь заходить.

— Вот спасибо, — Рифус осклабился в жуткой, неприятной улыбке, — спасибо, что в мой дом меня так любезно приглашают. Ну, где ужин?

Алби молча выставила порезанный орех, пару хлебцев и стаканчики с дистиллировкой.

— Жаль твоего Кита, — сообщил Рифус, делая себе подобие бутерброда из мякоти ореха и галеты, — сам не знает, кого потерял. Если уж женщина так ухаживает за человеком, которого ненавидит, боюсь представить, как она ухаживает за человеком, которого любит. Но Кит Тригг, сдаётся мне, уже не получит твоей искренней и честной любви.

Алби молча вгрызалась в хлебец, не поднимая глаз. Пусть «красногалстучник» разглагольствует, о чём хочет. Он владеет ей целиком и полностью. И он это знает. Он может философствовать хоть всю ночь напролёт, это совсем не значит, что потом он не раздвинет ей ноги коленом и не вопьётся болезненным поцелуем в шею, оставляя багровые следы. Его обещаниям грош цена в базарный день. Алби ёжилась, но старалась не показывать свой страх. На таких, как Гарт, страх действует как самый сильный афродизиак. Он упивается страданием жертвы, и Алби не даст ему повода. Не даст... Она грызла хлебец, глядя в одну точку на железном столе.

— Всё, отбой. Завтра будет хуже, чем сегодня, это девиз Внешнего мира. Ложись и спи. Если будет сильно надо, разбуди меня. Провожу. И на стрёме постою. Что, так и ляжешь в этих заскорузлых шмотках? Чёрт тебя дери, Алби Мирр, уже пошли ты на хер свою стыдливость. Когда ты меня заинтересуешь, я тебе сообщу об этом вежливо и деликатно. Раз уж ты у нас такая трепетная лань. А сейчас я хочу спать. Между прочим, это я проводил моторку через вал. Я тоже вымотался. Так что спи и не воображай себе всяких интересных картин. Я их воплощу, но завтра. Всё, отбой.

Гельт Орс уже сорок минут сидел в приёмной, отделанной под красное дерево, ожидая вызова канцлера. Всю ночь перед этим визитом он мерил шагами свою комнату в служебной квартире, бесконечно прикуривая новую сигарету от окурка и периодически прикладываясь к стакану с лимонадом. Любовь к лимонаду Орс вынес из такого далёкого уже детства и сохранил ему верность на всю жизнь. Секретарь вертел в уме предстоящий разговор, прикидывая так и эдак. Гиру о своём визите он решил не сообщать. Капитан всё равно уже сбитый лётчик, прокол за проколом, ещё немного, и не понадобится никакого Рифуса Гарта, чтобы отправить Рона Гира в отставку. Но, как ни крути, а с канцлером говорить придётся. Другое дело, что именно ему наплести. И вдруг в голове Гельта Орса ослепительной вспышкой сверкнула мысль. Вот так так, да это же чудесно. И не надо будет изворачиваться, объясняя захват заложника, о котором канцлер пока не в курсе, не надо будет потеть спиной, ожидая равнодушного приказа об отставке... Рифус Гарт, романтик от Отдела, ты же сам, своими руками отдал Гельту все козыри. Господи, и таких людей придётся засаживать в камеру пожизненно... Воистину, судьба не ведает справедливости. Она всегда играет краплёными картами. Секретарь Орс сцепил пальцы. Сейчас главное канцлер. Если Гельту удастся убедить этого милого толстячка с налитыми щёчками и сверкающей лысиной в своей правоте, всё остальное перестаёт быть проблемой и становится частью рутинной операции.

— Канцлер ожидает вас, — референт в строгом костюме со значком министерства на лацкане встал и сделал приглашающий жест, — он уделит вам полчаса.

На такую удачу Гельт Орс и рассчитывать не смел.

— Пожалуйста, садитесь, — Похожий на колобка канцлер радушно указал на стул, — всегда вам рад. Если только вы опять не по вопросам финансирования. Ваша контора просто бездонная бочка со своими исследованиями.